Яков Бельсон - Полиция свободного общества

Полиция, иначе говоря, предстает в современном капиталистическом обществе некоей экстраординарной силой, не стесненной в своих действиях даже конституционным законом.

Полиция широко используется в борьбе с забастовочным движением. В буржуазной юридической литературе даже ведутся дискуссии о степени участия полиции в борьбе против пикетирующих забастовщиков. В Великобритании, например, против пикетчиков нередко бросаются полицейские формирования численностью в 400–500 и более человек. Некоторые авторы призывают в таких случаях полагаться на „здравый смысл конфликтующих сторон”.

Не остается полиция нейтральной и в отношении „свободы шествий”, провозглашенной в буржуазных конституциях. Английский „Полис джорнел” в статье „Лондонская полиция и и политические демонстрации” сделал вывод, что столичная полиция не обладает всего-навсего „нужным образованием” для контроля за активными действиями больших скоплений людей. „В силу этого, — пишет автор, крупный полицейский чиновник, — не следует сетовать на полицию, если она применяет силу” 81.

Американский политолог Г. Зинн, ссылаясь на первую поправку к Конституции США, которая устанавливает право граждан „мирно собираться и обращаться к правительству с петициями о прекращении злоупотреблений” констатирует: „Из всех конституционных прав это — самое хрупкое, суды могут интерпретировать его двояким образом, а полиция — это самое важное — нарушает его изо дня в день” 82. Полицейские хорошо знают, как именно надо им „понимать” конституцию, и на практике поступают сообразно своему разумению. Французский административист Ж. Ведель, например, пишет: „Никакой нормативный акт не признает в буквальном смысле свободы манифестаций на улицах, и это понятно, так как улицы в принципе предназначены для передвижения, а не для выражения мнений” 83. Ничто так не подрывает доверия к самой высокомудрой концепции, как зыбкость фактического фундамента, на котором она выстраивается.

Само собой разумеется, современная империалистическая буржуазия достаточно многоопытна и умудрена, чтобы не провозглашать свои действительные намерения во всеуслышание. Сегодня она заинтересована в том, чтобы сохранять в капиталистическом государстве видимость законности, что на практике достигается изданием „нестеснительных законов”, таких, которые не столько определяли бы содержащиеся в них понятия, сколько уполномочивали бы власти, главным образом полицейские, действовать так, как они считают нужным „в интересах правосудия” и ради „охраны общества”.

Примеров тому великое множество. Примечательно, что стремясь воспрепятствовать появлению в печати разоблачительных материалов о своих незаконных действиях, полицейские в последнее время стали терроризировать журналистов, не останавливаясь перед физической расправой над ними. Чем чаще, например, в ФРГ происходят демонстрации, тем больше лютуют „быки” (так там называют полицейских). А чем больше „быки” лютуют, тем ненавистнее становятся им свидетели беззакония — журналисты с их магнитофонами, фотоаппаратами, кинокамерами… Театр полицейских действий не любит такого рода зрителей. „Попробуй щелкни один раз, я из тебя котлету сделаю!” — угрожающе пообещал однажды полицейский в Гамбурге норвежскому журналисту, который хотел снять на пленку сцену избиения демонстрантов» Особо следует обратить внимание на то, что полицейские власти довольно свободны в толковании таких понятий, как „угроза общественной безопасности”, „нарушение порядка” и т. п., а сфера возможности оперировать этими понятиями становится все более широкой. В связи с этим увеличиваются возможности осуществления полицейскими органами превентивных действий, позволяющих провести практически любую репрессивную акцию. Оба указанных обстоятельства создают легальную основу усиления власти полиции.

Дальнейшее ужесточение полицейского террора становится во многих странах доминирующей чертой общественно-политического развития. Эскалация беззакония, осуществляемого полицейскими органами империалистических государств, зашла уже сейчас слишком далеко, чтобы ее можно было как-то скрывать. В наши дни открыто организовываются на самом высоком уровне государственной политики полицейские террористические операции, нередко имеющие поистине глобальный, стратегический размах.

15 ноября 1978 г. в ФРГ опубликован в новой редакции Закон о собраниях и шествиях. В соответствии с этим законом „каждый имеет право организовывать публичные собрания и шествия и принимать участие в таких мероприятиях”. Но как и всякий буржуазный закон, указанный документ содержит в себе противоречие. Дело в том, что он предусматривает право полиции посылать на каждое собрание своего представителя, который может распустить собрание, если, по его мнению, оно „способствует возникновению беспорядков или создает опасность для жизни и здоровья его участников”.

Тем же законом регулируется порядок проведения собраний и шествий под открытым небом. О готовящемся мероприятии полицейские власти должны быть поставлены в известность не позднее чем за 48 часов до их объявления. В сообщении должны быть указаны цель собрания или шествия и назван их руководитель. Начавшиеся собрание или шествие могут быть по указанию полиции прекращены „при наличии непосредственной опасности для общественной безопасности и порядка”» а также в ряде других случаев. Полицейские могут удалить с собрания и из шествия участников, которые „грубо нарушают порядок”.

Правящие круги ФРГ разработали целый комплекс законодательных мер, направленных на дальнейшее ограничение политических прав и свобод. Например, проект новой редакции ст. 8 § 1 Основного Закона, подготовленный в сентябре 1983 года, значительно урезывает право граждан ФРГ на демонстрацию.

Полицейские ограничения демократических прав и свобод имеют солидную правовую базу и в Италии. Так, в законе „Об охране общественного порядка”, который был принят в мае 1975 года, говорится: „Запрещается принимать участие в публичных мероприятиях, проходящих в общественном месте, в защитных шлемах или с лицом, закрытым полностью либо частично любым средством, с целью затруднить опознание личности” (ст. 5 Закона). Любое лицо, поднесшее свою руку к лицу в силу той или иной необходимости, может быть заподозрено полицейскими в попытке „затруднить опознание личности” и подвергнуто преследованию на основании указанного закона.

Власть имущие буржуазного мира проводят политику последовательного отказа от законности. В этом процессе отчетливо прослеживается разрушение стандартов буржуазно-демократического правопорядка, установленных буржуазными конституциями и до сих пор толкуемых и пропагандируемых апологетами капитализма как единственно демократичных. Многочисленные примеры политической действительности в капиталистических странах подтверждают вывод, что само понятие „демократия” империалистическая буржуазия понимает, а ее полицейские органы применяют „по-своему”. Вот один из таких примеров.