Алина Рюмина - Кольцо Анаконды. Китайский «Пояс и Путь». Хроники

Вас же в нашем регионе и вообще все равно что нет. А Китай есть.

Кнут работает плохо – и теперь Вашингтон решил обзавестись пряником.

Картина будет следующая – две главные мировые экономики начнут конкурировать за удовольствие дать кому-то денег.

И если где-то Китай будет успевать первым, то за счастливцем из "индо-пасифика" будут гнаться американцы с чемоданом денег и криком: лучше возьмите у нас.

Или, наоборот, гнаться будет Поднебесная.

Проект предполагает, что Поднебесная, во-первых, играет ключевую роль в финансировании, а во-вторых, что торговля – а значит, и производства – будут развиваться в самом Китае и по всей территории, охваченной проектом.

А теперь посмотрим, что говорят по этому поводу в США.

Вот цитаты из речей на прошедшем на днях Деловом форуме Индо-Тихоокеанской зоны в Вашингтоне, где выступали госсекретарь Майкл Помпео и другие.

И комментарии из СМИ по этому поводу. Неважно, кто автор того или иного изречения, они, в сущности, все об одном.

"США защитят другие народы от давления. Там, куда идет Америка, мы ищем партнерства, а не чьей-то стратегической зависимости".

"В Вашингтоне созрело понимание, что развитие, оборона и дипломатия должны идти рука об руку". "Китайские финансовые модели развития – хищнические".» [32]

«Отметим, что в Пекине прекрасно понимают неоднозначное отношение к своей новелле и готовятся к активному противодействию, включая смысловую сферу.

Китайские эксперты постоянно подчеркивают, что основной целью проводимых мероприятий и реализации инфраструктурных проектов является развитие экономического сотрудничества и взаимодействия при полном отсутствии политической составляющей с китайской стороны.

Так или иначе, инициатива "Один пояс – один путь" продолжает привлекать большое внимание экспертов-международников из разных регионов мира: некоторые воспринимают ее, как прорыв в методике реализации целей в современных международных отношениях, другие ждут политического подвоха от Поднебесной.

В действительности, история полна примеров, когда за "безвозмездную" помощь, оказываемую под самыми благоприятными лозунгами, странам пришлось платить высокую цену: начиная от больших экономических издержек и заканчивая утратой своего национального суверенитета.

Другим экспертам свойственно рассматривать китайскую инициативу "Один пояс – один путь" сквозь призму нового витка глобализации, который, по их мнению, должен приобрести китайский оттенок, тем самым, отправив в прошлое западную модель глобального развития – глобализацию по-американски.» [41]

«"Новая инициатива Вашингтона – позитивное видение того, как восстановить американское влияние в регионе и ослабить нарастающий скептицизм по поводу способности США выполнять региональные обязательства, помимо военного измерения политики".

В общем, "Пояс и путь" – сплошное зло и хищничество просто потому, что это не американская политика, и надо что-то делать.

Ответная инициатива США получила название "Индо-тихоокеанское экономическое видение" (IPEV) и организационное воплощение в виде Международной корпорации развития и финансов (USIDFC).

Прозвучала цифра в 60 миллиардов долларов, хотя некоторые чиновники из новой корпорации честно говорят, что у Китая все равно денег больше, за ним Америке не угнаться, зато она будет заботиться об экологической и прочей (идеологической?) чистоте проектов.

Перед нами нечто знакомое – попытка сказать: "А мы хотим сделать то же, но свое".

Как только Китай стал, в начале тысячелетия, предлагать странам Центральной Азии долгосрочные планы развития (идеи возрождения Великого шелкового пути, сегодня интегрированные в идеологию Шанхайской организации сотрудничества), то Госдепартамент США предложил свою альтернативу – концепцию, опять же, "Нового шелкового пути" от 2011 года.

Сегодня об этой жалкой попытке никто и не вспоминает, хотя нет сомнений, что на бумаге эта штука до сих пор существует.» [32]

«Проигрывающими в происходящем оказываются лишь США (и Британия), утрачивающие геополитическое и экономическое значение.

Не удивительно, что они пытаются воспользоваться моментом и сформировать с Индией новый глобальный союз "против Китая", заодно стремясь всячески заблокировать Иран, косвенно перекрывая кислород самой Индии.

Впрочем, не особо успешно. Антииранские санкции официально проигнорировал Евросоюз, а Индия также отказалась их соблюдать.

Что более чем наглядно показывает успешность самой концепции ирано-индийского экономического сближения.

Масштаб тут конечно совсем не "китайский", зато план четок и конкретен, предполагая окончание ключевых этапов уже в течение 4-5 лет.

Не исключено, что прогресс в реализации индусами проекта ЮТК заметно подстегнет и темпы реализации "шелкового пути".» [34]

«Китайская же идея перешагнула границы Центральной Азии, выросла до того самого "Пояса и пути" и воплощается в жизнь.

Но инициатива Помпео интересна по двум причинам: это не только попытка обзавестись внятной политикой США в Азии в целом, но чуть ли не первый за два года признак жизни Госдепартамента, который (по сравнению с клинтоновско-обамовскими временами) при Дональде Трампе сидел очень тихо.

А вторая причина – это смысл, точнее, фон новой политики: сгущающаяся атмосфера внутри США по поводу выхода Китая на первые роли в мире.

С Китаем и китайцами в Соединенных Штатах происходит ровно то же, что с Россией и русскими.

И еще неизвестно, кому достается больше растерянной американской ярости.

Китайцы думают, что все-таки им – особенно с учетом тотальной торгово-тарифной войны, объявленной Китаю нынешней администрацией.

Это ощущают не только те китайцы, что живут в Поднебесной.

Вот, например, что пишет Чи Ван, возглавлявший китайскую секцию Библиотеки Конгресса США, а ныне – президент фонда американо-китайской политики.

То есть он не просто американский гражданин, а человек, получивший признание как раз на ниве отношений двух стран.

По его словам, "наши газеты переполнены историями о том, как Россия пытается повлиять на выборы в США, как ученых арестовывают за шпионаж в пользу Китая, как возникают вопросы о лояльности американских лидеров и чиновников.

При такой напряженности и разгуле недоверия многие размышляют – не втягиваются ли США в новую холодную войну с Россией, Китаем или обеими странами. Америка, усиливая напряженность, делает конфликт более вероятным".

А дальше – о личном: "Страх и подозрения не замыкаются на слушаниях в конгрессе, но пронизывают каждую ветвь правительства и каждую часть американского общества.

Сейчас под подозрением даже китайские студенты и американцы китайского происхождения.