Калле Книйвиля - Крым наш. Возвращение империи

Здесь я встречаю своего давнего знакомого — эсперантиста Ефима, у которого я в последний раз гостил 23 года назад, когда Крым был еще частью Советского Союза. Тогда он жил в маленькой комнате у побережья и сетовал на то, что Украинская Советская Республика начала укреплять статус украинского языка — вдруг по-украински начали говорить на телевидении, — сказал он. Между моими двумя визитами Украина стала независимой, а Крым — российским. Ефиму уже 70, но изменился немного. Он остался таким же бодрым, энергичным, и, как всегда, уверенным в своей правоте. Сейчас он живет в однокомнатной квартире в ветхом советском доме еще 1970-х годов с застекленным балконом. Я смогу спать на балконе под толстым одеялом.

— Я могу организовать тебе недорогую комнату в студенческом общежитии, здесь недалеко, я здесь всех знаю, — обещает Ефим. Но я соглашаюсь на балкон и слушаю Ефима, когда он начинает проповедь об ужасных украинских националистах, угрожающих мирной жизни в Крыму. Очень хорошо, что Крым теперь принадлежит России, этого все хотели, — говорит он. Кроме того, пенсии выросли вдвое, а медицинские услуги стали бесплатными.

— Мне нужна операция по удалению катаракты, и теперь она будет бесплатная. Мне надо заплатить только за линзу, которую мне вставят. А, возможно, мне ее тоже дадут бесплатно, это еще точно не известно. Но в украинское время это все дело стоило бы гораздо дороже.

Квартира Ефима завалена книгами. На почетном месте, у окна, стоит бюст Заменгофа. Возле бюста занимает свое место компьютер Ефима с современным плоским экраном, веб-камерой и стационарным подключением к Интернету. В последнее время он пользуется сетью, чтобы читать об опасном прогрессе ужасных украинских националистов.

— Но я легко очень возбуждаюсь от этого, можно совсем сойти с ума, когда слышишь, что там происходит. Поэтому у меня появилось новое хобби — я заинтересовался камнями и минералами. Этим я занимаюсь тогда, когда мне надо успокоиться, — говорит он, открывая несколько картинок драгоценных камней.

Затем он непринужденно открывает на экране пиратскую копию моей книги «Люди Путина», которую он получил от знакомого из Китая, и спрашивает, действительно ли я писал там, что Путин послал российские войска в Крым 3 февраля.

— Ведь это неправда, это ошибка. Но кто-то говорил, что там так написано.

Это трудно найти в книге, так как я этого не писал, — говорю я и дарю ему напечатанную книгу.

Позже, после обеда, к нам приходят Игорь и Светлана, молодые супруги, живущие поблизости. Оба они очень довольны, что Крым теперь принадлежит России. Они никогда не чувствовали себя украинцами, — говорят они. У мужчины на пиджаке российский флажок. Игорь работает строителем, она — в государственном санатории — так они и дальше называют здесь прибрежные гостиницы.

Протестов в Киеве, начавшихся в ноябре 2013 года, на самом деле в Крыму почти не замечали, — говорит Светлана, — чего не скажешь о январе, когда стали посылать военнослужащих из Крыма в Киев, чтобы помогать там властям.

— Многие из моих коллег в санатории сейчас в том возрасте, когда их сыновья служат в армии. И их начали посылать в Киев, они не хотели, но им приказывали. У меня есть знакомый, которого тоже туда послали, он работает в транспортной части. Им, конечно, не дали никакого оружия. Он рассказывал, что они должны были просто стоять там днем и ночью, и они не имели права даже разговаривать с теми протестующими, которые ругали и оскорбляли их, хотя солдаты просто выполняли свой долг. А позже стало очень трудно возвращаться в Крым, они должны были ехать длинными окольными путями.

Еще раньше обычных крымчан свозили автобусами в Киев для участия в демонстрациях в поддержку президента Януковича. У этих автобусов тоже были проблемы с проездом к месту назначения, — говорит Светлана.

— У нас тоже было несколько маленьких манифестаций в Ялте, и мы принимали в них участие, но мы не могли ехать в Киев, потому что нужно было работать. Но когда наше правительство в Крыму пыталось посылать людей в Киев, чтобы они показали, каково их мнение, то их не пропускали. Там можно было увидеть только тех, кто хотел в ЕС. Мы также не против Евросоюза, но в таком случае мы хотим войти в него на основе равенства, а не так, как сейчас. Сначала следовало бы в течение десяти лет развивать экономику, и только после этого войти как равноправная страна.

По мнению Игоря, сближение Украины с ЕС должно было бы означать, прежде всего, что русский язык получил бы равноправный, официальный статус.

— Вот возьмите Финляндию, там есть два официальных языка — финский и шведский. Но в Крыму, где 95 процентов жителей говорят по-русски, здесь в кинотеатрах показывают фильмы, озвученные на украинском языке. Это нарушение права на русский язык.

Хотя вся повседневная жизнь, школы и все официальные документы в Крыму всегда были русскоязычными, именно язык в кинофильмах и на телевидении в течение многих лет был важным символическим вопросом для защитников русского языка в Крыму. Зарубежные фильмы с украинским озвучиванием многих раздражали. Когда Светлана рассказывает, что никогда не чувствовала себя украинкой, она быстро снова возвращается к фильмам.

— Я никогда не разговаривала по-украински, ну, может, однажды в шутку. Но в 1990-х годах, когда Кучма был президентом, это вопрос не казалось столь важным. Даже субтитры в фильмах тогда казались более русскими. А когда пришел к власти Ющенко, это в 2005-м, тогда начали придумывать новые слова. Кажется, самым важным было то, чтобы они звучали иначе, чем русские.

Сейчас все фильмы в кинотеатрах показывают на русском. Но на самом деле в Крыму изменилось не так уж и много. Милиционеры те же, что и раньше, только одели другую форму. И зеленых солдат она никогда не видела. Да, деньги стали другие, и появились российские банки вместо украинских, — вспоминает она впоследствии.

— Но, кроме того, изменилось немногое. С паспортами появились некоторые проблемы, это правда. Но все прошло тихо и мирно, это самое главное. И у нас в санатории подняли зарплату, сейчас мы получаем на пятьдесят процентов больше, чем раньше.

Санаторий принадлежит государству, и большинство государственных служащих получило повышенные зарплаты. Но не все остальные. Да и цены тоже выросли. Но прошло всего полгода, так быстро невозможно все изменить, — говорит Игорь.

— Возможно, ситуация еще не улучшилась для всех. Но когда переселяются из одной квартиры в другую, то сначала бывает беспорядок, прежде чем расставят все на свои места. А мы именно это и делали, переселялись в новую квартиру, в Российскую Федерацию. Не может быть сразу образцовый порядок во всем.