Захар Прилепин - Не чужая смута. Один день – один год (сборник)

С него во многом был списан Санькя Тишин, главный герой моего романа «Санькя».

Гриша по второй раз уже заезжает в Новороссию. Первый раз — ещё в мае.

В качестве ополченца.

По дороге из Луганска в Донецк на некоторых участках случаются пробки. Количество бронетехники, которое в ближайший день окажется под Донецком, мягко говоря, впечатляет.

На броне оригинальные надписи, судя по всему, имена личные: «Казак», «Зевс», «Гарант» и т. д.

Видимо, трофеи. Очень много трофеев. Эпическое количество трофеев.

Но в прошлый мой заезд я с ними не встречался.

Во что вылилось бы наступление для украинской стороны в эти дни, представить сложно. Но можно.

…Если отойти чуть в сторону, вдруг увидишь, как целое государство стоит на табуретке. Вот-вот прыгнет. Одно непонятно: оно прыгнет с табуретки — и во все стороны полетят обломки всего подряд — или прыгнет — и зависнет ногами в воздухе над повалившимся набок табуретом.

Среднестатистический пост среднестатистической женщины с той стороны. На этот раз из Одессы, зовут Зоя.

«Вернулась вчера львовским поездом. До сих пор не могу прийти в себя от увиденного, услышанного там, на западе нашей страны. Патриотизм зашкаливает! Пофиг, на каком языке ты обращаешься, хоть на языке племени “мумба-юмба”, не говоря уже о русском. Доброжелательно расскажут, покажут, даже проведут. Моментально переходят на русский. Ходила по Львову и думала: “Где же повешенные москали?” А НЕТУ! Все хотят МИРА! Но… Не дай бог туда сунется х…ло. От мала до велика встанут на защиту родной земли. Витает в воздухе: “Не віддамо рідну Україну!” Я в захваті від нашого народу. СЛАВА УКРАЇНІ!»

…Брату Илюхе сейчас вслух прочитал, он говорит: «…В конце всё-таки не хватает “Москаляку на гиляку!”. Так и напрашивается».

Посмеялись.

…Гуляет женщина по городу и думает: где же повешенные москали, где же они? «Нету!» — отвечает сама себе, и радость её становится огромна.

Здесь, на Донбассе, тоже все хотят мира. Но его тут гораздо меньше, чем во Львове.

Я тоже люблю Львов, прекрасный город. Тоже не видел там повешенных москалей. Хорошо всё-таки, что там не вешали москалей. Здесь тоже никто не вешал украинцев. Но бомбят всё-таки Донецк.

Что-то не склеивается всё время.

…Тут нас с утра встречали двое ополченцев. Оба молодые парни. Один — с Луганска. Другой — с Краматорска. Местные, коренные. Имейте в виду, друзья мои, что и здесь, с противоположной стороны АТО, тоже вполне можно сказать: я в захваті від нашого народу.

Развозим по Донецку гуманитарку.

Два месяца назад тут был полумёртвый город с ежедневными бомбёжками. Сейчас Донецк полон машин, девок в ресторанах, ополченцев, уставших без войны, или войны так или иначе избегающих (в аэропорту по-прежнему воюют подразделения Гиви и Моторолы — но, кроме них, в городе стоят тысячи других ополченцев), город столичных гостиниц с дикими ценами, заматеревших очаровательных и прожжёных военкоров, рекламных огней и…

…И неожиданно, часа четыре назад, отработавшие (отсюда) «Грады» вообще никого, кажется, не удивили.

Украинская сторона возводит оборонительные укрепления и периодически постреливает в эту сторону. (Выяснять, кто первый стреляет, давно уже не имеет никакого смысла — откуда начинать? С утра? С обеда? С минских соглашений? Никто ничего не соблюдал — откуда ни начни.)

Украина не имеет никаких шансов закончить войну с победой. Если начнётся обещанное наступление — оно станет крахом политической системы Украины.

Новороссия хочет отдыха, зарплат и праздника (в Донецке) или хотя бы тепла, и всё тех же зарплат и пенсий (в Антраците, Луганске, деревнях и сёлах).

Ополчение перетаптывается и всё-таки, наверное, не имеет полностью убедительных шансов развить удачное наступление по всем фронтам с далеко идущими целями. Как мне сегодня сказали: «Мы партизаны — просто действуем не в лесу, а в городах. Партизаны бетонных высоток».

Россия смотрит на всё это очень внимательно. Иногда кажется: это внимание удава. Кольца играют и отсвечивают на предзимнем солнышке. Хотя, может, он спит, этот удав.

Общались с главой парламента Донецкой народной республики Андреем Пургиным, очень интересный тип. Немного похож на русского писателя-почвенника — который не стал писателем-почвенником, а стал политтехнологом.

Если б с одной стороны от Пургина можно было посадить писателя Василия Белова, а с другой писателя Владимира Личутина — они смотрелись бы как братья.

Говорит, посмеиваясь: «Страна Украина загибается. Для фашиствующих обществ нет разницы, загнётся оно, сдохнут ли все с голоду — не важно. Они всё равно все будут мобилизоваться, ставить кого-то под ружьё и колоннами гнать на убой. Фашистский режим должен с треском проиграть, и проиграть, по большому счету, военным путем.

Я не вижу мирного пути, я в это не верю. Потому что слишком далеко зашла фашизация, плюс это прямая заточка против Российской Федерации, и рано или поздно придется её использовать…

Есть у вас один сочинитель, не очень сильный, но, тем не менее — и он попал в такую интересную ситуацию. Он мальчиком молодым был в штабе у Навального и одновременно был у националистов, и умудрился написать книжку “Куда ведёт Украину свобода Тягныбока?”. Она пережила три или четыре переиздания, маленькая такая книжка. Он нам не единомышленник ни разу, но он интересен тем, что считает себя научным деятелем.

И он начал с того, что, прочитав за двенадцать лет все газеты и журналы, изданные “правыми” организациями на Украине, препарировал, как лягушку, украинский национализм. Его “Свобода” приговорила к смерти, Навальный выгнал из штаба, а коммунисты прокляли за пропаганду “правых” идей.

Он везде попал впросак, хотя всего-навсего постарался быть безэмоциональным. В итоге он сделал парадоксальный вывод: если убрать юдофобию и русофобию, причём в основном русофобию, то весь этот украинский правый конструктор разваливается. Его нет, то есть он становится неоднородной кучей маргиналов, которые друг друга съедят.

У них всё рушится к чёртовой матери, и один из доводов я приведу: украинских националистов всех изгнали из европейского правого интернационала потому, что это единственные белые “правые”, которые готовы сотрудничать с мусульманами против русских.

Поэтому здесь всё предопределено.

Это только начало и путь к финалу неблизкий.

Украина живёт в зазеркалье. У неё отдельная история мира. Вы за неё не переживайте, она сама себя грохнет, а вот нам надо спастись».

Пургин — это прямое свидетельство того, что всё, чем здесь занимались девяностые и «нулевые» Дугин, Проханов, Лимонов, — это всерьёз.