Герман Устинов - Смена эпох

Пятьдесят восемь лет вакилю Асефу, а в кузницу он пришел работать, когда ему не было и шести. Их небольшая мастерская, всего четыре на два метра, казалась ему тогда огромной, вся дышала пламенем, громом, силой и тайной. Отец поставил его к мехам, раздувать огонь. А уже через год выковал для него маленькие клещи и молот. Полвека пролетели незаметно. Сколько вышло за это время из кузни лопат, серпов, топоров, молотков, плугов, дверных ручек и петель, тяжелых навесных замков — ни на одних весах не взвесишь! О весах — это не к красному слову. Кузнечная продукция и сегодня в Кабуле продается по весу. В стране, где нет своего металла, материал ценится дороже, чем труд. Может, потому за свою жизнь Асеф так и не нажил никакого богатства. Вот оно все: горн, меха, наковальня, клещи да молот.

Не лучше живут и другие кабульские кузнецы. В городе их сегодня 130, а состоятельных от силы пять-шесть. Но это уже виртуозы, мастера художественной ковки, исполняющие сложные индивидуальные или государственные заказы, такие, как Мирза Мухаммед, Хаджи Инаятулла или недавно ушедший из жизни устод Искандер. Он же, Асеф, со своей простонародной продукцией, как говорится, типичный представитель кузнечного цеха.

Вакилем Асефа избрали 14 лет назад, когда отошел от дел его отец. Обязанностей у него хватает. Это установление средних цен на кузнечную продукцию, переговоры с поставщиками материала (главный источник — городское «кладбище» отслуживших автомобилей), деловые контакты с дехканами и строителями — основными потребителями их изделий, хлопоты в муниципалитете о выделении участков для новых кузниц, разрешение личных споров и конфликтов. Купил, к примеру, в рассрочку у старого кузнеца его мастерскую молодой парень, а долг никак выплатить не может. Ведь почти все они перебиваются со дня на день… Что тут сделаешь? Устраивают коллективный «хошар» — все, что за 8 часов заработают, идет новичку, без взаимопомощи не обойдешься.

Оберегая интересы кузнецов, вакиль должен думать и об интересах государства. Особенно теперь, после революции, когда в стране устанавливается народная, рабочая власть. Как-то городским предприятиям понадобились алюминий и медь. Асеф кликнул своих коллег. Те пошарили у себя в мастерских, опросили братьев-ремесленников, промышляющих жестяным, лудильным, слесарным делом. Несколько грузовиков ценного металла подарили городу, три кабульских завода вывели из прорыва. А сам Асеф после этого случая был принят в НДПА. С гордостью носит он у сердца партийный билет.

Но вот в жизни Асефа произошло крупное событие. Президиум Революционного совета ДР А, высшего органа государственной власти страны, был пополнен семью новыми членами, представителями самых широких слоев населения. Среди них, например, мулла Абдул Рауф из провинции Бадгис, писатель Мухамед Систани, старейшина племени Сеид Кайяни из провинции Баглан, председатель центрального совета афганских профсоюзов Пурдели, глава небольшого крестьянского кооператива из провинции Кабул Мухамед Дехкан… А от ремесленников страны — он, Асеф.

Люди они все разные — и по национальности, и по жизненному опыту, и по возрасту. Старейшине Кайяни, скажем, всего 33 года. Рядом с Асефом на заседаниях Президиума сидит такой же, как и он, новый член — крупный ученый, декан филологического факультета Кабульского университета Шахфистани, а вот Асеф — неграмотный… Но таков и был замысел партии — приблизить к управлению страной все, без исключения, круги общества через их полномочных представителей.

Всего в Президиуме Ревсовета 18 человек. Они регулярно собираются для обсуждения важнейших вопросов государственной жизни страны. Каких, спрашиваю я у Асефа. «Да вот только что на нашем последнем заседании было принято решение освободить крестьян от задолженности перед государством на общую сумму в два с половиной миллиарда афгани. Это решение коснется более одного миллиона дехканских семей и увеличит доходы каждой из них на 23 тысячи афгани. Разумеется, на заседании разгорелся жаркий спор, в котором принял участие и я. Пойдя на такой шаг, правительство недоберет в казну много денег, придется отложить часть крупных проектов, запланированных ранее. С другой стороны, крестьянам будет легче встать на ноги, они смогут давать больше продуктов питания. Мера своевременная и разумная, говорил я, поскольку наша страна крестьянская, в деревне живет 80 процентов населения. Им и первая забота революции».

Проведение выборов в стране, разработка новой конституции, меры по соблюдению традиционных прав и свобод племен, укрепление обороноспособности республики, предоставление льгот тем, кто получил ранения в боях за революцию, а также семьям погибших, награждение отличившихся защитников родины… Много проблем обсуждается на заседаниях в старинной крепости Apr, резиденции Президиума. И каждый раз голос кузнеца Асефа звучит все яснее и уверенней.

При этом, признавался он мне, долгое время его смущало одно обстоятельство. Как человек мастеровой, рабочий, он не привык, чтобы главной его «продукцией» было слово, пусть и государственное, сказанное в самой высокой аудитории. Хотелось, чтобы его помощь республике, вклад в ее дела был ощутимым, так сказать, материальным. «Прямо мучился этим…»

Выход был найден тут же, на одном из заседаний. Как-то зашла речь о ремесленниках. В стране их триста тысяч, они дают продукции не меньше, чем фабрично-заводская промышленность. Но работают как единоличники, самое большее два-три человека в мастерской. После революции начали создаваться ремесленные кооперативы, однако пока их только тридцать по всему Афганистану. Кузнечного же нет совсем. «При этом известии все повернулись ко мне», — вспоминает Асеф.

Теперь это действительно воспоминание. Использовав всю свою энергию и авторитет, Асеф за несколько месяцев основал в Кабуле небольшой, но крепкий кооператив кузнецов. Муниципалитет столицы выделил им участок для строительства коллективной мастерской, Джангалакский авторемонтный завод пообещал дать современную технику. Этот же завод организует повышение квалификации тех членов кооператива, кто нуждается в этом, как, например, знакомый нам Нияз. Городской совет кооперативов выделил им несколько пустых контейнеров, где они оборудуют лавки для продажи своей продукции в разных частях Кабула. В банке у них свой счет, куда пошли деньги от вступительных взносов и безвозвратная ссуда от государства.

— У нас пока пятнадцать членов кооператива, но на днях поступило еще пять заявлений о приеме. Рассмотрим их на ближайшем общем собрании, — говорит Асеф. — Жаль, что некоторые опытные, искусные мастера осторожничают, ждут, чем закончится наша затея. Взять того же Мирзу Мухаммеда. Вроде бы человек новых взглядов, детям дал хорошее образование, одна его дочь — прокурор, другая — судья. Несколько раз ходили к нему делегацией — ни в какую… Что ж, кооператив — дело добровольное, уверен, потом сам запросится. Человек грамотный, из него хороший бы председатель вышел.