Алла Сергеева - Русские. Как мы изменились за 20 лет?

Кроме того, чтобы соответствовать требованиям международных стандартов, теперь нужно готовить таких работников, чьи обязанности постоянно изменяются. Для этого нужно научиться вместо вертикального управления (приказ начальника) работать по горизонтальным связям за счет информационных технологий. А наша образовательная система на это совершенно не нацелена, к таким задачам людей не готовят. Так что маниловские идеи о вхождении нашего образования в мировую систему пока остаются голубой мечтой.

Не стоит преувеличивать и роли Интернета в образовании. Интернет – это замечательно, он и вправду облегчает поиск информации. Но согласимся в главном: информация не тождественна знанию . Она – лишь средство получения знания, которое еще должно быть в определенном смысле «приобретено», заработано по́том и усилиями, терпением, постигнуто, осознано – и интеллектуально, и этически. Знание достигается умением ориентироваться в потоке информации , чтобы в итоге получить максимально правильную, объективную картину мира. Интернет в этом не помощник.

Кроме того, Глобальная Паутина с ее информационными потоками снижает умственную активность человека. Постоянное скольжение по сайтам ведет к клиповому сознанию, неумению решать продолжительные задачи, поверхностному восприятию всего. Без необходимости осмысливать и анализировать полученные из Интернета «знания» человек постепенно теряет способность творчески и рационально мыслить. Обилие информации обесценивает ее, и человеку становится все труднее найти то, что действительно имеет смысл. Словом, не стоит уповать на Интернет как на источник настоящего знания.

До сих пор говорилось о недостатках в самой системе образования. Возможно, если бы эту сферу русской жизни возглавил профессионал, мыслящий на перспективу, то эти недостатки постепенно были бы преодолены.

Возможно, так и случится.

Но тяге к высокой образованности в России препятствует еще одна причина – наша русская ментальность . Точнее говоря, такие представления людей о ценностях и т. п., которые вроде бы не имеют прямого отношения к качеству образования.

Чтобы осознать степень деградации образования и русской образованности, сравним: в конце XIX века дети из низов рвались учиться, «делали самих себя», что дало им прочные социальные лифты, а стране – созвездие творческих гениев и культурный взлет русского «золотого века»: А. Чехов, В. Нижинский, И. Левитан, А. Твардовский, В. Ключевский, В. Суриков, Л. Бакст, братья Рубинштейны, генерал А. Деникин… Да мало ли еще тех, кто «сделал сам себя»? Острая тяга к знаниям и культурный аппетит сохранялись очень долго, пока они гарантировали социальное продвижение. В СССР культ образования и образованности был тотальным, несмотря на пропагандистское возвышение образа «рабочего класса». Статус «интеллигента» тогда был сродни «аристократам духа», хотя в толпе интеллигенту могли сказать: «Эй ты, шляпа!» и посоветовать: «Надень очки, вторые». Это несколько позже такой культ слинял, и очень быстро – со сменой ценностей.

Так было. А что сейчас?

В русской ментальности из-за традиционно негативного отношения к индивидуализму погасла ярко выраженная идея жизни – как роста , как постоянного развития себя и своего потенциала. Здесь редко проявляется стремление всю жизнь совершенствовать себя, редко уважают тех, кто способен, как барон Мюнхгаузен, сам себя вытащить из болота за волосы. Нет идеи, чтобы всю жизнь, прилагая усилия и сцепив зубы, постоянно добиваться своей цели. Нет традиции уважать такие усилия в других людях. Психологическая пассивность большинства занижает их претензии к образованию как очень важной части общественной жизни. И случайные назначенцы во власти не могут с этим справиться, а только нагромождают проблемы. Не потому ли и падает качество образования и уважение к высокой образованности?

Отсутствие стремления рваться к знаниям и позитивно строить свою жизнь высвечивается на примере с дополнительным образованием.

Многие студенты вузов имеют возможность получить дополнительное образование, однако воспользовались этой возможностью только 1/3! Хотя потенциально таких людей могло бы быть раза в 3–4 больше. Остальным это не показалось интересным. Так и у подростков, особенно городских: у половины из них есть возможности учиться в лицеях, спецшколах, гимназиях. А вот соглашаются на это только 4 %.

Казалось бы, для каждого очевидна связь между качественным образованием и положением на рынке труда: хочешь найти хорошую работу, сделать карьеру – учись, не ленись, «ученье – свет» и т. п. Однако к качественному образованию не проявляют интерес. А зачем напрягаться? Можно и так устроиться. Культ образования, образованности и интеллекта полинял, тяга к знаниям не работает.

К счастью, это касается далеко не всех. Появилось множество молодых образованных людей – представителей среднего класса. И их становится все больше. Как правило, они из семей с образованными родителями. Зачастую в таких семьях сохранились хорошие библиотеки – богаче, чем в среднем по стране. Как правило, родители читали им в детстве книжки. И они тоже читали родителям или с родителями, а потом вместе обсуждали прочитанное. В таких семьях рождается обсуждение, диалог, умение строить и оформлять свои мысли. Благодаря умению слушать и разговаривать у таких людей невысока конфликтность с окружающими. Они готовы к положительному контакту через общение. А все вместе положительно влияет на общие установки в жизни, на учебу, на ее результаты. Такие люди на порядок чаще читают и говорят на иностранных языках, бывали за границей. Словом, тяга к самовоспитанию обычно связана с образованностью родителей, с особым климатом в семье, с наличием денег, с готовностью их тратить на учебу и образование, на покупку хороших книг.

Такие качества – культурный капитал человека. У таких людей другой старт, другая коммуникабельность, другие способности к коммуникации, другое отношение к проблеме выбора. Такие бы семьи лелеять, выращивать поколениями, чтобы расширить генетическую тягу к знаниям. Но статистики, сколько таких семей, какую часть образованного общества они составляют, образуют ли они династии, нет. Таких семей немного (не больше 5 %), как немного вообще высокообразованных людей.

Верится, что в будущей России – с неуклонным ростом городского населения – таких людей будет все больше и больше. И они в конце концов когда-нибудь создадут вокруг себя особое этическое пространство, такую культурную ауру, где при любом достатке оставаться малообразованным невеждой будет просто неприлично.