Михаил Делягин - Империя в прыжке. Китай изнутри...

В результате экономический рост в 1958 году ускорился до 22 %, которые и сегодня остаются вторым результатом за всю историю «нового Китая», — а с учетом социально-экономических тенденций последнего времени останутся таковым еще надолго.

Немедленным результатом этого (а также изменения структуры собственности: практически все «несоциалистические экономические элементы» были ликвидированы уже в 1955–1956 годах, и к 1958 году экономика оправилась от связанного с этим потрясения) стало «головокружение от успехов»: политика поэтапного развития была отброшена.

Вслед за принятием идей Мао о повышении производительности сельского хозяйства за счет возведения колоссальных ирригационных сооружений (новый пароксизм строительства которых начался летом, и Мао даже сам полчаса помахал лопатой перед объективами фото — и кинокамер) и об искоренении «четырех вредителей», руководство КПК приняло и его идею о резком ускорении темпов развития за счет наращивания производства чугуна и стали.

Выполняя указания руководства КПК, Госплан в авральном порядке скорректировал план второй пятилетки (1958–1962 годов), установив стране совершенно фантастические задания.

Промышленное производство должно было вырасти в 6,5 раза (увеличиваясь в среднем на 45 % в год), выпуск сельхозпродукции — в 2,5 раза (на 20 % в год). Выплавка стали должна была вырасти в 10 раз: с первоначально намечавшихся 10,5 млн. т (что тоже было крайне напряженным планом) до 80 млн.; на порядок должно было увеличиться и производство цемента.

К середине сентября к выплавке металла было привлечено более 20 млн. чел., а в октябре — уже 90 млн. Основная часть прироста металла выплавлялась в «дворовых печах» (объемом порой в 2–3 кубометра, в которых сжигали все, вплоть до входных дверей и даже стен жилищ). За 1958 год производство стали выросло вдвое, до 10 млн. т, однако из них около 3 млн. т было приписано, а еще столько же было непригодно к какому бы то ни было использованию; в результате вместо официального двукратного роста произошло сокращение производства стали приемлемого качества на 20 % — с 5 до 4 млн.т.

Стоит ли говорить, что некоторые «электростанции» топили соломой, а многие «шахты» представляли собой ямы и норы.

Официальный лозунг гласил: «Три года упорного труда — десять тысяч лет счастья»; мобилизован был практически весь Китай.

Между тем упразднение на ряде предприятий отделов технического контроля и главных инженеров, как сдерживающих требованиями соблюдения технологии революционный энтузиазм масс, привел к чудовищному падению качества и без того несовершенной продукции. Так, из 70 тыс. выпущенных в 1958 году станков 20 тыс. так и не удалось запустить вообще.

Весьма быстро стало ясно, что массовый энтузиазм сам по себе не обеспечивает безграничное повышение производительности труда; тогда Мао увидел выход в кардинальном изменении способа его организации.

Еще в мае, когда пленум ЦК утверждал идею «народных коммун» в качестве одного из трех «красных знамен», под ними подразумевались просто более крупные кооперативы, а отнюдь не качественно новое общественное устройство. Однако за лето Мао разработал концепцию «народной коммунизации» именно как основу принципиально нового, коммунистического общественного строя КНР, — и на расширенном заседании Политбюро ЦК КПК в Бэйдайхэ (морской курорт, традиционное место отдыха руководства Китая) навязал ее уже сдавшемуся под его натиском партийному руководству. При этом он нагло заявил, что «зерновая проблема» в Китае полностью решена, — и осмеливающихся оспаривать это безумное утверждение не нашлось.

16 августа 1958 года Мао Цзэдун провозгласил создание народных коммун, объединяющих в себе сельское хозяйство, промышленность, просвещение и военное дело, по всей стране. Обобществление всего имущества крестьян с военизированной организацией их труда и быта, натуральным уравнительным удовлетворением минимальных потребностей рассматривалось как панацея, способ мгновенного и кардинального ускорения развития экономики и повышения ее эффективности.

«Если сделать питание безденежным, это приведет к огромным переменам. Примерно в течение десяти лет продукция станет весьма обильной, а мораль — необычайно высокой, и мы сможем осуществить коммунизм, начиная с питания и одежды», — провозгласил Мао.

У крестьян отобрали деньги: они стали работать на трудодни. Как правило, они лишались и приусадебных участков; в их распоряжении обычно (но далеко не всегда) оставалась домашняя птица, дома и деревья, растущие рядом с последними. Правда, в ряде случаев у них отбирали даже металлическую посуду, которая шла на переплавку.

Уже к 1 октября, девятой годовщине создания нового Китая, официальные газеты отрапортовали о завершении объединения в народные коммуны всего крестьянства — более полумиллиарда человек. 740 тысяч кооперативов, включавших 120 млн. крестьянских дворов, были преобразованы в 26 тысяч народных коммун в среднем по 20 тыс. чел. в каждой.

Поскольку процесс объединения в народные коммуны села был завершен, к концу года их, в приступе энтузиазма и административного рвения, начали создавать в заводских районах и городах.

Очевидцы вспоминают о панике, охватившей Пекин: «Все со страхом ожидали конфискации личного имущества государством. Столица превратилась в гигантский вещевой рынок. Люди продавали драгоценности, дорогие вещи и старинную мебель в надежде сохранить хоть наличные деньги, когда все их имущество будет передано в собственность коммуны».

Осознанное уничтожение крестьянства как мелкобуржуазного класса (ликвидация личных приусадебных хозяйств, полное обобществление инвентаря и домашнего скота, а часто и всей домашней живности, переселение в общежития казарменного типа; в одной из провинций для строительства таких общежитий были разрушены дома в 500 деревнях; 70 % сельского населения питалось в общественных столовых) при принудительном увеличении сдачи зерна государству вызвало голод в ряде регионов уже в конце 1958 года, — уже через три с лишним месяца после громогласного заявления Мао Цзэдуна о решении зерновой проблемы.

Мобилизация крестьян на ирригационные работы, их принуждение к выплавке металла, кустарному производству и ремонту сельхозтехники и транспортных средств привели к прекращению обработки значительной части сельхозугодий. По имеющимся оценкам, к концу 1958 года сельхозпроизводство потеряло около 10 млрд. трудодней, то есть примерно треть времени, необходимо для производства минимально необходимого Китаю количества зерна. [99]

Чтобы скрыть реальное положение дел и отчитаться о достигнутых успехах (так как в противном случае их ждали беспощадные репрессии), местные власти были вынуждены идти на гомерические приписки.