Марк Бойков - Вершители наших судеб. Трилогия измен

Таким образом, идя к обществу без государства, мы должны пройти стадию государства без политики. То есть – государства, управляющегося не верхушечно, а подлинно демократически – самим народом. С помощью науки, вырабатываемой всем миром в свободной прессе на основе свободной практики по отношению к каждому участку общественного бытия, производства и быта. Государство без политики это и есть государство самоуправляющегося народа, полу-государство, государство, принадлежащее всем, а не какой-либо политической клике, спекулирующей на интересах народа ради подвижки своих собственных. Лишь когда государство по частям, как писал Ф.Энгельс, будет передаваться в «музей древностей», общество действительно будет становиться правовым. Прав и свобод тем больше, чем меньше будет самого государства.

Так называемое «правовое государство» – насквозь лживая и ложная идея. Пока государство классически классовое, т. е. орудие господства (или ведущей роли) какого-либо класса, оно вообще не может быть правовым. Правовым может быть только общество и только без государства. Но именно это и составляет марксистский идеал общественного устройства. Просто лжедемократические болтуны, увлеченные созданием классового общества, с демократией для избранных, марксизма, в сущности, не знают и не понимают. Они показательно хотят прав для народа и делают все, преимущественно для себя, чтобы он окончательно оказался бесправным.

Нет, ни КПСС от имени пролетариата, ни «демократы» от имени народа, а управление самого народа – вот действительный путь освобождения и цивилизации нашего общества. Закон соответствия надстройки экономическому базису – это не прихоть марксизма. Это реальность исторического развития. Каждая формация порождала свой способ управления. И социализм в том не исключение.

Поэтому – не будем себя дурачить. Чтобы выйти на линию прогресса, надо снять с общества ту смирительную рубашку, что надел на него Сталин, от которой не освободил нас ни Хрущев, ни Горбачев и которую «демократы» просто перекрасили в другой цвет. От чего, разумеется, она не перестала быть смирительной. Лишь после этого – приведения надстройки в соответствие базису, управления в соответствие социальной структуре общества – можно будет говорить о прогрессе. Но и этого мало. Прогресс – это всегда смена движущих сил в авангарде истории. Загнил феодализм – и на смену вышла буржуазия. Усилил гнет капитализм, замордовал народы войнами – и к своей освободительной миссии поднялся пролетариат. Обанкротился казарменный социализм – и свою активность наращивает…

Ни одна движущая сила не играла свою прогрессивную роль в истории дважды. Всегда, будучи прогрессивной на стадии восхождения, исполнив ее, она превращалась далее в консервативную или открыто реакционную. Это объективный процесс, такова диалектика. Именно это явилось ахиллесовой пятой третьей Программы КПСС. Она приписала новую историческую задачу старой движущей силе, пролетариату, который никак не мог построить коммунизм, даже если бы сильно захотел этого. Дело в том, во-первых, что не может быть руководящей сила, которой попросту нет. Нет рабочего класса как такового. Во-вторых, пока физический труженик (будь то рабочий или крестьянин) остается в рамках классического разделения труда, он не создает и не может создать высшей производительности труда, «самого главного», по определению Ленина, «для победы нового общественного строя» (В.И.Ленин, ПСС, т.39, с.21). И не может по очень простой причине. По своим взглядам он может быть весьма прогрессивным человеком. Но в своем сущем измерении, в труде, даже при высочайшем уровне мастерства он остается консервативным.

Он трудится по однажды заведенному образцу, без конца повторяя одни и те же физические операции, тиражируя прошлое, воспроизводя исторически нисходящие формы труда. Он может, положим, выдать вдвое больше продукции, чем прежде. Но он соответственно вдвое больше при этом израсходует и себя и машину. Удвоенному выпуску продукции будет соответствовать удвоенная же затрата совокупной физической энергии. И то, что труженик выиграет на одном отрезке времени, он с неумолимостью закона проиграет на другом. Ибо соответственно износу сам будет чаще болеть, а его машина чаще ломаться и требовать возрастающего ремонта.

Такой труд не экономит энергию, не создает нового. Он обращен в прошлое. И чем более он старателен, тем более консервативен. Не случайно, что Программа КПСС представила движение к коммунизму как простое разрастание количественных показателей социализма, на что в самом деле только и способен традиционный физический труженик, но что никак не может быть положено в основание коммунизма, качественно новой ступени развития общества. Себестоимость такого движения чрезвычайно высока: она изматывает народ, лишает его радости, да и сам человек просто останавливается в своем развитии, ибо низведен до положения простой механической силы.

Теми же теоретическими пороками практически заражены и коммунисты новой волны. Их представления о социальной структуре общества неизменны со сталинских времен. И та же абсолютизация классовой борьбы (но – с кем?) и руководящей роли пролетариата (не по отношению ли – к интеллигенции?). Что же это за борьба, которая не кончается и ничего в обществе не меняется. Такая верность марксизму стоит в обратном отношении к историческому процессу. И именно это пугает, тревожит, а не какая-то там «диктатура», которой намеренно пугают народ охочие до власти «демократы».

Прошлого социализма действительно больше не будет – этого не хотят и сами коммунисты. Но опять-таки может не быть дальнейшего продвижения вперед. А без этого история будет топтаться на месте, накручивая нестабильность, колебания, беды, трагедии для простого человека, закрывая ему горизонт очередными митингующими лидерами. В такой ситуации недалеко до полного маразма и вырождения.

В действительности, когда общество катится к гибели, в нем уже вызрели силы, способные поднять его из разрухи и повести к новым горизонтам развития. Есть такая сила и у нас. Но ее не заметили ни коммунисты, продолжающие делать ставку на пролетариат, ни радикал-демократы, ставящие на искусственно возрождаемую буржуазию.

Сила эта – новаторы общественного производства. Рационализаторы и изобретатели – люди, применяющие высшие человеческие способности к производству, творческие . Это – люди, развивающие самоё субстанцию собственности, совершенствующие средства производства, поднимающие их на новый качественный уровень. Они воочию показывают, что быть собственником средств производства – значит не просто владеть ими, но непрестанно и активно развивать их, тем самым обеспечивая технический прогресс производству, повышая его производительность. Если все другие слои и группы населения выступают потребителями созданной и экспроприированной собственности, то новаторы (их к началу перестройки было зарегистрировано около 14 млн. человек) – ее созидателями, творцами. Их отношение к средствам производства революционно по сути своей: они закладывают будущность развития, меняют способ производства.