Майк Дэш - Первая семья. Джузеппе Морелло и зарождение американской мафии

Марандзано производил сильное впечатление на тех, кто с ним встречался. С точки зрения Бонанно, он был красив, элегантно одет и прямолинеен: «прекрасный пример сицилийского мужчины… смелый человек, готовый к борьбе, поборник старой Традиции». Говорят, его голос был особенно поразителен; в нем чувствовалось «какое-то очарование, – рассказывал Бонанно. – Когда он использовал свой голос для убеждения, для того, чтобы отдать команду, он был словно шнурок от дверного колокольчика, а самим колокольчиком были вы». Однако Джо Валаки, человек намного менее образованный и смышленый, которого завербовали в Мафию в Бруклине, когда вспыхнула война, и вскоре назначили одним из телохранителей Марандзано, был больше поражен другими качествами его личности. С точки зрения Валаки, новый босс был проницательным, образованным, хорошим стратегом – человеком, имевшим, казалось, мало общего с грубыми и необразованными «солдатами», которыми ему пришлось руководить: «Боже, он выглядел прямо как банкир. Вы бы и за миллион лет не догадались, что он рэкетир».

Морелло тоже высоко ценил своего нового противника. Впервые они встретились в Палермо в 1921 году – и еще до того как Марандзано сменил Скиро, Клешня стремился нейтрализовать эту угрозу. Джо Бонанно вспоминал:

Никто еще не знал, что Марандзано вступил в войну с Массериа, даже люди из нашей семьи в Бруклине. Тем временем в стане Массериа производились попытки убедить Марандзано соблюдать нейтралитет. Другая сторона уже вычислила тех кастелламмарцев, которые могли доставить им особые неприятности. В результате Марандзано был приглашен на дружескую встречу с самим Массериа.

Это было опасное предложение. «Встречи наедине с “Боссом Джо” имели обыкновение плохо заканчиваться», – напомнил Бонанно. Да и Морелло имел репутацию лютого злодея. Но Марандзано нужно было больше времени, чтобы подготовиться к войне: укрепить свои силы и организовать финансовую сторону, – и, стремясь любой ценой выиграть время, он согласился. Встреча должна была пройти в частном доме «на окраине Манхэттена», вероятно, в одном из многочисленных опорных пунктов Клешни, в июне 1930 года. Планировалось, что Массериа будет сопровождать его главный советник, известный кастелламмарцам как Питер Морелло, «дон Петру» – псевдоним, который он взял после выхода из тюрьмы. Со своей стороны, Марандзано попросил Джо Бонанно сопровождать его.

Остальные смотрели на меня со смесью восхищения и печали, будто говоря: «Вот свезло так свезло! Смотри не окочурься по дороге!» На следующий день я заехал за Марандзано к нему домой, приложив все усилия, чтобы быть там вовремя. Марандзано всегда твердил о пунктуальности. В доме он ничего мне не сказал. Когда я заводил машину, он наконец заговорил:

– Andiamo e ritorniamo. (Пойдем же и вернемся.)

Как писал Бонанно, Массериа и Марандзано, прибыв на место встречи…

…обменялись приветствиями на сицилийский манер – щекой к щеке, глядя одним глазом в лицо своему визави, а другим – поверх его плеча. Они с Морелло сели за стол, а мы с парой телохранителей Массериа сидели в сторонке. Подали кофе эспрессо; пар спиралью поднимался из кофейных чашечек. Когда обсуждение коснулось тонких вопросов, Массериа сказал:

– Пусть дон Петру говорит вместо меня.

Массериа откинулся назад, уступая слово своему сопровождающему, Питеру Морелло. У этого Морелло была деформирована правая рука, за которую он и получил свое прозвище – Клешня. В Морелло не было ничего забавного. У него был глухой, словно высохший, изможденный голос, каменное лицо и клешня. Не исключено, что Морелло и был тем, кто посоветовал Массериа попытаться нейтрализовать Марандзано.

– Спасибо, мистер Джо, – сказал Морелло с легким кивком в сторону Массериа, который самодовольно ухмыльнулся.

Прежде всего Морелло поздравил Марандзано с успехом в Америке. Эти неоднократные упоминания об успехе Марандзано были призваны показать, что дальнейшие достижения будут зависеть от того, заведет ли Марандзано правильных друзей. Морелло сказал, что он хотел бы прояснить некоторые из последних событий, которые должны были волновать Марандзано как кастелламмарца.

– Убийство Милаццо, – признал Морелло, – было исполнено силами нашей стороны. Мы не можем этого отрицать.

Однако Морелло обвинил Милаццо и Айелло в заговоре с целью убийства «мистера Джо». И поскольку Стефано Маггадино [дядя Бонанно, еще один кастелламмарец, глава мафиозной семьи в Буффало] уже отказался разговаривать с Массериа, были все основания полагать, продолжал Морелло, что и дон Стефано невзлюбил мистера Джо.

– Возможно, вы, – сказал Морелло Марандзано, – можете пойти к дону Стефано и замолвить словечко за мистера Джо. Скажите ему, чтобы он пришел к мистеру Джо. Мы просто хотим все прояснить.

По Марандзано нельзя было определить, что он думает об этом предложении.

– Я посмотрю, что можно сделать, – ответил Марандзано потупившись. – На самом деле, дон Петру, я всего лишь солдат в доме Колы Скиро, как вы знаете. У меня нет власти.

– Попробуйте, попробуйте, – прорычал Массериа сквозь облако дыма.

– Попробуйте, дон Турридру [100], – вторил ему Морелло.

– Попробовать можно, – отозвался Марандзано, – но я ничего не могу обещать.

– Если ничего не сделать, – продолжал Морелло, – может пролиться кровь. И если начнется борьба, думаю, самым разумным курсом для такого умного человека, как вы, будет нейтралитет. С этим мы все можем согласиться.

– Мы понимаем друг друга, – сказал Марандзано.

Эти двое вели переговоры настороженно и тактично. Внезапно Морелло наклонился к Марандзано и, понизив голос, произнес:

– Если вы нас обманете, вам придется сражаться со мной. На Сицилии вы никогда не сражались с кем-то подобным Петру Морелло.

Марандзано ответил без промедления спокойным, ровным голосом:

– А вы никогда не сражались ни с кем, подобным Турридру Марандзано.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга, а потом попытались улыбнуться, как будто они просто пошутили.

– Вы двое ни дать ни взять комический дуэт, – объявил Массериа.

Марандзано приготовилсянанести ответный удар.

Он объявил, что члены старой семьи Скиро теперь должны стать армией. Бруклинские мафиози были разделены на отряды под командованием тщательно отобранных лидеров. «Только лидеры групп знали других лидеров и их местонахождение». Разведданные предоставлялись разветвленной сетью информаторов – многие из них были извозчиками из итальянского квартала и могли узнать в лицо руководителей банды Массериа. Отдавая себе отчет в том, что случилось с Милаццо и Реиной, Марандзано был полон решимости не дать застать себя врасплох.