Полина Жеребцова - Муравей в стеклянной банке. Чеченские дневники 1994–2004 гг.

Патошка

13.02.

Сегодня я получила булку бесплатного хлеба в магазинчике Красного Креста. Спасибо директору школы – Ханум. Это она помогла, чтоб мы его иногда получали.

Нашей подопечной малышке исполнилось два года! Мы подарили девочке скромные сладости и книжку с картинками. А Таиса купила для дочери дорогого музыкального мишку. Мишка работает на батарейках. Поет! Дети со двора заходят полюбоваться! У большинства таких дорогих игрушек нет!

Увидела Машу-Макку. Она шла с огромными сумками. И с огромным животом! Как же она поднимает такую тяжесть?!

Денег нет. Еда на вечер и на утро. А до следующего вечера маме приходится ждать на чае! Всегда неизвестно, густо или пусто.

Много пишу для школы. Ложусь спать в два часа ночи. Свечки, коптилки. Сосед-милиционер протянул себе провод из частного сектора. Там есть дизель! У них свет! Но нам “накидным проводом” электричество провести не могут, иначе опозорятся перед другими чеченцами – за помощь “русскофамильной семье”.

Скоро весна! Время пустых и глупых надежд! Пока.

15.02.

Под вечер на темно-синей машине прибыли неизвестные.

– Здесь они не жили! – шепнула встревоженная жена милиционера Сплетница.

Она постоянно кого-то опасается. Сказала, что, увидев чужаков, ее муж сначала даже хотел убежать со своего балкона третьего этажа!

Разумеется, во дворе новых людей никто ни о чем не спрашивает. Выглядят они внушительно, с оружием. Если так выглядишь – заходи и живи, где захочешь, в любую квартиру. Окружающие давно запуганы тотальным беспределом! “Ослепла” и “оглохла” русская бабушка на первом этаже. То же случилось с чеченской семьей милиционера.

Итак: три брюнета и один блондин заняли, никому ничего не объясняя, квартиру № 58. Как раз под нами! Пока тихо. Только по ночам бьют ногами в двери на втором этаже. Эти же фокусы синхронно повторяют на четвертом этаже над нами. Но наш милиционер не выходит. Даже имея оружие!

Будур

18.02.

Четыре парня, что заняли квартиру № 58, не показываются. Должно быть, жить здесь они не станут и просто поставили вещи.

Алика нет. Искать его в поселке, в пригороде я не могу. Там живет его бабушка. У бабушки во дворе в бочке есть то, что мне очень хотелось бы иметь для личной самообороны. Алик поехал туда две недели назад. Не случилась ли с ним беда? Молодые мужчины уходят и не возвращаются домой.

Столкнулась в своем подъезде с чеченскими парнями из благополучной семьи. Они уносили чужую дверь! Сняли с квартиры второго этажа. По глазам видно: употребляют наркотики.

Надо держать ухо востро! Конечно, я понимаю, в республике работы нет! Молодежь пить и курить желает ежедневно. И от вкусного куска никто не откажется. Вот и ходят по чужим подъездам крепкие и сильные, накормленные старшими бездельники. Во всех дворах – одинаково. Повзрослевшие между войнами дети, многие из подростков не смогли окончить школу. Им хорошо знаком страх под обстрелами и бомбежкой. Видели смерть. И постоянное массовое воровство вокруг себя. Не день, не два, не один год, а в течение нескольких лет! Таковы их жизненные примеры. Люди спешат! Соперничают между собой по выносу и по продаже того, что еще не украдено и не продано.

Думаю, историки отметят нашу молодежь как потерянное поколение.

Были неприятности с сыном Таисы. Ее сын на год младше меня. Он днем катался по шоссе на велосипеде. И тут прогремел взрыв! Подросток не был ранен. Но он едва не пострадал за чужие действия. За мальчиком погнались военные, подумав, что он имеет отношение к взрыву. (Они как раз мимо проезжали на БТРе.) Конечно, он был ни при чем – он катался по этой же дороге, играясь и дурачась. Сбежать школьнику удалось. Он бросил велосипед. Стремительно вбежал на чердак по лестнице нашего дома, оттуда – на крышу. Мчался по ней, минуя провалы, на противоположную сторону. Через люк спустился в родной подъезд. Мальчик благополучно достиг своей квартиры. Заперся! Уцелел! Слава богу!

Будур

22.02.

Я дома. Привет!

Завтра опасный день! День депортации чеченцев с родной земли. Возможны теракты – в память о погибших при переселении.

С Козерогом один день – дружба, другой – молчание и отчужденность.

Чеченочка Вайда, та, у которой папа “секретный агент”, обещала пересмотреть одежду старших сестер. И принести в дар!

Я хожу в “гуманитарной” синей болоньевой куртке. Куртку я получала с великим трудом, со скандалом, в течение недели! Никто не хотел давать мне помощь. Но, устроив истерику в организации по помощи населению, я вынудила дать мне куртку, так как не могу ходить в дырявой. Холодно. Просила и для мамы, но не дали. “Бедные”, кому помощь положена по категориям – многодетные семьи, беременные, люди старше 60 лет и т. д., – подъезжали за гуманитарными куртками на иномарках! Им еще почему-то вручали дорогие матрацы.

Не секрет, что чеченцы не сдают документы своих умерших родных. Поэтому получают помощь на всех дедушек и бабушек, которых давно нет на свете! Весь рынок в продовольственных “гуманитарных” консервах. Их на рынок сдают “КамАЗами”! А такие люди, как мы с мамой, – голодные. Куда смотрит власть?!

Джинсы, подаренные мне Аминой, продающей чай, – единственные. Они начинают рваться.

Сегодня отчетливо слышна орудийная канонада. Праздник Курбан-байрам!

Царевна

24.02.

Видела Алика! Жив и здоров. То, что он должен был принести из бабушкиного двора, – исчезло! Неизвестные обнаружили и утащили.

В нашем дворе собака родила щенков! Двое замерзли и погибли сразу. Остальным мама постелила свое старое, в копоти, пальто. Выживут ли? Дети милиционера и мы подкармливаем собаку-мать. Она благодарно виляет хвостом, когда я отдаю ей остатки супа или кусочек горбушки.

Приехал хозяин книг, пожилой Тодди. Надеюсь, новые книги хоть чуть поправят мои торговые дела.

Царевна, ждущая весну

26.02.

Я расстроена. Рынок разгоняют. Куда идти? Как выживать? На месте рынка, по приказу какого-то сытого предателя простых людей, будут строить спортивный комплекс. На кой черт он нужен голодным и безработным?

Давно моя республика в финансовом отношении – двойник Бермудского треугольника.

Тодди попросил стать его женой. Шутка? Всерьез? Твердит, что любит меня! Но ничего, кроме благодарности за предоставленную работу, у меня к Тодди нет!

В нашем районе убили русскую женщину! Значит, положение русских людей к лучшему не переменилось.

Утром из окошка маршрутного такси я видела Машу-Макку. Она от своей остановки поднималась вверх, к родительскому дому. Вероятно, проведать свою маму и сына.

Подходила золотоволосая Вайда. Вайда ревела и совсем не стеснялась. Говорила, что ей жаль уходящую жизнь. Она считает, что ее никто не любит, кроме мамы.