Михаил Делягин - Империя в прыжке. Китай изнутри...

В среднесрочном плане была поставлена казавшаяся тогда амбициозной задача за счет экономических преобразований еще раз удвоить, уже к 2000 году по сравнению с 1990 среднедушевой ВНП, что должно было позволить построить на этой базе общество «малого благоденствия на уровне семьи» («сяокан шуйпин»).

С 2000 по 2020 год предполагалось осуществить переход от создания «малого благоденствия на уровне семьи» к «малому благоденствию на уровне всего общества» — «сяокан шэхуэй».

К 2030 году было намечено повысить среднедушевой доход до уровня среднеразвитых стран, что позволило бы создать общество «всеобщей зажиточности» («гунтун фуюй»). Это рассматривалось как признак решения «в основном» задачи модернизации страны и общества.

Ставя эту стратегическую задачу и делая ее частью ключевых партийных документов, Дэн Сяопин не постеснялся использовать конфуцианский термин «сяокан», в 50-е годы примененный Чан Кайши для формулирования цели модернизации Тайваня. Это стало впечатляющей демонстрацией стремления к внутрикитайскому примирению, к сотрудничеству с недавними врагами, в боях с которыми участвовала значительная часть тогдашнего китайского руководства, — и было оценено по достоинству во всем китайском мире, включая как Китай, так и Тайвань.

За пределами же этого мира данный сигнал оказался попросту не замечен.

Даже и сейчас, даже в нашей стране, славной выдающимся уровнем китаеведения, употребленный Дэн Сяопином в качестве цели экономической реформы термин «сяокан шуйпин» сплошь и рядом переводится «в лоб», дословно, на недопустимо для аналитика суженном уровне обыденного сознания — как «уровень среднезажиточной жизни».

Между тем, в рамках конфуцианской традиции (а и китайские руководители, и партхозноменклатура, к которой они обращались, и тем более интеллигенция, которая связывала их с обществом, в основном являлись и являются ее носителями) термин «сяокан» характеризует не столько уровень жизни как таковой, а достижимое уже живущим поколением людей, при всем его несовершенстве, идеальное устройство общества, воспринимаемого в Китае (как, впрочем, и у нас) в форме государства. Благосостояние, «среднезажиточность» являются лишь частным проявлением, следствием этой достижимой несовершенными людьми идеальности, — причем далеко не самым значимым.

Таблица 1. Этапы подъема народного благосостояния КНР

Таблица 2. Основные критерии общества сяокан

* Коэффициент Энгеля — доля расходов на приобретение продовольствия, выраженная в процентах от общего объема.

Источник: С. Шорохова «Куда идет Китай?» «Континент-Казахстан», № 2, 2004. http://www.continent.kz/2004/02/13.htm

Вводя в активный политический оборот термин «сяокан» именно в значении «достижимого сейчас идеального общества», [113]Дэн Сяопин сделал синонимом последнего свою цель — рыночный социализм. В силу тогдашнего настороженного отношения к термину «рынок» его предпочитали обтекаемо называть «социализмом с китайской спецификой».

Однако нарастание социально-политической напряженности скоро отодвинуло идею построения «идеального общества» на второй план (хотя после преодоления политического кризиса, в условиях бурного экономического роста ее как ни в чем не бывало вспомнили и вновь «подняли на щит»).

В начале 1988 года началась реформа заработной платы: регулирование было ослаблено, зарплаты благодаря усилению материального стимулирования выросли, и сбалансированность потребительского рынка была разрушена. Возник серьезный дефицит товаров.

Чтобы исправить ситуацию и восстановить сбалансированность рынка, в мае 1988 года Дэн Сяопин и Чжао Цзыян настояли на необходимости решительной реформы цен, и летом была официально обнародована программа перехода на полностью рыночное ценообразование. Это вызвало потребительскую панику и массовую скупку товаров. Реформаторы были вынуждены пойти на попятный, введя двухлетний мораторий на реформу цен и объявив об отказе от радикального подхода к ней.

Однако инфляция резко ускорилась, что вновь больно ударило по наименее обеспеченным слоям общества, наиболее активным из которых было студенчество. По итогам 1988 года рост цен ускорился более чем втрое — до 27,9 % (по сравнению с 8,9 % в 1987 и 6,6 % в 1989 году, после «завинчивания гаек»)

Руководство Китая вернулось к идее отказа от форсирования экономической реформы ради нового «урегулирования» экономики, то есть преодоления возникших разрушительных дисбалансов. Сам возврат к термину «урегулирования», применявшемуся для обозначения усилий по нормализации хозяйственной жизни после смерти Мао Цзэдуна, подчеркивал осознание и признание государством серьезности положения, — однако одного осознания оказалось мало.

Управление экономикой всецело перешло в руки премьера Ли Пэна, стремившегося ужесточением финансовой политики сбить инфляцию. Однако негативные социальные последствия такой политики проявлялись раньше позитивных макроэкономических.

В результате высокая инфляция, возникновение товарного дефицита и возвращение в ряде регионов нормированного снабжения по карточкам (наблюдавшееся в то время и в Советском Союзе), а также растущая коррупция, раздражая общество, подняло новую волну народного, прежде всего студенческого движения с требованиями демократизации политической системы.

Государство же было, по сути дела, парализовано высоким дефицитом бюджета.

5.2.4. Кризис на Тяньаньмэнь: спасение от советского пути

В отличие от 1986 года, протесты начались не в отдаленных провинциях, а непосредственно в Пекине (а также в других крупнейших городах, включая Шанхай и Гуанчжоу), что делало их особенно опасными. Непосредственной причиной стала смерть 15 апреля 1989 года опального Ху Яобана, ставшего для интеллигенции и студенчества символом демократизации, успешных преобразований и жертвой консерваторов.

Вновь, как в день поминовения умерших в апреле 1976 года, люди собрались на площади Тяньаньмэнь. Тогда они поминали Чжоу Эньлая — и связывали свои надежды с Дэн Сяопином: протестующие вешали на ветви деревьев маленькие бутылочки, название которых по-китайски созвучно с его именем.

Теперь люди поминали Ху Яобана, за 13 лет до этого бывшего верным соратником Дэна, и требовали его реабилитации. Сам же Дэн Сяопин стал в глазах активной части общества олицетворением реакции и символом консерватизма: теперь вышедшие на площадь публично разбивали маленькие бутылочки.

Демонстрации быстро приобрели массовый характер: они проходили под лозунгами демократизации и борьбы с коррупцией. Многих участников подвозили из других регионов страны, в том числе централизованно.