Михаил Делягин - Империя в прыжке. Китай изнутри...

В силу уникальности и беспрецедентной значимости китайского взлета для других стран (и в первую очередь для нашей) причины и уроки китайского взлета следует рассмотреть отдельно, в концентрированном виде, а не в рамках стандартного описания исторического процесса.

На протяжении последней трети века, то есть более чем жизни целого поколения Китай служит беспрецедентным примером рекордно высокого и при этом устойчивого роста огромной по масштабам и исключительной по внутренней неоднородности экономики. За 15 лет, предшествующих началу глобализации в ее современном виде, условно принимаемому за 1990 год, он увеличил свой ВВП почти в 3,2 раза (а за время глобализации — 1991–2014 годы — еще почти в 10 раз, если точно — в 9,96 раза), развиваясь значительно быстрее мира в целом (за те же периоды времени нарастившего ВВП, соответственно, менее чем на две трети и на 88,9 %).

Обострение глобального кризиса в конце 2008 — начале 2009 годов, перенесенное им значительно лучше остального мира (его экономический рост всего лишь затормозился с 14,2 % в 2007 до 9,2 % в 2009 году, в то время как мировая экономика перешла за то же время от увеличения на 3,9 % к спаду на 2,1 %), способствовало еще большему закреплению его уникального положения. При этом он выступил в качественно новой для себя роли спасителя всей глобальной экономики, своего рода нового Атланта, удержавшего на своих плечах весь остальной мир.

В последующий период восстановления и вероятного сваливания (с 2012 года) как минимум в новую рецессию, если не депрессию, он также развивался качественно быстрее остальных стран, даже наиболее успешных: среднегодовые темпы его роста составили в 2010–2014 годах 8,5 %, в то время как мира в целом — лишь 3,0 %.

Китай стал единственной крупной экономикой мира, существенно ускорившей развитие в первые шесть лет глобализации — между распадом СССР и первой волной кризиса глобальной экономики. (Она обычно политкорректно именуется «азиатским финансовым (или валютным) кризисом 1997–1999 годов», хотя кризис вышел далеко за пределы Азии, став, по сути дела, прежде всего долговым кризисом всех неразвитых стран).

Это время, когда в ходе головокружительного, взрывного освоения постсоциалистического мира транснациональными корпорациями, превращавшимися в ходе этого освоения в глобальные монополии, складывались механизмы глобализации и формировались новые правила, а мир с трудом приноравливался к относительно свободной, не стесненной биполярным противостоянием жизни, стало для Китая моментом фантастического рывка. Почти в полтора раза ускорив рост экономики, он за шесть лет почти удвоил ее масштабы.

В очередной раз заговорить о «китайском чуде» позволило то, что ускорение это происходило на фоне двукратного замедления роста мировой экономики. В результате в первые шесть лет глобализации Китай развивался уже не вдвое, как в предыдущие 15 лет, а более чем вшестеро быстрее человечества в целом!

И, хотя затем этот рост не раз замедлялся, — вследствие как увеличения масштабов китайской экономики, так и последующих трудностей, [125]включая нарастание внутренних структурных проблем, — Китай продолжал и продолжает развиваться уверенно опережающими весь остальной мир темпами.

Глобализация принесла ему качественное увеличение разрыва в темпах роста по сравнению с остальным миром: если в 1976–1990 годах он опережал его более чем вдвое, то в 1991–2014 годах — уже более чем на порядок!

Если за 15 лет перед глобализацией Китай не то что не увеличил, но даже ощутимо снизил свою долю в мировой экономике [126]— с 2,5 до 1,7 %, то за первые четверть века глобализации она выросла более чем в 7,7 раз — до 13,1 % (см. табл. 3). Уже в 2000 году Китай вышел на шестое место в мире по масштабам экономики (по рыночному курсу, а не по паритету покупательной способности), обогнав, например, Италию (его ВВП в 2000 году составил 1080,0 млрд. долл. против итальянских 1077,6), не говоря уже о Канаде. В 2007 году он перегнал Германию, став третьей национальной экономикой мира, в кризисном 2009 году почти догнал Японию, а в 2010 уверенно опередил ее, выйдя на второе место и уступая с того времени лишь США.

При сопоставлении же экономик по паритету покупательной способности (то есть без учета сопоставления страновых рисков с точки зрения американского бизнеса), при всей условности этого показателя, он с 2012 года опережает и США.

В 2014 году ВВП Китая по рыночному курсу превысил 10 трлн. долл. Его отставание от американского выросло с 9,4 раз в 1980 до 14,2 раз в 1985 и 15,3 раз в 1990 году, однако затем разрыв между величинами национальных экономик неумолимо сокращался: до 10,5 раз в 1995, 8,6 раз в 2000, 5,8 раз в 2005, 2,5 раз в 2010 и, наконец, до 1,75 раз в 2014 году, что превратило опережение континентальным Китаем США в зримую и вероятную геоэкономическую и, главное, геополитическую перспективу.

Таблица 3.

Доля наиболее развитых стран, Китая, России и Индии в мировом ВВП,в %

Источник: МВФ, World Economic Outlook.

Примечание. Вопреки распространенным представлениям, сопоставление удельного веса стран в мировой экономике следует осуществлять на основе рыночного (обменного) курса валют, а не паритета покупательной способности.

Причина — в рыночном характере мировой экономики, в которую погружены и в которой конкурируют отдельные страны. Их сопоставление будет корректным, лишь если оно будет соответствовать природе среды, в которой осуществляется сопоставление, то есть опираться на рыночный курс. Оценка же по паритету покупательной способности абстрагирована от уровня развития рынка в данной экономике; фактически это оценка ее величины, какой бы она была, если бы рыночные отношения в ней были развиты на уровне США (так как сопоставление осуществляется в долларах США). Такой предположительный характер оценки не только делает ее заведомо неточной, но и недопустимым при анализе реальной, а не возможной при реализации некоторых не реализованных на практике предпосылок ситуации.

Отличие между рыночным (обменным) курсом национальных валют и их курсом на основе паритета покупательной способности — наиболее полное и объективизированное выражение соотношений страновых рисков . Понятно, что при оценке места экономики в мире уровень странового риска как важная характеристика экономики, влияющая на ее положение, должен учитываться в полной мере. Применение рыночного (обменного) курса валюты позволяет не просто отражать страновые риски, но и выражать их полностью, в стандартной и сопоставимой стоимостной форме.

Погрешность этого подхода заключается в том, что, поскольку сопоставление стран осуществляется в долларах США, страновые риски сравниваются с точки зрения американских капиталов.