Пол Дьюкс - Британская шпионская сеть в Советской России. Воспоминания тайного агента МИ-6

Затем последовала подборка песен и романсов, исполненных певицей одного из театров оперетты, а потом на сцену поднялся агитатор. В красной России многие мечтают стать профессиональным агитатором. Хороший агитатор считается очень важной персоной и получает большие деньги. Натасканный на споры и краснобайство в пропагандистских школах обеих столиц, он не занимается ничем иным, кроме как разглагольствует как можно громче и как можно чаще, попросту украшая свои речи такими словечками, чтобы они казались убедительными и по возможности заманчивыми. Ему не нужна логика, а следовательно, и мозги, поскольку защиту от критики ему гарантирует большевистская система, осуждающая политических противников как «врагов государства» и бросающая их в тюрьму. Таким образом, весь запас профессионального агитатора состоит из «слов, слов, слов» [45] «Слова, слова, слова…» — так отвечает Гамлет на вопрос Полония о том, что он читает. , и чем больше он говорит, тем лучше для него.

Юноше, который взошел на сцену и приготовился терзать уши зрителей, было всего девятнадцать лет от роду, он имел криминальное прошлое (как раз то время сами большевики обвинили его в краже) и обладал ярко выраженными еврейскими чертами. Вся его речь состояла из обычных призывов к борьбе с белыми прихвостнями помещиков. Он резко осудил союзников и всех социалистов-небольшевиков. Закончилась речь примерно так:

— Итак, товарищи, вы видите, что, если мы отступим перед беляками, всю вашу землю вернут помещикам, все фабрики — дельцам, и вы снова окажетесь под ярмом кровопийц — банкиров, попов, генералов, помещиков, полицейских и прочих наймитов буржуазной тирании. Они плетью загонят вас в рабы и поедут к богатству на ваших истекающих кровью спинах, на спинах ваших жен и детей. Только мы, коммунисты, можем спасти вас от белых чертей, кровожадных и свирепых. Будем же защищать красный Петроград до последней капли крови! Долой английских и французских империалистических кровососов! Да здравствует пролетарская мировая революция!

Договорив, он дал знак пианисту играть Интернационал. Затем последовал еще один пример странного контраста, одно из тех своеобразных явлений, которые часто встречаются в России, даже в Коммунистической партии. Скромный, нервозный, приятной внешности человек, незнакомый мне, столь же отличавшийся от предыдущего оратора, как вода от огня, произнес необычайно искреннюю речь о необходимости самообразования как единственного средства исправить постигшие Россию беды. При словах о постигших Россию бедах еврей недовольно поднял глаза. Он только что пел хвалу большевистской власти и подвигам Красной армии. По словам же нового оратора, недостаточно того, что в России власть принадлежит Советам — это, конечно, неоценимое благо, но, пока люди не вырвутся из трясины невежества, они не смогут воспользоваться всеми плодами революции. Массам русского народа, убеждал он, следует активно взяться за работу над своим культурным и духовным ростом, чтобы соответствовать великой задаче, которую они призваны выполнить, а именно добиться освобождения рабочих всего мира.

Когда он закончил, Интернационал уже не пели. Его речь была слишком искренней, и напыщенный мотив этого гимна прозвучал бы совершенно неуместно. Остальная часть программы состояла из двух разыгранных по-любительски сценок, первая — легкомысленная комедия, а вторая — серия пропагандистских картин, изображавших освобождение пролетариев советской властью, о чем возвестил одетый во все красное ангел. В одной из сцен с гордостью принял участие сам товарищ Рыков. В заключительной картине красный ангел как бы охранял улыбающегося рабочего с его семьей с одной стороны, а с другой — улыбающегося крестьянина с его семьей, в то время как публике было предложено встать и спеть Интернационал.

Что касается сознательного политического интеллекта, то его в культурно-просветительных комитетах нет и не может быть при «железной партийной дисциплине». Все коммунистические агитаторы, словно попугаи, твердят продиктованные сверху эпитеты и броские фразы. Тем не менее, несмотря на их неумелость и однобокость, эти комитеты в Красной армии все же играют положительную роль. Благодаря этим мероприятиям удалось обуздать жестокость солдат и повысить уровень их грамотности. Если бы эти комитеты имели неполитический характер и управлялись бы разумными людьми с единственной целью — развить умы народных масс, они могли бы стать реальным инструментом повышения образования и культуры. Сейчас же они зачастую смотрятся нелепо. Но, представляя «восходящую» тенденцию, культурно-просветительные комитеты приятно контрастируют с большинством коммунистических институтов.

Наш обзор главных особенностей Красной армии завершен, и его можно резюмировать в следующих пунктах:

1. Военная машина со всеми атрибутами других армий, но отличающаяся номенклатурой. По официальным заявлениям, ее численность на конец 1920 года составляла около двух миллионов человек, но эта цифра, вероятно, преувеличена.

2. Параллельная ей организация Коммунистической партии величиной в десятую долю, охватывающая всю армию, подчиненная военным специалистам в чисто военных вопросах, но обладающая абсолютными полномочиями административно-политического контроля, дополненная особыми отделами ЧК, ревтрибуналами и специальными комиссиями по борьбе с дезертирством.

3. Сеть подконтрольных коммунистам пропагандистских организаций, называемых культурно-просветительными комитетами, целью которых является развлечение и просвещение солдат.

Несмотря на сговорчивость и покорность русского народа и отсутствие у него вождей, машина, созданная в лице Красной армии, является свидетельством непоколебимой воли и беспощадной решимости ее лидера Троцкого. Ее формирование происходило быстро и, возможно, еще не завершено. Троцкий желает превратить ее в абсолютно бездушный, безвольный, послушный инструмент, который он мог бы применить для достижения любой угодной ему цели. Если у народа не появится вождь, армия будет принадлежать Троцкому до тех пор, пока он ее кормит.

Есть такие, кто долго считал неизбежным внутренний военный переворот, который должны были произвести генералы старой армии, такие как Брусилов, Балуев, Раттэль, Гутов, Парский, Клембовский и прочие, занимающие высшие военные посты в Советской России. Три фактора препятствуют скорейшему успеху такого переворота. Во-первых, опыт внутренних заговоров показывает, что организовать заговор против ЧК практически невозможно. Во-вторых, в сознании рядового солдата слишком свежа память о том, как с ним обходилась белогвардейская администрация. В-третьих, эти генералы страдают тем же недостатком, что и Врангель, Деникин и Колчак, а именно тем, что они не политики и не могут предложить русскому народу конкретной программы.