Михаил Делягин - Империя в прыжке. Китай изнутри...

Хотя, возможно, в будущем баланс оценок изменится в очередной раз — под влиянием как новых знаний, так и новой политической конъюнктуры.

5.2.1. Отец современного Китая: завоевание власти

Отчаянная борьба за высшую власть в Китае развернулась по мере ухудшения здоровья Мао Цзэдуна, еще в начале 70-х годов.

«Культурная революция» практически выдохлась после того, как министр обороны Линь Бяо, обеспечивавший усмирение вышедшей из-под контроля молодежи силами армии (представители которой заняли большинство руководящих позиций в стране, так как гражданские управленцы были почти полностью репрессированы), почувствовал, что по мере решения этой задачи выходит из доверия Мао Цзэдуна. Это была личная катастрофа таких масштабов, что его сын даже замышлял убить Мао, однако маршал предпочел бежать из страны и погиб при перелете в Советский Союз в 1971 году (его самолет разбился на территории Монголии).

После этого военные руководители, озабоченные беззащитностью Китая перед лицом «северного соседа», лишились жесткой узды со стороны Мао и стали требовать укрепления обороноспособности, — что подразумевало уменьшение хаоса, вызываемого «культурной революцией», и ослабило группу, занимавшуюся ее проведением. (Первый удар по ней был нанесен почти сразу же после ее начала: поручив своей постылой и истеричной жене Цзян Цинь начать «культурную революцию» и дав ей таким образом дорваться до вершения высшей политики, Мао дождался, когда она скомпрометировала себя, и уже в 1966 году лишил ее политического влияния, в частности, полностью удалив от себя).

Ослабление будущей «банды четырех» означало укрепление не только военных, но и всей «регулярной» партхозноменклатуры: военные лидеры нуждались в гражданских политиках.

В это время, заболев раком и осознав свою обреченность, Чжоу Эньлай, этот «китайский Косыгин», пользующийся огромным авторитетом в народе и государстве, а главное — личным доверием Мао, — стал вести себя значительно свободней. В частности, он осмелился убедить последнего вернуть из ссылки (в которую он был направлен с началом «культурной революции» в 1966 году как один из трех главных потенциальных противников Мао) последовательного противника скачков и перегибов, прагматика Дэн Сяопина.

Мало кто знает, что свою историческую фразу «Не важно, черная кошка или белая: если она ловит мышей — это хорошая кошка», — Дэн Сяопин, будучи генеральным секретарем ЦК КПК, произнес еще в 1961 году, в процессе изживания последствий «большого скачка». Начать практическое воплощение этого принципа в политику государства ему удалось лишь через 18 лет.

Возвращение Дэн Сяопина состоялось на Х съезде партии в 1973 году, а в 1974 он стал заместителем Чжоу Эньлая. В 1975 году на пост министра обороны был возвращен последовательный сторонник прагматизма, один из первых маршалов КНР Е Цзяньин, [105]впавший в опалу в начале «культурной революции». Возник триумвират, который контролировал государство и ждал лишь смерти Мао, чтобы овладеть всей полнотой власти и формально.

Однако Мао до конца жизни, даже едва говоря и дыша, поддерживал баланс ненавидящих друг друга группировок, обеспечивающий его власть. В конце 1975 года Дэн Сяопин вынужден выступить с публичной самокритикой, — которую Мао не принимает и требует от ЦК обсудить его «ошибки» публично, что создало новую огромную опасность.

После смерти в январе 1976 года Чжоу Эньлая Дэн Сяопин оказывается лишенным покровителя, — и Мао санкционирует инициированную «бандой четырех» кампанию «критикуй Дэна и борись с правыми». Дэн Сяопин был выведен из аппарата партии, а затем в специальной директиве Мао, подтверждающей правильность «культурной революции», он был и вовсе назван не больше, не меньше, как внутренней проблемой всей страны.

В традиционный день поминовения усопших (5 апреля), ставший официальным праздником лишь в 2008 году, народное оплакивание Чжоу Эньлая переросло в массовые выступления против исполнителей «культурной революции» на площади Тяньаньмэнь. «Банда четырех» использует народный протест, чтобы «дожать» Дэн Сяопина: он обвинен в организации протестов (возможно, не вполне безосновательно), Мао Цзэдун снимает его со всех постов, и уже через день после «событий» он арестован и отправлен в ссылку. Его покровитель, Е Цзяньин, уволен с должности министра обороны под предлогом плохого здоровья, но сохранил контроль над армией в силу исключительного личного авторитета. Однако Мао не хотел и полной победы «банды четырех», а также боялся массового возмущения армии и народа: не исключив Дэн Сяопина из партии, он дал внятный сигнал о его неприкосновенности.

Политическое значение «маленького Дэна» было велико: когда по приказу «банды четырех» на место его ссылки были направлены убийцы из органов госбезопасности, военные по приказу Е Цзиньиня вынудили их улететь обратно, не позволив им даже выйти из самолета.

После смерти Мао Цзэдуна 9 сентября 1976 года Цзян Цинь предполагала править из-за кулис, используя в качестве марионетки своего ставленника — выдвинувшегося в ходе «культурной революции» безвестного аппаратчика Хуа Гофэна, назначенного в 1973 году главой министерства общественной безопасности, а после смерти Чжоу Эньлая и главой правительства. Он был истовым сторонником «принципа двух абсолютов»: «Мы должны неуклонно отстаивать все решения председателя Мао Цзэдуна. Мы должны неизменно следовать всем указаниям председателя Мао Цзэдуна».

Легитимность Хуа Гофэна подкрепляла собственноручная записка Мао «Пока ты у власти, я спокоен», хотя ее мало кто видел, написана она была Мао в то время, когда он с трудом мог даже дышать, да и вообще нет уверенности в том, что ее адресатом был именно премьер.

Однако Цзян Цин и ее подручные были не управленцами, а истеричными пропагандистами и разрушителями периода «культурной революции». Ее авторитет держался лишь на авторитете Мао; сама по себе она вызывала у политической элиты отвращение и ужас своей необузданной агрессивностью и жестокостью. По свидетельству врача Ли Чжисуя, на первом же заседании политбюро после смерти Мао она подверглась обструкции: когда она вошла, никто не то что не встал (что ранее было обязательным) — на нее попросту не обратили внимания. А когда она говорила (бесконечно долго и бессвязно, как обычно), ее демонстративно не слушали.

Прагматики же обладали глубокими и разветвленными связями в партийном аппарате и пользовались в целом заслуженным авторитетом как у бюрократии, так и народа.

Дэн Сяопин, хорошо понимая как близость смерти Мао Цзэдуна, так и неизбежность своего уничтожения в случае прихода к власти его вдовы (Цзян Цинь ненавидела его лично и была причиной всех его несчастий), активно готовился к борьбе за власть с момента своего низвержения.