Николай Непомнящий - Гарри Гудини

Готовясь к такому представлению, Гудини в то же время продолжал читать цикл лекций об уловках спиритов и гадателей перед слушателями нью-йоркской полицейской академии.

Но все чаще и чаще возникали у него тревожные мысли о будущем. Он был слишком искушенным артистом, чтобы не понимать, что его борьба с медиумами не может длиться вечно. Поэтому он должен был найти какую-то замену этой близкой к исчерпанию теме.

Гудини всегда был заядлым карточным фокусником. Демонстрируя свою ловкость полицейским, он понял, что они больше интересуются уловками профессиональных карточных игроков, ведь к ним постоянно обращались молокососы, проигравшие жуликам большие деньги. «Как они это сделали? Они надули меня, играя моими собственными картами!» — спрашивали пострадавшие, и полицейские не знали, что ответить. У Гудини возникли планы, которыми он поделился только с самыми близкими помощниками. Он должен начать кампанию против карточных шулеров, разоблачить их уловки на сцене!

Но для этого ему нужно было упражняться до изнеможения. За годы, посвященные освобождениям и медиумам, он не практиковался в картах, а искусное исполнение карточных фокусов требует настоящего профессионализма.

Как и многие другие проекты Гудини, этот тоже не был оригинальным. Были многочисленные «исправившиеся» шулера, долгие годы выступавшие на ярмарках. Их демонстрации нечестной игры, карточных подтасовок и хитростей собирали множество любопытной публики.

Между тем еще далеко не все возможности были исчерпаны и в показе уловок спиритов. Можно было повторить снова программу друга Гудини Эла Джонсона, вместе с которым он основал клуб артистов: «Не уходите, ребята, вы еще не все видели!»

Осенью мечта Гудини сбылась. Он отправился в турне, подготовив полное вечернее представление. В прошлом он дважды пытался осуществить это, но терпел неудачу. Теперь он был твердо намерен костьми лечь, но довести дело до конца.

Варьете яростно боролось за существование, но полное вечернее шоу все еще могло иметь шумный успех в провинции, где не было больших эстрадных театров и где, как был уверен Гудини, жаждали сенсационных зрелищ.

Представление, впервые показанное осенью, длилось два с половиной часа. Гудини почти непрерывно находился на сцене. В первом акте он показал свою интерпретацию номера «Мечта скупца», который назвал «Деньги ни за что». Он также продемонстрировал свою версию знаменитой «Лампы йога» Гарри Келлара: вначале зрители видят лампу, светящуюся сквозь наброшенный на нее носовой платок, затем произносятся магические слова, платок быстро поднимается… лампы нет. После этого фокуса Гудини показывал множество других, основанных на использовании шелковой ткани. Затем неожиданно появлялся живой кролик; девушка превращалась в розовый куст; сжигались, а потом снова восстанавливались куски разорванного одним из ассистентов тюрбана. Затем следовал трюк с иголками. На сцене появлялась Бесс, которую Гудини представлял публике следующими словами: «Вот девочка, с которой я путешествую уже тридцать один год». Вместе они исполняли «метаморфозу»: радиоприемник, из которого лилась громкая музыка, накрывался шелковым платком и сразу же исчезал, причем в момент дематериализации музыка резко обрывалась. Один из фокусов был настолько стар, что большинство зрителей его никогда не видели, да и не слышали о нем — слишком молоды они были: пять карт, выбранных кем-нибудь из публики, разрывались на мелкие кусочки, которые засыпались в волшебное короткоствольное ружье с раструбом. Ружье выстреливало в позолоченную звезду, а карты, совершенно целые, появлялись на кончиках пальцев фокусника. Под шелковым платком обнаруживался аквариум с живыми золотыми рыбками. Оглушительно звеня, исчезали и появлялись будильники.

Второй акт начинался с освобождения из смирительной рубашки; затем Гудини быстро отвязывался от столбов, выходил из гробов, разного рода ящиков и так далее. Заканчивал он обычно камерой для пыток водой.

Третий акт был посвящен разоблачениям местных медиумов, сведения о которых его тайные агенты собирали в течение нескольких дней, предшествующих началу гастролей. Тут он пускал в ход всю свою «тяжелую артиллерию». Медиумам, казалось, льстило внимание Гудини, они, как правило, посещали его представления. Гудини, разглядев их среди публики, высвечивал их прожектором и делился со зрителями различными забавными случаями из их практики, известными ему благодаря агентам или даже подстроенными ими: то одна женщина, являвшаяся, конечно, агентом Гудини, получала на сеансе послания от своих мужей, тогда как на самом деле она была старой девой, то девушке приходило письмо от ее якобы умершей матери, хотя ее мать, жившая в Бруклине, пребывала в добром здравии.

Медиумы, освещенные прожектором и осыпаемые градом насмешек и обвинений, поспешно ретировались из зала. Иногда, правда, впоследствии выяснялось, что медиум, подвергшийся таким нападкам на сцене, вовсе не медиум, а один из дальних родственников Гарри или Бесс, нанятый Гудини для этой цели. Ну что ж, тогда все это можно было объявить забавной шуткой.

Высказывались предположения, что самые сенсационные разоблачения медиумов на сеансах, на которых Гудини появлялся в облике выжившего из ума старика, часто были инсценировкой. Кое-кто из медиумов, будучи уверенным, что преданность их поклонников непоколебима, был не прочь участвовать в таком спектакле за вознаграждение. Все это вполне вероятно, хотя невозможно утверждать, какие из этих разоблачений были настоящими, а какие — подстроенными. В любом случае газетная шумиха гарантировала надежную рекламу.

В этом можно убедиться, просмотрев заголовки в балтиморской «Ньюс» только за одну неделю гастролей Гудини в этом городе. На первой полосе номера этой газеты от 3 ноября 1925 года красовалась такая «шапка»: «ГУДИНИ РАЗОБЛАЧАЕТ БАЛТИМОРСКИХ МОШЕННИКОВ». «Ньюс» поможет разоблачить темные махинации. Гудини, известный исследователь спиритизма, почетный лейтенант нью-йоркской полиции, всемирно известный иллюзионист, бросает смелый вызов балтиморским медиумам. Приходите в музыкальную академию 9 ноября».

Далее перечислялись многочисленные денежные призы (тысячи долларов), предназначенные тем, чьи «явления» или «послания» будут признаны подлинными.

На следующий день та же газета поместила почти такое же объявление (случай очень редкий в журналистской практике): «ГУДИНИ НАМЕРЕН РАЗОБЛАЧИТЬ БАЛТИМОРСКИХ МОШЕННИКОВ». На этот раз под заголовком был приведен рассказ самого Гудини и дано его фото на две колонки, на котором связанный Гарри прикован цепью к колесу локомотива.