Мария Воронова - Итак, история… (О писательском ремесле)

В общем, что интереснее, персонаж или первый импульс, с того и начинайте.

Если персонаж знаком, узнаваем, сразу бейте событием, внутренний мир нашего менеджера среднего звена на ходу раскроете.

И наоборот, когда вы пишете про международного шпиона, от которого ушла жена, то можно развернуть перед читателем панораму его шпионских будней, прежде чем он вернется к опустевшему очагу.

Представьте такое начало: «Выйдя из душного офиса, Иванов подумал, что пятница, можно и по пивку. Ипотеку он вчера заплатил, так что жена ругать не станет. Но только он сделал шаг к магазину, как обшарпанная дверь, вся в струпьях старых объявлений, исчезла, и вместо нее возникли тяжелые дубовые ворота». Вроде бы нам про Иванова все ясно, и кажется, что с появлением таинственных ворот автор даже слегка подзатянул. Обычный персонаж – необычное событие. Но что Иванов станет делать дальше? Постучит и войдет? Он у нас такой хладнокровный и верит в магию? Откуда взялась отвага и широта восприятия у ничтожного менеджера? Если мы сразу толкнем его в параллельную реальность, то некогда будет думать, откуда. Пусть лучше Иванов отреагирует стандартно, скажет «да ну нах», моргнет, и ворота исчезнут, чтобы появиться вновь, когда мы чуть больше узнаем о нашем герое.

Но если после того, как Иванов шагнет к магазину, на его пути встанет что-то реалистическое, типа нотариуса с известием о баснословном наследстве, спокойно продолжайте. Эта ситуация не рядовая, но понятная, и сравнивая реакции Иванова с собственными предполагаемыми реакциями на внезапное наследство, мы узнаем и оцениваем персонаж.

А как вам такое начало: «Войдя домой, Иванов сразу увидел записку на кухонном столе. Жена писала, что ушла навсегда. Понимая, что это правда, но всем сердцем отказываясь верить, он осмотрел квартиру – нет, Люда не шутила. На полках остались только его вещи, будто она никогда и не жила здесь. Иванов упал на диван и разрыдался. Он так любил ее! (следует подробное душещипательное описание, как именно). Как ее вернуть? Завтра с утра он с огромным букетом цветов поедет к теще, и будет умолять жену мириться! Но завтра встреча со связником, которую никак нельзя пропустить, потом надо обязательно достать закладку из тайника, завербовать агента, и написать шифровку в центр. А сейчас он только забежал за пистолетом, чтобы убить человека, который слишком много знает. Иванов судорожно вздохнул – ох, не вовремя Люда решила его оставить».

Такое начало никуда не годится. Две разнонаправленные интриги рвут внимание читателя. Мы не знаем, о чем думать – почему Люда бросила Иванова, или на кого он работает. А главное – с чего бы матерый шпион так расчувствовался из-за выходки жены?

Дайте читателю сначала насладиться шпионской деятельностью Иванова. Когда читатель будет знать, на кого тот работает, и что из себя представляет, ему интересно станет и про Люду.

Можно и наоборот, начать с того, как Иванов скандалит с женой, не упоминая его тайной деятельности. Пусть он кажется ничтожным клерком, тогда стартуйте с эпической ссоры, и для Люды не пожалейте красок. Читатель должен понять, какая у бедняги напряженная семейная ситуация, и только потом прочесть примерно следующее: «увидев записку жены, Иванов долго пребывал в прострации, не желая верить, что Люда решилась на этот шаг. Он распахнул шкаф – пусто. Значит, она серьезно. Иванов выпил стопку водки, чтобы немного успокоиться, и только тут сообразил, что жена забрала свой шелковый костюм, который не носила, потому что он стал маловат, но хранила на случай похудения, а в его кармане Иванов держал ключи к шифрам. Господи, у него же завтра сеанс связи с центром! Как теперь закодировать сообщение, и понять, какое задание ему прислали?» Такое резкое срывание масок больше подходит для комедии, но почему бы и нет?

Конфликт выходит на новый уровень – теперь ставка не просто брак, а судьба целой страны! И характер скачет – из жалкого человечка и никудышного мужа Иванов превращается в альфа-самца. А главное, мы видим, что узнав об уходе жены, Иванов вспоминает о ключах далеко не сразу, и понимаем, как сильно его чувство, и надеемся, что у них с Людой все наладится.

Плетите, вывязывайте сюжет из обстоятельств, событий, реакций и действий. Вы создатель вашего мира, но помните, что бог даровал человеку свободу воли, не заставляйте героя слепо подчиняться вашим приказам. Обстоятельства и события – все, что угодно, какие хотите, но реакции и действия выводите из логики персонажа.

Начиная книгу, не надо путать завлекательное событие с тем, что Роберт Макки называет «побуждающим происшествием». Первое служит для того, чтобы заинтересовать зрителя, пообещать ему интересную историю и обозначить жанр, (все нормально, ты читаешь детектив, видишь, на второй странице уже труп нашли), а побуждающее происшествие – это событие, после которой жизнь героя уже не может оставаться прежней. Иногда, узнав что-то неприятное, мы говорим: «Как бы мне это развидеть?». Так вот, побуждающее происшествие это то, что развидеть нельзя.

Возьмем фильм «Мимино» Г. Данелия. Там довольно длинная и увлекательная экспозиция, поэтический рассказ о летчике местных авиалиний, который для отдаленных районов оказывается чуть ли не единственной связью с миром. Но ни одно из интересных приключений Валико в исполнении Вахтанга Кикабидзе не является катализатором сюжета. Все закручивается благодаря мимолетной встрече летчика с однокурсником, командиром международного авиалайнера и с симпатичной стюардессой. После этой встречи Валико еще остается прежним, но в нем уже поселилась мечта о дальних полетах и большой карьере, и он либо попробует чего-то добиться, либо начнет давить свои желания и заработает тяжелый невроз. Во всяком случае, счастливая и безмятежная жизнь в горах для него закончена.

Эпизод, после которого жизнь героя уже никогда не будет прежней, является концом начала.

Дальше идет середина, в которой автор волен делать все, что заблагорассудится. Тут я не нашла каких-то правил или полезных рецептов даже для самой себя.

Придумывайте, что хотите, главное, чтобы это соответствовало обстоятельствам и логике персонажа.

Итак, в середине наш герой потихоньку преодолевает внешние и внутренние препятствия, решает внутренний конфликт и растет над собой.

Эпизод, в котором мы видим, что сам герой уже никогда не будет прежним, является началом конца. Ну и собственно в конце мы показываем, как меняется жизнь изменившегося героя.

Начало конца в «Джейн Эйр» – это встреча влюбленных после долгой разлуки, напряженная и одновременно трогательная сцена, в ходе которой мы убеждаемся, что наши герои преобразились. А после нас ждут нежные и светлые последние страницы, погружающие нас в счастливое будущее двух хороших любящих людей.