Алла Сергеева - Русские. Как мы изменились за 20 лет?

А молодые горожане из провинции, наоборот, считают, что нынешнее положение дел в стране – неустойчиво, что через несколько лет оно может существенно измениться. Они полагают, что неэффективность режима, нагнетание отрицательных последствий политики нынешних хозяев страны, их неспособность эффективно решать экономические и социальные проблемы, словом, весь этот перечень негативов настолько явный, что сам по себе гарантирует будущие изменения в политической системе страны. В этом их оптимизм. Но таких немного.

Сомнительно, что однажды в России под лозунгом «Бей богатых» (как это происходит «там») люди выйдут на улицы. Скорее всего, они под таким лозунгом на улицы и не выйдут. Поводом для общественных волнений могут быть совсем другие события или идеи. И главной их причиной будет традиционная русская жажда равенства и справедливости – яркое качество русского культурного кода. Стремительность расслоения, жажда справедливости и обманутые надежды – три причины в сумме – очень опасное сочетание, которое может в любую минуту стать детонатором взрыва. Это вызывает напряженность в обществе, желание перемен, сдвигов к лучшему.

Словом, в стране накопилась огромная энергия обновления , и она отчаянно ищет формы воплощения. Сталкиваясь с медлительностью и глупостью власти, эта энергия принимает порой шутовские или истерические формы.

Действительно, СМИ муссируют скандальные подробности водружения пиратского флага на крейсере «Аврора», фотографии огромного члена на мосту в Питере напротив здания ФСБ, похабное выступление бесшабашных девиц в главном православном храме, едкие стихи из серии «Гражданин поэт». Публика порой приходит в восторг от таких актов «протеста».

Почему слово «протест» закавычено? Почему эти акции трудно воспринимать серьезно? Почему они отдают архаикой? В советские времена не было возможности воздействовать на власть. Тогда протесты приняли форму не политического, а культурного, скорее, даже эстетического эпатажа . Из тех времен идет любовь русских к «андеграунду», подпольным концертам, эпатажным перфомансам, к обсуждению политики в виде «разговоров на кухне» и т. д. Тогда в СССР даже и за пустяки можно было «схлопотать статью» и тюремный срок. Так в русской культуре укоренилась традиция «фиги в кармане », которая и в новые времена вполне сохранилась и даже усилилась, переместившись в Интернет. В последнее время на волне протеста против самодовольной и самоуверенной власти стали популярными саркастические стихи Д. Быкова, ролики «про тандем», язвительные песенки, масса анекдотов и смешных сценок, задирающих первых лиц государства.

Но протест ли это? Сопоставимы ли эти «хохмы» с усиливающимся протестным движением на Западе? Вряд ли.

Когда в 2009 г. разразился кризис и сразу упал уровень жизни населения, началось наступление на свободу, но только 23 %граждан выразили готовность выйти на улицу с акциями протеста. Это не значит, что 3/4 населения не хотели протестовать, что им было все равно. Нет, многие отнеслись к акциям протеста «с пониманием и сочувствием», и их было в 3 раза больше , чем тех, кто возмущался открыто. Ни один человек не выразил своего несогласия или возмущения из-за «общественных беспорядков».

Другое дело, что вплоть до декабря 2011 г., когда ситуация была взорвана откровенной несправедливостью, мало кто на деле был готов идти на открытый протест. Десятилетиями страна пребывала в политическом сне.

Откуда эта пассивность? Почему люди не пытаются изменить свою жизнь?

В ходе расследования «Левада-центра» в 2010 г. на вопрос « Что, по вашему мнению, мешает людям самостоятельно, без участия властей объединить усилия для решения своих проблем и общественно важных задач? » был дан целый букет ответов и объяснений.

Ответы были такими: « Большинство людей неспособны объединиться, прийти к общему мнению »; « Люди устали, замотаны, у них нет сил и свободного времени »; « У простых людей нет сил (веса, влияния) для решения практических задач »; « Люди ленивы, апатичны и безынициативны, их не волнуют проблемы других людей , большинство живет по принципу «моя хата с краю». Порой откровенно говорили, что « народ не верит социально активным людям, будто те действуют бескорыстно». Реже: « Людям часто не хватает организационных навыков ». Нередко выражалось опасение преследования со стороны властей.

Похоже, россияне утратили то, что Лев Гумилев называл «пассионарностью». Здесь привыкли выживать в одиночку, приспосабливаясь к обстоятельствам. Люди не верят, что можно изменить реальность, если они начнут протестовать. В обществе нет солидарности. В душе каждого таится генетический страх, заложенный в советское время. Равнодушны и пассивны даже те, кому меньше 40 лет и кто никаких репрессий не видел в глаза и не пережил их. На уровне подсознания в каждом таится идея « Не высовывайся – целее будешь ».

Есть и ощущение коллективного заложничества: каждый боится, что пострадает не только он сам, но и его близкие, друзья, партнеры. Слишком много есть примеров административного произвола, путаницы в законах и избирательного правоприменения (ЮКОС, Чичваркин, Магницкий и т. п.). Все это рождает у людей чувство незащищенности.

В поисках ответа на вопрос « Почему русские не идут на баррикады? » стоит принимать во внимание и еще одну особенность нашей общественно-политической культуры, сохранившуюся с советских времен: для русских проще приспособиться к несправедливости, пассивно адаптироваться , ничего не меняя. Писательница и острослов М. Чудакова назвала эту особенность « комфорт насилия ». Она имела в виду пассивную адаптацию разобщенных и слабых людей, не верящих в консолидацию, в возможность изменить положение вещей.

Неудивительно, что современное общество в России представляет собой разобщенный, слабо объединенный коммуникациями социум. Судя по опросам, для 80 %россиян достаточно общения с друзьями, ближайшими родственниками и одноклассниками. Всех, кто выходит за рамки данного круга, они не считают возможным контролировать и, значит, не могут доверять им, общаться с ними. Для них важно деление всех окружающих на «мы», «наши» – и «они». «Они» – это чиновники, депутаты, бизнесмены, т. е. все те, с кем ассоциируются воровство и коррупция.

Откуда эта разъединенность людей в современной России? Ведь издавна был известен миф о русском коллективизме как самом ярком и характерном качестве русского народа. Он настойчиво повторяется во всех исследованиях и книгах о русских. И правда, коллективизм – древняя черта русского архетипа, имеющая истоки еще в язычестве. Дух братства в русском сознании со временем стерся, трансформировался. Приписывать это качество современным русским – глубокое заблуждение.