Михаил Делягин - Империя в прыжке. Китай изнутри...

Понятно, что, чем теснее сотрудничество, тем выше уровень взаимопонимания и взаимного доверия и тем легче осуществлять необходимое современной России заимствование управленческих технологий.

* * *

Разумеется, несмотря на все изложенное выше, всякий партнер Китая должен быть внимательным, энергичным и постоянно проверять, не переместился ли он незаметно для самого себя из-за стола в тарелку своих уважаемых партнеров.

Это не должно быть источником мании преследования или синофобии, напоминающей шизофрению, а то и примитивную пропаганду в стиле государственного департамента США, [228]— надо всего лишь помнить, что совершающий ошибку сам несет всю полноту ответственности за ее последствия, и это совершенно нормально.

Ключевое направление американской стратегии по изоляции Китая — подрыв его сотрудничества с Россией. Понятно, что простейший способ ликвидировать или хотя бы ограничить взаимовыгодное сотрудничество — до смерти запугать его слабейшего участника. И усилия в этом направлении предпринимаются с начала 90-х годов.

Правда, когда Китай еще только вставал на ноги, Россию пугали не его грядущей мощью, а его слабостью. Еще в 1992 году американские пропагандисты, действующие под прикрытием разного рода аналитических структур, и их либеральные подпевалы в тогдашнем российском руководстве настойчиво проповедовали неизбежный, по их мнению, уже в самом ближайшем будущем распад Китая наподобие Советского Союза.

Зачем развивать отношения со страной, которая не сегодня-завтра рухнет? — вопрошали нас почти четверть века назад не потому, что верили в это сами, а для того, чтобы не допустить стратегического союза наших стран.

Сегодня американская пропаганда продвигает иной тезис: признавая, скрепя сердце, что китайская культура крайне благоприятствует гениальному по эффективности копированию и улучшению, она концентрируется на трудностях, испытываемых этой культурой при массовом создании и продвижении на рынки чего-либо принципиально нового. После чего делается, как минимум, весьма спорный вывод о невозможности исправить этот недостаток, из чего делается заведомо ложный вывод о неизбежности стратегического поражения Китая в глобальной конкуренции (так как в ней можно прекрасно себя чувствовать и без создания собственной «технологической пирамиды», даже находясь в «ловушке средних доходов»).

Данный вывод представляется всего лишь вариацией на тему запугивания образца 1992 года: мол, всякое долгосрочное сотрудничество с заведомым аутсайдером, обреченным на историческое поражение, не только бессмысленно, но и крайне опасно для России, — и потому она должна идти в рабство к Западу, в первую очередь к США!

Американская пропаганда в России (и в особенно в ее руководящем слое) активизировалась после того, как Китай не проявил никакого интереса к концепции «глобального кондоминимума G2». Он рассматривался как замена выработавшей свой ресурс G8 и увязшей во внутренних противоречиях G20; в рамках данной концепции предполагалось, что все мировое развитие должно определяться США и Китаем.

О важности этой концепции для американского истеблишмента свидетельствует то, что сформулировать и публично провозгласить ее было доверено престарелому Киссинджеру, — наиболее комфортному для китайского руководства авторитетному представителю США. Именно Киссинджер в начале 70-х годов первым в западном руководстве осознал сигнал, поданный Мао Цзэдуном США в виде провокаций на границе с Советским Союзом и обеспечил налаживание американо-китайских отношений как ключевой части плана по «стратегическому окружению» нашей страны.

Однако Китай в силу культурной специфики не интересовался тогда (как не интересуется и сейчас) глобальным управлением как таковым, без привязки к решению своих конкретных задач, и избегает вступать в какие бы то ни было особые отношения с кем бы то ни было (и тем более со своим ключевым конкурентом, рассматриваемым им часто и в качестве прямого врага), так как это в принципе может привести к неприемлемому для него ограничению его возможностей в отношении третьих стран. Кроме того, китайское руководство прекрасно понимало, что в рамках «глобального кондоминимума» ему неизбежно будет отведена роль младшего партнера, к тому же еще и несущего свою долю ответственности за часть американских авантюр.

В результате отношение Китая к наивной американской попытке обмануть его, пусть и вложенной в уста почтенного и сохранившего ясный ум старца, носило откровенно юмористический характер.

Связанные с этим болезненные американские переживания лишь усилили антикитайскую пропаганду (подаваемую, как обычно, в обертке якобы беспристрастной аналитики) и, в частности, запугивание российского общества китайской угрозой.

Официальные медиа (и, в особенности, телевидение), равно как и различные политологические центры, энергично и разнообразно эксплуатируют тему «китайской угрозы» для России. Подробно и глубокомысленно обсуждается «желтое проникновение» в Сибирь и на Дальний Восток, концентрация экономической и военной мощи КНР и слабости позиций России на всем протяжении российско-китайской границы. Целый вал исследований настойчиво указывают на то, что России не выжить по соседству с Китаем без надежного западного, а точнее, американского «военного щита».

Эта тема не нова. По имеющимся данным, еще в 1997 году на одной из конференций Трехсторонней комиссии в Португалии верный проводник интересов США Гайдар в своем выступлении прямо заявил американским генералам и дипломатам о «срочной необходимости ввести патрулирование американских подлодок и кораблей на Дальнем Востоке для защиты Российской Федерации от готовящейся китайской агрессии».

Этот горячечный пропагандистский бред разоблачило время, но он по-прежнему используется либеральным кланом, имеющим колоссальное влияние на все государственное управление России. Идея превращения нашей страны в передовую линию западной обороны от «китайского красного монстра» (с которым сам Запад будет в это время прекрасно сотрудничать) является одной из ключевых тем либерального лоббирования практически на всех уровнях.

Понятно, что ухудшение отношений России и Китая (не говоря уже об их стравливании, являющемся мечтой американских стратегов) ослабит их позиции, в том числе в глобальной конкуренции, и за счет этого качественно укрепит шатающееся в ходе глобального кризиса положение США.

Вместе с тем невозможно отрицать реальность объективной «китайской опасности» для России.