Лодевейк Грондейс - Война в России и Сибири

– А вы не видите, что увязли в болоте? Заметьте разницу между вашей сотней тысяч псевдосолдат и тысячью корниловцев, с которыми вы никак не можете справиться.

– Только исполнительный комитет в Москве может вмешаться и изменить отношения между командирами и нашими солдатами. Мы тут бессильны.

– Позвольте задать вам один вопрос. Ваши солдаты обычно расстреливают офицеров Корнилова, попавших к вам в руки. Они действуют по вашему приказу?

– Нет. За исключением нескольких особо опасных военачальников. У нас нет возможности защитить корниловцев от наших солдат. Наше буржуазное происхождение ставит нас под подозрение и связывает нам руки.

– Многие газеты и народные низы требуют гильотины и казней в самом широком масштабе.

– Я бы никогда не пошел на уничтожение какого бы то ни было класса!

Екатеринодар, 19 марта / 1 апреля 1918 г.

Красные взяли столицу казачьей кубанской губернии – и это серьезная потеря для Добровольческой армии. Ограничена сфера действий для будущих маневров, затруднен проход к Черному морю. Бои не представляли из себя ничего выдающегося. Огромное численное превосходство, сильная артиллерия, добровольная поддержка со стороны бедного городского населения и крестьян, недобровольная со стороны казаков и пассивная тактика «добровольцев» позволили большевикам одержать победу.

Нельзя также забывать, каковы были местные белые отряды, которые присоединялись к корниловцам. Это были в основном гимназисты и юнкера, не имеющие военной подготовки, под руководством импровизированных начальников. Увлеченные поначалу юношеским энтузиазмом, они терялись в бою.

Все мы знаем о готовых к самопожертвованию девушках-революционерках, боровшихся с царским режимом. Контрреволюция тоже имела в своих рядах таких мучениц, и даже красные говорили о них без ненависти и иронии.

24 января / 6 февраля отряд из Екатеринодара дежурил на железнодорожной станции Выселки. Барышня из родовитой семьи Богарсуковых отвечала за пулемет, укрепленный на железнодорожной насыпи. При приближении бронепоезда весь отряд ускакал, легкораненая девушка была взята в плен солдатами, которые хотели ее линчевать. Начальник поезда подверг ее военному суду, в тот же день ее расстреляли.

Через неделю был бой под деревней Платнировская неподалеку от Екатеринодара. Пяти ученицам городской гимназии, 17–18 лет, была отведена позиция в подвале, их вооружили винтовками и пулеметом, дуло которого выставили в окно. И здесь отряд, к которому они принадлежали, отступил, оставив их на милость врага. Девушки продолжали стрелять, пока сзади не вошел казак и не порубил их саблей.

Екатеринодар, 20/2 апреля 1918 г.

В это утро к начальнику штаба пришла молодая вдова и попросила у него разрешения эксгумировать тело своего мужа, убитого при обстоятельствах, о которых она, плача, мне рассказала.

4/17 марта, когда Красная армия отбила Екатеринодар, толпа, которую до этих пор держали в руках корниловцы и местные белые отряды, арестовала 2000 человек по подозрению в том, что они «буржуи» и сочувствуют контрреволюции. Их согнали и заперли в вагонах и бараках на вокзале, где круглосуточно заседал революционный комитет. Судьи, назначенные Автономовым и Ивановым, пока еще независимые от Москвы, были настроены снисходительно. Они были готовы отпустить этих горожан, чей патриотизм и классовое чувство вовсе не делали их контрреволюционерами. Однако толпа, разогретая газетными призывами из Москвы, думала иначе. Красногвардейцы и крестьяне после собрания, на котором на все лады повторялся революционный призыв Радека [258], разъярились, набросились на арестованных и всех без исключения убили.

Иванов позволил молодой вдове отыскать в общей могиле, куда были свалены все тела, своего мужа. Он дал ей и ее семье в помощь и для охраны отряд солдат, пока они будут искать мертвого: толпа, увидев группу «буржуев», снова могла не устоять перед желанием убивать.

Екатеринодар, 20 марта / 2 апреля

По сведениям штаба красных, войска Корнилова тщетно пытались захватить железную дорогу на участке Тихорецкая – Туапсе. К Добровольческой армии присоединились отряды генералов Баратова [259]и [В. Л.] Покровского [260], сформированные в Екатеринодаре и поначалу оставленные в арьергарде, чтобы прикрывать отступление. Теперь армия насчитывала 12 000 человек [261]. Она находилась в краю, богатом зерновыми, располагала большими запасом пуль и даже немалым числом самоходных орудий, которые за отсутствием бензина пока что везли лошади. Но что касается снарядов, то их запас, похоже, был исчерпан.

Население хорошо относилось к корниловцам. Большевики, появившись на Кавказе, стали вести себя по отношению к мусульманам как завоеватели. После грабежей и в особенности насилий, которые неизбежны при нашествии такой орды дикарей, жители деревень, расположенных неподалеку от железной дороги, убежали в горы и стреляли в каждый проходящий поезд.

Черкесы [262], живущие вокруг Екатеринодара, – народ воинственный, сохранили древний феодальный уклад рыцарей, мусульманских воинов. Они преданы своим ханам, презирают и ненавидят «северных варваров». Редкие тропы в болотах, окружающих Екатеринодар, известны только им. Часовые на передовых постах и маленькие разведывательные отряды, высланные большевиками, не возвращаются никогда: находят только мертвые тела с пулей или кинжальной раной. К Корнилову присоединилось несколько кавалерийских отрядов черкесов и чеченцев [263], знаменитых своим напором и презрением к смерти.

Оставив Ново-Дмитриевскую, Добровольческая армия направилась к горам вблизи от Черного моря. В долине, параллельной морю, засели, дожидаясь добровольцев, 6000 большевиков, посланных из Туапсе. Но… воинственного духа у большевиков не прибавилось. Две пехотные роты большевиков с большим количеством пулеметов заняли позиции за откосом железной дороги на участке Екатеринодар – Новороссийск. Пятьдесят кавалеристов под командованием полковника Гершельмана неожиданно ринулись на них галопом в атаку. Большевики осыпали их пулями, потом побежали и были бы изрублены в куски, не вмешайся большой отряд разведки.

Автономов распространяет прокламации, призывая командиров и солдат сражаться, и посылает в Москву успокоительные сообщения. Кругом твердят, а газеты публикуют, что приняты все меры, чтобы уничтожить армию добровольцев в два или три дня. Но прошли уже недели. Корниловские герои преодолели суровейшие испытания и, сплотившись еще теснее, перегруппировываются в труднодоступном районе, где население с распростертыми объятиями приняло этот кровоточащий обломок бывшей империи [264].