Автор неизвестен - Ведьмы из Варбойс. Хроники судебного процесса

Но независимо от того, что это было, она жаловалась господину Трокмортону на живот и говорила, что ей очень больно [34] Олмонд считает, что здесь содержится намек на то, что она могла получить ребенка от дьявола, как об этом будут намекать в ходе судебного процесса (Almond 2004. P. 109 n. 43). . А потом сказала, и повторяла часто, что думает, будто в его доме обитают некие злые духи, которые мучают детей. Он ответил, что легко поверить, что это так.

«А сейчас, – сказала она, – я абсолютно уверена, что один из них попал ко мне в живот».

Господин Трокмортон ответил, что все это вполне может быть правдой. Потом она сказала, что это злой дом и в нем обитают демоны, и она хотела бы никогда его не посещать. Он ответил, что если в его доме обитают какие-то злые духи, то ею они и засланы. Такие выводы он сделал из ее слов.

В конце концов она провела ту ночь с оханьем и стонами, а на следующее утро была очень злой, о чем непринужденно рассказывала. Опухоль у нее в животе пропала, и где у нее более всего болело, она сказать не могла: так много было мест, где болело. Пожалуй, только с желудком было лучше, чем с каким-либо другим органом. Оставаясь в том доме, она и далее постоянно жаловалась на боли в той или иной части тела.

Совсем вскоре одна из сестер [35] Джейн. впала в жесточайший припадок, когда рядом стояла мамаша Сэмуэл, и было ей так тяжко, как никому из них прежде на протяжении прошедшего года или двух. Особенно приступы чихания. Они были столь ужасными и сильными, что чуть ли не заставляли глаза из головы вываливаться. Этот припадок очень напугал мамашу Сэмуэл, так что и сама она подумала, что вскоре увидит смерть той девочки.

Это никак не соответствовало ее молитвам: поскольку она просила Господа о помощи ребенку, о спасении его от этой напасти и надеялась больше никогда не видеть его в таком состоянии. Но чем более усердными были молитвы мамаши Сэмуэл, тем более дети страдали и мучились; чем чаще она поминала БОГА или Иисуса Христа, тем сильнее были их припадки.

В то же самое время (как и у остальных, о чем вы узнаете далее), когда девочку сотрясал припадок на протяжении двух или более часов, Дух говорил с ней и сказал, что будет и хуже припадок, когда прихватит еще сильнее, чем сейчас. Девочка ответила, что ее не заботит ни он, ни его Дама, но пусть им будет так же плохо, как ей, а ее, как она сказала, верит, Бог избавит. Вскоре она очнулась от приступа и была здорова. А на мамашу Сэмуэл вид этого припадка оказал столь ужасающее впечатление, что она много молилась, чтобы никогда ни у кого не видеть ничего подобного.

Дети продолжали призывать мамашу Сэмуэл во всем признаться, говоря, что ей не стоит затягивать, что лучше раньше, чем позже, что если она сделает это теперь, то они выздоровеют к Рождеству и будут ей очень обязаны. Они также говорили, что Рождество уже скоро и если она сейчас признается, то им сразу станет лучше, и (по милости Божьей) Рождество будет радостным. Она ответила, что сделает для них все возможное, но признаваться в этих делах не будет, поскольку ничего об этом не знает и согласия на это не давала.

Их отец, господин Трокмортон, услышав разговор детей со старухой, подошел и сказал: «Мамаша Сэмуэл, ты же слышишь, что говорят эти малышки – если ты признаешься в случившемся, то они сразу выздоровеют, и говорят, что ты не должна затягивать с этим. А ты знаешь, что они не умеют лгать в таком своем состоянии. Поэтому, во имя Бога, если есть в чем, признайся сейчас же! Никогда не поздно покаяться и просить о милосердии!»

Но она ответила ему так же, как прежде детям.

Тогда он спросил: «Но что вы скажете о том тяжелом припадке, которым Дух недавно грозил моей дочери Джейн? Я был бы рад знать, когда он случится».

«О, – сказала она (вспоминая ужас случившегося), – я верю, что Бог никогда более не позволит мне увидеть ее или кого-то из девочек в таком припадке».

«Ну да, – сказал господин Трокмортон, – а я вполне уверен, что с ней это случится и очень скоро, поскольку Дух, как вы знаете, не обманывает».

«О, – сказала она удивительно уверенно, – я верю, что Бог никогда не допустит такого».

«Ну так прикажите Духу во имя Бога, чтобы она избежала припадка, который ей угрожает!» – сказал господин Трокмортон.

Она сразу произнесла: «Я заклинаю тебя, Дух, во имя Бога, чтобы с мисс Джейн никогда не случалось такого припадка!».

Ребенок, который сидел рядом, отозвался: «Дух сказал, что так и будет. Я благодарю Бога, что со мной никогда не случится такого припадка, как мне предсказали».

Господин Трокмортон продолжил: «Ну что ж, это хорошо. Благодарение Богу! Продолжайте, мамаша Сэмуэл! Заклинайте Духа именем Божьим и говорите от всего сердца, чтобы ни у нее, ни у любой другой из сестер более вообще никогда не случалось припадков».

И она сделала так, как приказал ей господин Трокмортон, и говорила удивительно сердечно.

Тот же ребенок опять отозвался: «Дух сказал, что так и будет. Я благодарю Бога, что со мной больше никогда не будет происходить такого после вторника на Святках». А господин Трокмортон продолжал: «Это хорошо. Благодарение Богу! Заклинайте Духа именем Божьим, говорите от всего сердца и без страха, чтобы он немедленно покинул их всех и чтоб никогда не возвращался». Все это она повторила очень громко и решительно.

И лишь только закончила, как те трое детей, которые на протяжении трех недель были в припадках, протерли глаза, в то же мгновение отодвинули стулья, на которых сидели, и встали на ноги, оказавшись такими же, как были в обычной жизни. Господин Трокмортон, видя внезапное их избавление, отвернулся от старухи и обратился к детям, сказав: «Благодарение Богу!» Пока он это произносил (ничуть не думая и не помышляя о чем-то таком), старуха за спиной упала на колени и взмолилась: «Добрый господин, простите меня!» Он обернулся и, увидев ее поверженной, спросил: «Что случилось, мамаша Сэмуэл, в чем дело?»

«О, сэр, – сказала она, – я была причиной всех этих неприятностей у ваших детей».

«Почему, мамаша Сэмуэл? – спросил он. – За что? Какой я дал повод, чтобы так поступать со мной и моими детьми?»

«Никакого», – ответила она.

Тогда господин Трокмортон отметил: «Вы поступили со мной очень несправедливо».

«Добрый господин, простите меня!» – отозвалась она.

«Бог простит, – сказал он, – и я прощу. Но сообщите мне, как же вы стали такой?»

«Господин, – ответила она, – я отреклась от своего создателя и отдала душу дьяволу» (таковы были в точности ее слова).

Когда все это происходило в гостиной, старая госпожа Трокмортон, их бабушка, и госпожа Трокмортон, их мать, находились в холле. Услышав громкий разговор (но не понимая сути дела), они вошли в гостиную, и мамаша Сэмуэл, увидев их, также попросила у них прощения. Госпожа Трокмортон, их мать, немедленно без каких-либо вопросов простила ее со всей сердечностью, хотя не могла точно сказать, в чем дело. Также мамаша Сэмуэл попросила прощения у тех трех детей, что находились там, и у всех остальных, каждого поцеловав. Дети с легкостью простили ее, поскольку не знали, что она обидела каждого их них лично (ведь они могли наблюдать только за своими сестрами, когда сами были вне припадка).