Эрнест Буйвид - Латвийский путь: Из Российской империи в СССР и ЕС. Легенды и действительность (Путевые заметки )

Наши дети долго наблюдали за тем, как их взрослые родители последовательно сдают свои и их позиции, всё свое время посвящая цитированию всяких конвенций и резолюций, убеждая всех, а в основном — себя, что это и есть борьба за свои права. Это очень приятно — чувствовать себя борцом. В результате взрослые себя полностью дискредитировали и дети за свою защиту взялись сами. Ну чтож — Аркадию Гайдару было 16 лет. Он командовал полком.

А мы? Мы совершенно не осознали — куда привели ситуацию с НАШИМИ национальными интересами. Мы продолжаем милую болтовню о пропорциях в которых мы согласимся опять СДАТЬ НАШИ СОБСТВЕННЫЕ (и НАШИХ ДЕТЕЙ) НАЦИОНАЛЬНЫЕ ИНТЕРЕСЫ. Правильно, не напрягайтесь, идите слушайте «Домскую площадь» (она тоже уже называется «Latvijas Radio 4») там беседуют о пользе коралловой воды. Это как раз для вас! А дети собираются в Ригу добывать себе обратно то, что вы сдали.

Дела последнего поколения интеллигенции.

Уже много лет в Латвии разворачивается языковая война. Началась она ещё при советской власти, в 1988 году, на известном пленуме творческих союзов. В первых рядах была Мара Залите, которая заявила: «Латыши сейчас находятся на грани исчезновения» И совсем трагически: «… можем ли мы жить дальше с мыслью, что мы последнее поколение интеллигенции вымирающего народа?» (В то время естественный прирост этого вымирающего народа еще составлял 1546 человек в год. А сейчас он отрицательный. Война, вымирает народ!) А поэт Имант Зиедонис, для решения этой жуткой трагедии, предложил объявить латышский язык государственным. Как сказал Я.Х. Рукшанс, редактор журнала «Дарзс ун драва» для реализации реального двуязычия в ленинском понимании. Уже многочисленные тогда русские правозащитники с восторгом поддержали такую демократическую идею, и дело было сделано. В стране, где латыши тогда составляли чуть-чуть больше половины (52 %), был введен один государственный язык.

Но СССР еще существовал, и русскому языку тоже нашлось место. Его назвали языком межнационального общения. Вроде — некая замена объяснения на пальцах с временно не усвоившими государственный язык. Но формально — получилось двуязычие, которое пока устроило обе общины. «Последнему поколению интеллигенции» уже ничего не угрожало. Ситуация с языками напоминала финскую, где существует финско-шведское двуязычие, хотя шведов там всего 6 %.

Это мирное двуязычие просуществовало два года, после чего наступление продолжилось. Наступление всегда продолжается до полной победы или до катастрофы, и никакие умные разговоры в это время изменить ничего не могут — нужен Сталинград. Но Сталинград — это не остроумные лозунги на голом пузе. Не путайте.

В начале 1992 года этот мирный двуязычный закон победивший на выборах Народный фронт откорректировал, всякое двуязычие оттуда исключив. СССР исчез и надобность в «языке межнационального общения» отпала, как и в восторженных русских интернационалистах правозащитниках, приветствовавших первый закон. В стране в одночасье остался только государственный язык латышский язык, остальные стали иностранными. Почти половина населения — 48 % стали изъясняться на иностранном языке. А иностранный язык никто в государстве понимать не обязан. И никакого реального переходного периода не предусматривалось. Все, кто не окончил латышскую школу, обязаны были сдавать экзамены по латышскому языку, чтобы получить право работать, а значит — жить. Языковая война началась.

Язык сдали — сдавайтесь и сами. Остальное тоже не понадобится.

Внешне эта война представлялась, как высоко гуманная борьба за сохранение национального наследия, которому угрожали восточные дикие оккупанты. Но на самом деле это была экономическая война за рабочие места, за возможность заработать на жизнь, возможность выжить в условиях экономического развала. Начало войны совпало с разрушением экономики и массовой ликвидацией рабочих мест во всех отраслях народного хозяйства, связанных с ликвидацией советских «промышленных монстров», не потребовавшихся неожиданно победившим эмигрантам. За рабочие места стало необходимо воевать.

Первой операцией по моральному уничтожению русскоговорящего населения была поголовная аттестация на знание государственного языка на всякие выдуманные категории. Притом, эта экзекуция русскоязычных ими самими и оплачивалась. Всего аттестацию прошло около 550 тыс. человек. Заработало наше «практичное» государство на этом около 5,5 млн. латов. Кроме того, на подготовке к аттестации 22,5 млн. латов заработали бесчисленные фирмы, расплодившиеся в огромном количестве, и это даже способствовало повышению нашего ВВП по статье «услуги» и снижению безработицы среди латышей. А оплатила всё это обнищавшая русскоязычная община.

В 1994 году к Закону о языке добавился Закон о гражданстве, появились неграждане, не имеющие права работать на государственной службе и во многих профессиях. Число рабочих мест в результате разрушения экономики в Латвии к 2001 году сократилось с 1409 тысяч до 962 тысяч — на 447 тысяч. Кого увольнять при таком сокращении — вопрос не стоял, оба эти закона давали к этому широкие возможности. Люди теряли средства к существованию, болели, умирали, их выселяли из квартир, они все бросали и уезжали, спасаясь от этой «гражданской» войны.

С тех пор прошло двенадцать военных лет.

В результате этих военных действий, как на всякой войне, есть убитые — это те потери, которые связаны с ростом смертности и сокращением рождаемости в результате тех условий, которые создает эта гражданская война. Число умерших, которое не компенсируется числом родившихся — это число убитых этой «гражданской» войной — таких за время войны уже набралось 153 тысячи человек.

Другой вид потерь в этой войне — это масса народа, который бросил все, что он тут заработал и нажил, и уехал. Это беженцы этой гражданской войны. Таких беженцев от этой войны уже набралось 167 тысяч. Всего человеческие потери Латвии в результате Двенадцатилетней «гражданской» войны составляют 320 тысяч человек.

Ну, а что завоевано в результате такой долгой и кровопролитной войны?

Трофеи «последних интеллигентов».

«Последнее поколение интеллигенции» завоевало властные структуры. Сейчас эти властные структуры — министерства и департаменты уже на 92 % заполняют латыши. Остальных национальностей там сохранилось всего 8 % цифра совершенно ничтожная. Захватив полностью государственное управление, где в начале, при советской власти «трудилось» всего 20 тысяч чиновников, они его принялись расширять и совершенствовать, и в 2001 году там было уже 68 тысяч чиновников — в 3,5 раза больше. Это самая успешно развивающаяся отрасль нашего государства. И эта численность продолжает расширяться, в среднем на 7 % в год, но русскоязычных туда не пускают.