Мария Воронова - Итак, история… (О писательском ремесле)

Марк Твен не показывает нам душераздирающих сцен жестокости рабовладельцев, но мы все равно понимаем через описание социального конфликта, что рабство это плохо, а отсутствие конфликта межличностного и изображение внутреннего конфликта Гека, который всей душой чувствует, что Джим – человек, но вынужден видеть в нем чужое имущество, уводит нас еще выше и показывает, что оно не только плохо, но и абсурдно.

Но двадцать первый век на дворе, сейчас человечество абсолютно убеждено, что рабство отвратительно и противоестественно. Сомнений в этом нет, а книгу Марка Твена по-прежнему читают.

Думаю, не только потому, что это увлекательная робинзонада, но и из-за душевных метаний Гека, который, взрослея, понимает, что надо прислушиваться к голосу собственной совести, а не идти на поводу у косных общественных установок.

В романе «Джейн Эйр» социальный конфликт давно утратил актуальность. Сейчас мистер Рочестер решил бы свою проблему за пару месяцев, а если бы не поскупился на сумму алиментов для недееспособной супруги, то и быстрее. Но над страницами этой книги мы не вздыхаем снисходительно: «вот бедняги! солоно им приходилось до легализации разводов» и не откладываем, не дочитав. Нет, мы с головой погружаемся в книгу и глотаем страницу за страницей, потому что понимаем глубокий внутренний конфликт Джейн: унизиться, растоптать себя ради любимого человека или сохранить чувство собственного достоинства, пожертвовав счастьем?

Все четыре уровня конфликта выстроить непросто, но внутренний конфликт обязательно должен быть, ибо он не что иное, как проявление динамики характера.

Итак, внутренний конфликт это база, а дальше акцентируйте внимание на том, что вам больше по душе.

Единственный совет – уровень конфликта должен соответствовать уровню ситуации.

Представим, что мы решили написать робинзонаду. Из одиночки на необитаемом острове ничего, кроме природного конфликта, не выжмешь, а любовную историю мы делать не хотим, поэтому пусть у нас судьба закинет на необитаемый остров двух мужиков. Но если они дружно начнут борьбу за выживание, то опять у нас ничего, кроме природного конфликта, не получится. Может, сделать их разными по социальному положению? Один пусть будет крупный чиновник, а другой жалкий инженеришка, убежденный коммунист. Или один следователь, другой – уголовник. Или один успешный бизнесмен, а другой как прогорел в конце девяностых, так и не поднялся. Один – архиепископ, другой – махровый атеист.

Возникнет ли у них конфликт? Вряд ли. Может, несколько мелких стычек и острых дискуссий, когда выдастся спокойная минутка, но вообще найдутся более важные дела. Общество со всеми своими условностями осталось далеко, а сейчас надо как-то прокормиться, укрыться от непогоды, защититься от диких животных и подумать, как вернуться домой.

А если усилить социальное неравенство различиями в характерах и психотипах? Безусловно, сделать персонажей диаметрально противоположными будет для нашей робинзонады очень хорошо. Пусть будут тупой честный качок и мошенник-интеллектуал в весе курицы. База для конфликта? Никак нет. Всего лишь возможность показать, как разные люди по-разному подходят к одной и той же проблеме.

Но вот если крупный чиновник когда-то поломал карьеру конкретно этому инженеришке, или именно этот следак посадил именно этого уголовника, да еще за то, что тот не совершал, или бизнесмен прогорел не просто так, а из-за интриг второго бизнесмена, а атеист увел жену у архиепископа, то тут совсем другое дело! Тут уже межличностный конфликт во всей своей красе, а там и до внутренней борьбы недалеко. Мстить или простить? И если мстить, то почему бы не грохнуть? На необитаемом острове кто узнает? Только ли страх наказания удерживает от преступления, или есть что-то еще?

С другой стороны, если вы пишете о буднях нашей жизни, то добьетесь превосходных результатов, заострив социальные конфликты.

Возьмем ту же самую пару чиновник-инженер, но не станем выдергивать ее из привычного окружения и не будем отягощать былыми разногласиями. Пусть живут себе спокойненько, но вдруг их дети решат пожениться. Взбесятся ли отцы, даже если до этого вообще ничего не знали друг о друге? Безусловно! И это социальный конфликт, а не межличностный, потому что они друг для друга не конкретные люди, а абстрактные категории, если хотите, стереотипы. Что скрывается за парадигмами: «разворовали страну» и «тупое быдло, нищеброды» обе стороны знать не хотят. Они просто всеми силами противятся диффузии своих социальных слоев, отторгают чуждые элементы. Дело вкуса, но мне кажется, что тут вводить застарелую личную неприязнь уже не обязательно. Межличностный конфликт вы сможете во всех подробностях описать по линии отцов и детей, и внутренних конфликтов тут просто вагон, только успевай разгружать. Поступиться принципами ради счастья детей? Пожертвовать любовью ради спокойствия родителей? Отказаться от привычного образа жизни и блестящих перспектив ради счастья с любимой девушкой?

