Михаил Делягин - Империя в прыжке. Китай изнутри...

Новое поколение китайцев еще только выходит на арену общественной жизни, что затрудняет оценку их особенностей и перспектив, — по крайней мере, для сторонних наблюдателей, которыми являются авторы настоящей книги. Однако ряд их существенных особенностей, которые неминуемо окажут значительное влияние на будущее Китая (в том числе и на самое ближайшее) представляется очевидным уже сейчас.

Наиболее известный феномен, связанный с выходом на арену общественной жизни нового поколения и изменением общественной психологии, — вступление во взрослую жизнь «маленьких императоров». Принципиально важным представляется тот факт, что при этом происходит разрушение традиционных основ не только китайской семьи, но и всего китайского общества.

Новое поколение не просто чувствует себя более свободным и не просто является вестернизированым. В отличие от молодежи других восточных стран, пожинающей плоды бурного развития рыночных отношений и перехода от традиционного крестьянского общества к индустриальному и информационному городскому, оно столкнулось с принципиальным изменением своего места и своей значимости в своих собственных семьях.

Общественная пирамида, место на верху которой занимали наиболее старые и опытные из дееспособных представителей рода, а молодежь была их в лучшем случае помощниками (а то и совершенно бесправными слугами, которыми помыкали и которым без интереса к их желаниям и склонностям предписывалось почти все, вплоть до того, когда и с кем сочетаться браком) перевернулась в течение жизни одного поколения, — перевернулась, по социально-историческим меркам, только что, буквально на наших глазах.

Главным членом семьи внезапно для всех стал ребенок, — и этот ребенок в угрожающе большом количестве случаев оказался испорчен избыточным вниманием даже не одной отдельно взятой семьи, а всего огромного разветвленного рода.

Более всего это касается единственных сыновей (не зря речь идет именно о «маленьких императорах», а не «императрицах»), хотя для устойчивости и жизнеспособности общества не менее опасна избалованность единственных дочерей.

Избалованные дети выросли, но так и не повзрослели: они привыкли, что все вокруг потакают им и беспрекословно выполняют их малейшие прихоти. Инфантильная молодежь не готова к общественной конкуренции, не способна проявлять настойчивость, изобретательность, упорство и самопожертвование в достижении цели, а также другие ставшие привычными для нас позитивные черты китайского характера.

Ее представители под предлогом учебы и «поиска своего места в жизни» не желают отвечать за свои поступки и свою жизнь в целом и, когда это возможно, со вкусом сидят на шее родителей. Они мало склонны сдерживать себя; им свойственна безответственность и агрессивность, что в социальном плане превращает их в весьма взрывоопасный материал — особенно в ситуации объективной нехватки девушек.

Поколение «маленьких императоров» представляется символом предстоящего Китаю краха завышенных ожиданий: искренне считая себя «пупом земли», которому все должны и который не должен прилагать усилий для удовлетворения своих стремительно растущих потребностей, они не только не готовы к предстоящим трудностям, но и, скорее всего, окажутся не способны продуманно и конструктивно отреагировать на них. Их наиболее вероятная реакция — неконтролируемая бессодержательная истерика, которая в масштабах целого поколения может поставить под вопрос всю будущность Китая.

Весьма характерной для его перспектив представляется ситуация, в которую попал сотрудник одного из авторов данной книги, профессиональный китаист. Не успев закончить обсуждение деловых проблем со своей знакомой китаянкой, руководящей средним бизнесом, он получил приглашение заглянуть к ней домой для продолжения беседы (никаких личных отношений у них не было и не предполагалось, — это была сугубо деловая встреча, назначенная исключительно из соображений удобства руководителя), но попал в неподходящий момент ее ссоры со своим 18-летним сыном.

Сын кричал на мать так, что было слышно за дверью квартиры, — и, открыв дверь, не только не замолчал, но и начал кричать на пришедшего русского (которого он видел первый раз в жизни), обвиняя его, насколько можно было понять, в первом, что пришло в голову, — в оккупации Приморского края и разграблении его природных ресурсов, «по праву принадлежащих Китаю».

Мать попыталась сдержать его, но он грубо оборвал ее и, выкричавшись, ушел, хлопнув дверью, в свою комнату.

В результате уважаемая предпринимательница, ведущая в одиночку сложное и требующее постоянного напряжения дело и несущая ответственность, помимо своей семьи, за десятки занятых на ее предприятии, была готова провалиться перед своим подчиненным сквозь землю от позора за своего невоспитанного сына и от того, что потеряла лицо (да еще перед варваром-иностранцем). Сын же ее, как показали последующие встречи, не чувствовал ни малейшей неловкости от своего свободного самовыражения, рассматривая его как нечто должное и совершенно естественное.

Понятно, что в рамках традиционной культуры сын, даже взрослый, не может даже представить себе возможности не только кричать на свою мать, но и просто не подчиниться ей.

Тем более невозможно продолжать семейную ссору в присутствии посторонних и кричать на них.

Конечно, такое поведение является ненормальным и для сегодняшних китайских реалий, — однако симптоматично уже то, что оно вообще стало возможным.

Смена поколений в обществе естественным образом распространяется и на системы управления. Конечно, «маленькие императоры» в силу избалованности и неспособности к конкуренции (за редким исключением), не говоря уже об относительной молодости, как правило, пока не имеют возможности достичь заметных управленческих постов, — однако в системе управления заметны иные, потенциально не менее тревожные изменения.

По мере развития рыночных отношений все большую роль для корпораций играют финансисты и маркетологи: производство становится относительно простой задачей, а коммерческий успех зависит от умения привлечь деньги под идею и продать получившуюся продукцию. «Все проще произвести, все сложнее продать».

Соответственно, общественная роль инженеров по вполне объективным причинам постепенно снижается, а финансистов и маркетологов — растет.