Владимир Пятницкий - «Лев Толстой очень любил детей...»

Думаю, уже всем понятно, к чему ведут мои примеры. Изучение Самиздата будет эффективнее, если к архивно-библиографическим методам удастся подключить еще один важнейший для Самиздата источник — живую человеческую память. Мое утверждение ни в коем случае не означает порочности или исчерпанности проверенных веками методов. Вовсе нет. Они успешно применяются российскими и зарубежными исследователями [67] Банк данных о Самиздате и документах независимых общественных движений (более 20000 позиций), видимо, крупнейший в мире, создан благодаря каталогизаторской работе исследовательской программы «История инакомыслия в СССР». В партнерстве с этой программой «Мемориала» филолог Анна Комароми (Университет Торонто) составила первый справочник о периодике Самиздата, он примечателен тем, что консолидировал сведения о вольных периодических изданиях в масштабах всего СССР. Представляет интерес начинание Института изучения Восточной Европы при Бременском университете. Институт анонсировал цифровой проект, который предполагает создание межархивного справочника. В него будут интегрированы данные о документальном наследии диссидентства в Восточной Европе. Для старта проекта, насколько мне известно, выбран архив Научно-информационного центра «Мемориал» в Санкт-Петербурге. В этом архиве собрана большая коллекция Самиздата. . Тем не менее, есть причины, чтобы привлечь внимание к научной инновации, которая особенно близка этой части книги о «Веселых ребятах».

Речь идет о международной исследовательской инициативе «Сохраним память о Самиздате» [68] См. подробнее в моей статье «Первая онлайн-анкета о Самиздате ( http://www.mml.cam.ac.uk/samizdat )» // Toronto Slavic Quarterly: Academic Electronic Journal in Slavic Studies / University of Toronto. 2017. № 61 ( http://sites.utoronto.ca/tsq/61/index_61.shtml ). . Ее инновационное ядро — первая онлайн-анкета, которая позволяет каждому сохранить для истории свой самиздатский опыт [69] http://www.mml.cam.ac.uk/samizdat . К счастью, Самиздат еще относится к близкой истории, и среди активных пользователей интернет-ресурсов представлены не только потомки самиздатчиков, но и они сами. Об уникальных и невозобновляемых преимуществах короткой исторической дистанции настойчиво пишу в каждой статье о Самиздате, повторю и в этой. Успеть задать вопросы участникам самиздатской активности — замечательная возможность, недоступная исследователям других более отдаленных эпох.

Сразу же скажу, что ни в одной из обработанных там 150 анкет «Веселые ребята» прямо не названы. Есть два упоминания, в которых, возможно, они присутствуют косвенно, но эта гипотеза нуждается в проверке [70] Имя Даниила Хармса упомянули 8 респондентов, отвечая на вопросы: о запомнившихся тамиздатских произведениях (1), о самых сильных впечатлениях от прочитанного в Самиздате (1), о личном отношении к Самиздату (1), о первом тексте Самиздата (2), о произведениях, которые тиражировались с коммерческой целью (1), которые были официально изданы, но повлияли на интерес к Самиздату (1), ходивших особенно интенсивно (1), особенно ценных для респондента (2). Отметим тиражирование с коммерческой целью как свидетельство о спросе на тексты Хармса (респондент написал, что сам этим занимался). Подсчеты на 12.03.2020. . Зафиксируем наше наблюдение и двинемся дальше, рассмотрим еще одну особенность памяти о Самиздате, о которой мы еще не говорили.

Знакомство с воспоминаниями о Самиздате позволяет сделать вывод, что образ этого явления конструируется довольно пафосно. Мемуаристы и респонденты охотно вспоминают о высоких образцах — о литературных и публицистических произведениях, ныне ставших классикой. Но альтернативное информационное пространство, а именно так мы понимаем Самиздат, формировали не только ценители литературы. Поэтому в анкету был сознательно включен блок вопросов о нереспектабельном Самиздате: «Как Вы думаете, можно ли безоговорочно относить к Самиздату книги о хиромантии, эротические тексты, детективы, сообщения об НЛО и им подобные? Встречались ли Вы с такими текстами?» В перечислении жанров не оказалось пародий и сборников анекдотов. Будь они там, рискну предположить, что «Веселые ребята» в ответах могли бы возникнуть.

Необходимость специально привлекать внимание к несерьезным жанрам сама по себе примечательна. Она характеризует стиль воспоминаний о чтении — и не только о самиздатском. В применении к «Веселым ребятам» это означает, что мемуарист и респондент начнут не с них, а с романов Солженицына и т. д. Стало быть, у «Веселых ребят» больше шансов остаться за рамками повествования, — ведь пока до них дойдет очередь… Кроме того, малые формы хранятся в памяти не так отчетливо, как романы и поэмы. Респонденты предпочитают обозначать их коллективно: стихи Цветаевой, рассказы Платонова, песни Галича. Необходим дополнительный стимул, особые обстоятельства, чтобы стихотворение, рассказ, песня были упомянуты индивидуально.

Это происходит не только при анкетировании, но и в воспоминаниях и интервью. Воспоминаниям это простительней: жанр подведения итогов, как правило, диктует сосредоточенность на главном (и серьезном). В интервью отличный материал для наблюдений дает коллекция Института изучения Восточной Европы при Бременском университете. В отличие от анкет, которые заполнялись в XXI веке, эти 50 интервью о Самиздате записывались в 1983–1985 гг. Тексты и события тогда были еще свежи в памяти респондентов, а Самиздат оставался актуальной и едва ли не повседневной практикой образованных горожан СССР. В те времена пафос повествования подкреплялся непридуманным риском. И как легко догадаться, упоминания несерьезных жанров редки. О них свободнее говорят относительно молодые люди (те, кому меньше сорока). Представители старших поколений (в большинстве), если называют нереспектабельные тексты, как правило, говорят о них с критикой (исключения единичны). Правда, о «Веселых ребятах» не вспомнили ни те, ни другие.

Иерархическую структуру памяти о Самиздате «Веселые ребята» проявляют весьма успешно. Если читатель устал от череды примеров блистательного отсутствия «Веселых ребят», осталось уже совсем немного. Например, о тиражах Самиздата существуют самые приблизительные представления. Исследователи пасуют и обходятся почти сказочными формулами: «текст ушел в Самиздат, широко разошелся» и т. п. [71] Кстати, общепринятой методики расчета самиздатских тиражей до сих пор нет. Изобретенный мной метод не было пока возможности применить, видимо, пишу о нем впервые. Выше уже шла речь о протоколах обысков, которых было гораздо больше, чем приговоров. Они представляют собой выборочные реестры самиздатских текстов. Солидный массив подобных реестров покажет нам абрис неофициальных тиражей конкретных произведений, общую продуктивность Самиздата и другие важные параметры самиздатской активности, например ареалы ее распространения. А ведь к читателям необходимо прибавлять слушателей зарубежных радиостанций, вещавших на территории СССР. Радио «Свобода» предпринимало попытки подсчитать свою аудиторию — не берусь судить о качестве этих подсчетов, зато точно знаю, что на радиостанции существовала структура, которая собирала подцензурные тексты из СССР. За два десятилетия возникла огромная коллекция — так называемый «Архив Самиздата». Но «Веселые ребята» в ней не зарегистрированы. Состав коллекции не оставляет сомнений, что «Свободу» больше интересовали актуальные тексты политического звучания, а озорство с классиками русской литературы могло их не заинтересовать.