На первый взгляд, все очевидно: любовь превыше всего, а предки со своими косными предрассудками идут лесом. Но поднимитесь над ситуацией и внимательно вглядитесь в нее. Тут немножко отступлю от темы и замечу, что именно поэтому важно писать на холодную голову. Не в тот момент, когда вы сами переживаете аналогичный конфликт, или только что пострадали от него, потому что на пике собственной драмы вы привязаны к своей позиции, не можете взмыть вверх и увидеть картину целиком, соответственно, и описать ее во всей полноте тоже не сможете. Возражаете, что в смятении чувств вы зато дадите достоверное, искреннее и страстное описание внутреннего конфликта? Увы, это так не работает. Читатель – беспристрастный судья, он обязательно потребует заслушать показания противной стороны, иначе все ваши великие движения души будут восприняты как нелепая истерика и трагедия на пустом месте. Если не верите мне, прочтите роман С. Моэма «Театр», хотя бы ту часть, где влюбленная Джулия переносила свои эмоции на сцену, и думала, что это прекрасно, а на самом деле она никогда в жизни не играла так плохо.

Запомните свои переживания, и пишите о них, когда они уже не причиняют вам острой боли. Страдания – плохой соавтор.

Давайте представим, что родители разрушили вашу жизнь, запретив выходить замуж за парня из неблагополучной семьи.

Прекрасно! На пике эмоций вы хватаетесь за перо и в течение месяца создаете страстную вариацию на тему Ромео и Джульетты. Возможно, со счастливым концом, в котором не только вы соединяетесь с любимым, но и жестокие предки сурово наказаны. Вы твердо убеждены, что социальный конфликт «принцесса и свинопас» имеет только одно решение, а именно «любовь побеждает все», и со страстью доказываете это ваше непоколебимое убеждение на страницах книги. Ваши внутренние страдания тоже переданы великолепно, во всяком случае, лично у вас сомнений в этом нет. Только вот почему-то издательства раз за разом отклоняют ваш шедевр. Проходит время, боль от потери любимого заслоняется новыми заботами, вы заканчиваете учебу, находите интересную работу, симпатичный сотрудник приглашает вас на свидание, и тут вы случайно встречаете своего Ромео. Он потяжелел, обрюзг, но главное – вам не о чем разговаривать. В юности ваши рты были заняты понятно чем, но теперь вы не в отношениях, целоваться нельзя, а общих тем для разговора не находится. И вы понимаете, что разные социальные группы это не только разный достаток, но и совершенно разное воспитание, образование, система ценностей. Вдохновившись пивной отрыжкой вашего экс-Ромео, вы создаете язвительный и пессимистичный текст, где вы такая в духах и туманах вынуждены томиться в браке с одноклеточным, чьи интересы сосредоточены вокруг плотских удовольствий, причем секс отнюдь не лидирует в их рейтинге. Вы вспоминаете папашу О’Хара из «Унесенных ветром», который утверждал, что муж и жена должны быть сделаны из одного теста, миритесь с собственными родителями, оказавшимися, надо же, вовсе не безжалостными диктаторами, а любящими и мудрыми людьми, и общая идея вашего нового романа состоит в том, что принцесса и свинопас две вещи несовместные. Что ж, это уже не такой избитый тезис, как о всемогуществе любви, но ваш второй роман тоже не печатают. Время бежит дальше, и вы выходите замуж за человека своего круга. И понимаете, что одинаковый интеллектуальный уровень, общие интересы и моральные принципы – это еще далеко не все, что необходимо, чтобы выжить с человеком. Вы на собственной шкуре сознаете, что любовь – это тяжелый труд, а иногда и война. Что приходится и уступать, и настаивать на своем, и угадывать, когда именно надо сделать первое, а когда второе. Что жизнь это не страдание или блаженство, а немножко того, немножко другого. И только теперь, оглядываясь в прошлое, вы начинаете понимать, что представляла из себя ваша великая первая любовь. Вы вспоминаете, что родители не запирали вас в башне, и если бы Ромео непременно хотел на вас жениться, то возможности такие у него были. Но он спасовал перед «негде жить», испугался уехать с вами в другой город, как вы предлагали. Он не умел преодолевать трудности, и именно трусость и душевная лень, которые не позволили ему бороться за свое счастье, позже превратили его в куль с салом и пивом. А вовсе не общественные условности. В то же время вы видели другие примеры неравных браков, в которых абсолютно разные по происхождению и воспитанию люди оставались преданы друг другу до конца и были счастливы.