Игорь Шнуренко - Человек взломанный

Следов от вылазки советских космонавтов в подсевшую на кислоту Калифорнию почти не осталось, хотя воздействие озвученных ими идей огромно. Оно сказывается и поныне; впрочем, с русскими космистами случилось то, что почти всегда случается с нашими самыми глубокими и самыми оригинальными идеями: вместо того, чтобы развиваться и быть предметом гордости, они оказываются забыты у себя на родине, а потом возвращаются домой в виде импорта, упакованные и маркированные на Западе и под западным же именем.

Похоже, с космистами именно это и происходит.

К сожалению, в самой России их идеи до сих пор не получили заслуженного признания и не стали тем, чем им следует быть: философской основой «общего дела», по выражению философа Николая Федорова, источником идей и вдохновения для нового цивилизационного восхождения, практическим пособием по труду для достижения лучшего будущего.

Дело за «общим делом», которого все заждались? Разумеется — но будет ли оно вообще, если сперва не возникнет надежда — как та самая слабая ассоциация, память об успехе или предчувствие успеха? Та самая слабая связь, которую не способен увидеть компьютер, но интуитивно может почувствовать человек?

Сам по себе ничего не значит факт первенства или не первенства русских ученых в областях, связанных с преображением человеческого разума и культуры, с выходом человечества на новые рубежи. Идея по праву принадлежит тому, кто ею проникся, кто выхватил ее из воздуха, где она вольно носится, и сделал своей. Ничего не изменит никакой «копирайт», эта свинцовая концепция позднего капитализма, который всеми силами охраняет то, что отнял или хитростью выманил у настоящих творцов. Но тем более нужно распылить идеи космистов над землей — может быть, кстати, вскоре идеи можно будет в прямом смысле распылять.

Долог, неприлично долог процесс возвращения в отечественную актуальную повестку этого важного культурного, духовного и научного наследия.

Нельзя сказать, что работа в этом отношении не ведется. Так, еще в 1993 году увидела свет антология «Русский космизм», составленная и аннотированная философом Светланой Григорьевной Семеновой. Ее перу принадлежат и другие важные труды на эту тему, в частности, изданная в 2009 году книга-исследование «Паломник в будущее. Пьер Тейар де Шарден». В ней Семенова показала глубокую внутреннюю и идейную связь учения выдающегося французского философа и антрополога с русскими космистами. В 2019-20 годах вышли книги «Философ будущего — Николай Федоров» С. Г. Семеновой, ««Идеал ведь тоже действительность». Русская философия и литература» Анастасии Гачевой, «Созидание будущего. Философия русского космизма» С. Г. Семеновой, антология «Николай Федоров. Вопрос о братстве» и некоторые другие.

В Москве успешно работает Музей-библиотека Николая Федорова, которую возглавляет Анастасия Гачева, ведущая исследовательница русского космизма сегодня. Идея сочетания музея с библиотекой, кстати, принадлежит самому Николаю Федерову, важнейшему из космистов: он ведь сам был и московским библиотекарем, и музейным работником.

Библиотека Федорова живет активной жизнью: здесь регулярно устраивается философский семинар, проводятся научные чтения, аудиторию знакомят с философскими идеями космистов. Но этого крайне мало, а наши официальные структуры и бизнес-сообщество можно обвинить в чем угодно, только не в излишнем внимании к отечественным мыслителям. К их важнейшим трудам, которые сегодня актуальны как никогда.

С1993 года сборник «Русский космизм» на родине русских космистов не переиздавался, зато книга с тем же названием вышла пятнадцать лет спустя, в 2018 году на английском языке в Америке, в издательстве MIT (Массачусетского института технологий). Это тоже антология, только в ней составителем значится известный художественный критик Борис Гройс, работающий в Германии.

Гройс сопроводил «Russian Cosmism» довольно язвительными комментариями: для него Федоров и космисты — странная компания одержимых, которые по какой-то необъяснимой причине стали внезапно востребованы на Западе. Вроде в них видят предтеч трансгуманизма, некоторые западные авторы, тот же Рушкофф, обвиняет их в бесчеловечности, будто это русские философы эксплуатируют никелевые шахты в Конго и выбивают из бизнеса целые торговые улицы в маленьких американских городках. На космистах можно заработать, но любить их, или всерьез отнестись к мысли, что их идеи лежат в основе последних технологических прорывов нашей цивилизации — увольте.

Профессор философии и теории искусства Борис Гройс весьма доволен лучшим из миров, в котором есть триста тридцать три вида сосисок и Государственная высшая школа в Карлсруэ, где он ведет курс медиа-теории. Он насмешливо описывает взгляды эксцентричного библиотекаря Федорова так:

«Государство более не может позволять людям умирать естественной смертью и позволять мертвым покоиться спокойно в своих могилах. Государство обязано преодолеть границы смерти. Биовласть должна стать тотальной. Тосу-дарство должно стать музеем населения».

Писатель-фантаст Аарон Уинслоу, который написал рецензию на «Russian Cosmism» в «Лос-Анджелесском книжном обозрении» (Los Angeles Review of Books), почувствовал нехватку чего-то существенного в сборнике, составленном Гройсом, Впрочем, идеи русских философов заставили его задуматься о будущем, которое нам готовят капиталисты-технооптимисты, и о будущем, которое могло бы быть. Вот что пишет Уинслоу:

«Конечно, цели и видение космистов до сих пор с нами, но они приняли форму, перевернутую с ног на голову. Венчурные капиталисты и технофутуристы от Илона Маска до Рэя Курцвейла и Дж. Крейга Вентера и сейчас мечтают о колонизации космоса и человеческом бессмертии. Эти Стартаповские Космисты Последних Дней хотят осуществить ту форму бессмертия и колонизации космоса, которая будет служить скорее для продвижения их приватизации с отъемом собственности у других и для экспансии их капиталистического рынка, чем для социалистического перераспределения богатства и труда. Конечно, Маск может колонизировать Марс, но мы все будем там на него работать уборщиками или кладовщиками. А если когда-нибудь и случится Сингулярность, она будет для нас не освобождением, а скорее способом лучше управлять нашим распорядком дня. Капиталистический космизм будет просто мрачным расширением того мира, каким мы его знаем, идеологии, сочетающейся с позднейшим неолиберальным порядком с ускоряющимся неравенством, интенсификацией труда при уменьшении зарплаты, и приватизации наших тел и мозгов до последнего кусочка.

…Космизм тогда — это практическое оружие, которое позволяет сделать фантазию и научную фантастику средством, радикальной силой в освобождении человека и в его борьбе. Он ищет не просто сохранение мира каким мы его знаем, но его фундаментальную трансформацию. Ученые и писатели, такие как Циолковский, Богданов и Святогор используют силу и материальность фантазии и научной фантастики как клин, чтобы протолкнуть человечество за пределы его способностей, рискуя — нет, скорее, с радостью ожидая — коллективных изменений человечества, да таких, что мы его не узнаем.