Михаил Таратута - Русские и американцы. Про них и про нас, таких разных

Именно здесь, скрытая от глаз посторонних, располагалась ее штаб-квартира. Здесь же жило ее высшее руководство, а также находились типография и церковь, с которой собственно и началось наше знакомство с «Арийскими нациями». То был воскресный день, у церкви уже собралась паства, и мы как раз успели к службе, о начале которой возвещал колокол.

Служба началась с проповеди. Мелкого покроя, давно немолодой, но все еще энергичный человек, пастор Ричард Батлер объяснял собравшимся, что белая раса – это созидатели, желтая – так себе, с грехом пополам, ну а черные – это просто толпа разрушителей. Он учил, что самые заклятые враги арийских наций – евреи, ведущие свой род от Сатаны, с которым согрешила Ева. Он говорил, что Америка должна быть страной белых… и все такое прочее, что каким-то причудливым образом превращалось в его устах из социальной идеи в некое подобие религии. В ход шли символы крови и тела Господня, коллективные песнопения, а также цитаты из Библии, то и дело ссылаясь на которые, пастор приводил подтверждение почти каждой своей мысли. «Только белые люди умеют мыслить абстрактно. Другие расы не могут, – обращался с кафедры к прихожанам пастор. – Поэтому-то они и не в состоянии ничего изобрести. Я бывал в Африке и знаю, что они ничего не могут. Азиаты, те на ступеньку выше…»

И хотя все это действительно по форме несколько напоминало службу, и паства внимала проповеднику, как и положено, внимать пастве, «Арийские нации» – это прежде всего организация политическая, а пастор Батлер – ее вождь или, как там любят говорить, фюрер. А также ее главный идеолог.

– Негров в Америку, – говорил он мне позже в интервью, – 200 лет назад завезли евреи с единственной целью лишить покоя белых арийцев. Мы создаем самолеты, ракеты – все вокруг. А евреи не могут создавать, они только могут это украсть у нас, чтобы против нас же использовать. Как, например, эту телекамеру, – пастор показал в сторону моего оператора и тут же подхватил тему, – на американском телевидении засилье евреев.

– Вы сторонник демократии? – спросил я.

– Демократия – это, по сути, власть толпы. И нигде демократия не могла продержаться долго.

– Вы верите в гражданские права?

– Только в права для коренной расы. Но ни в коем случае не для тех, кто к ней не принадлежит. У чужаков не может быть никаких прав.

На многочисленных полках и полочках в небольшом кабинете Ричарда Батлера стояли разных размеров солдатики, одетые в форму всех родов войск Третьего рейха. Несколько выделяясь размером и выделанностью фактуры, центральное место в экспозиции занимало высшее руководство во главе с Гитлером. Коллекция явно не имела отношения к массовому производству и, похоже, была сработана кем-нибудь из увлеченных нацистской идеей прихожан. Пастор Батлер смотрелся на ее фоне вполне органично.

– Я считаю, что со времен Адольфа Гитлера не было вождя более великого, чем пастор Батлер, – сказал мне о своем шефе Тед Бишоп, начальник штаба «Арийских наций». – Это всем нам дар свыше.

Может, и так, но все остальное, как я мог заметить, этой группе крайне правых националистов с неба не падает, и работать им приходится в поте лица своего, вербуя новых членов или по крайней мере сочувствующих. Отсюда, из штаб-квартиры в Айдахо, во все концы Америки идет арийская литература, пленки с проповедями пастора Батлера, компьютерная информация, другая пропаганда.

Стараниями Теда Бишопа, мужчины средних лет с военной выправкой, мужественное лицо которого портила заячья губа, прикрытая усиками, «Арийские нации» были реорганизованы на военный лад. Большой почитатель Тевтонского ордена и Третьего рейха, Бишоп во всем стремился подражать своим знаменитым предшественникам. Строгая дисциплина. Четкое выполнение приказов, поступающих из центра в региональные офисы, как бы из штаба этой армии – в дивизии. Здесь есть свои генералы и рядовые…

– Ваше звание, мистер Бишоп?

– Майор или штурмбаннфюрер, по-немецки.

– Вы действительно полагаете, что сможете прийти к власти законным путем?

– Адольф Гитлер победил на выборах. Жириновский тоже выиграл выборы [12] Речь шла о выборах в Государственную думу первого созыва, 1993 года, когда партия ЛДПР набрала наибольшее число голосов – почти 23 %. , так что и в нашей победе нет ничего невозможного. Кстати, только благодаря Владимиру Вольфовичу мы и смогли попасть в это логово американских неонацистов. Дело в том, что с прессой у правых экстремистов отношения никогда не ладились. В целом либерально настроенные американские журналисты неонацистов не жалуют, а если уж что-то и пишут о них, то всегда в негативных тонах. В свою очередь, и ультраправые к прессе относятся настороженно, общаясь исключительно с проверенными ее представителями. Нас, полагаю, приняли в штаб-квартире по ошибке. Блистательные результаты ЛДПР на выборах в Государственную думу в 1993 году внушили штурмбаннфюреру мысль, что Россия пошла по пути национал-социализма. А мы – достойные ее посланцы. Но все же, когда шли переговоры о нашем приезде, они на всякий случай поинтересовались, не негры ли мы с моим оператором Степановым.

– Сколько же вас? – допытывался я у усатого штурмбаннфюрера.

– Я не могу дать точную цифру, это секрет. Но я могу сказать, что нас очень много.

Военные хитрости штурмбаннфюрера можно было понять, поэтому за фактами я обратился в крупнейшую правозащитную организацию ADL (Anti-Defamation League), которая пристально наблюдает за каждым шагом подобных групп. По ее данным, «Арийские нации» вместе с ку-клукс-кланом и другими правыми экстремистами – все вместе они едва ли дотягивали и до 20 000 человек. Правозащитников беспокоило совсем другое.

– Есть много людей, которые разделяют их взгляды, поддерживают их материально, но всегда остаются в тени, за кулисами, – сказала мне Нэнси Дайнер, активистка ADL. – Вот где опасность. Мы не знаем, кто они. Но это могут быть очень влиятельные люди. И, скорее всего, таких немало.

Опасения правозащитников не лишены оснований. Например, аудитория радиостанции во Флориде, проповедовавшей арийские ценности, составляла 100 000 человек. Это только во Флориде, а сколько таких людей по всей стране? Неизвестность всегда тревожна. Но и принятая у неонацистов конспирация говорит о многом:

– Я всегда учу детей: ни слова о своих взглядах в школе, – откровенничал со мной штурмбаннфюрер Бишоп. – У меня умные дети и хорошо знают, когда надо молчать.

Один из этих умных детей, мальчик лет десяти, тоже с родовой отметиной заячьей губы, все время вертелся рядом, а когда началось интервью, очень внимательно слушал, сидя в сторонке. Для него это был еще один урок партийной конспирации.