Андреас Шлипер - Трактат Сатаны. История Дьявола, рассказанная им самим

Если быть до конца честным, то я должен признаться, что эта мысль сначала не вызвала у меня сомнений, ибо люди давно уже стали для меня нетерпимы, ведь возишься с ними, надрываешься, а пожинаешь в конце концов неблагодарность и неверие. А если осмотреться в этом мире, не вдаваясь и интенсивные поиски, можно найти и других существ, которые вполне могли бы без особой помощи поддержать меня в моем труде: возможно, пчелы или муравьи, которые в прошлом добились серьезных достижений, причем по собственной инициативе, без того, чтобы высшее существо подгоняло их пинками под зад, что вообще-то было трудно осуществимо, ибо зад у муравьев очень и очень мал, а нога у высшего существа очень и очень велика, к тому же не знаешь, кого из муравьев нужно подбодрить, ибо их так много, что трудно выделить какого-нибудь одного.

Как бы то ни было, мне это стоило бы некоторых усилий, но я мог бы обойтись без людей, и поэтому я всегда повторяю: мой милый философ, отправляйся к муравью [179]и поучись у него, но пока еще ни один философ не прислушался ко мне, но в этом они виноваты сами. С другой стороны, раз уж я за прошедшие годы потратил на людей столько времени и сил, и мои усилия стали приносить первые плоды, то я решил, в конце концов, не отказываться от них; собственно говоря, я довольно консервативен и предпочитаю известное зло неизвестному счастью, даже если я впоследствии сокрушаюсь, что тем самым потерял определенные шансы. Но всего этого уже не изменить, так как и я подвержен, к сожалению, действию известного закона необратимости, точно так же, как и Бог, ибо иначе Ему не пришлось бы устраивать Потоп или даже посылать своего единственного и любимого Сына в чужой враждебный мир для того, чтобы излечить то, что подверглось заболеванию. Я же приступил к тому, чтобы в меру своих сил ограничить последствия Божественного плана.

Тем временем я на самом деле преуспел в воспитании и цивилизации людей; куда ни обратил бы я свой взор, на запад или на восток, я везде мог с гордостью свидетельствовать, что экономика и наука находились в полном расцвете, а люди познавали и улучшали одну часть мира за другой. О мастере Кʹунге и его учениях в Китае я уже говорил, и меня очень радует, что люди по-прежнему их придерживаются, хотя прошло уже немало лет и мир изменился во многих отношениях. Однако китайцы — верный народ, они не забывают традиций и мудростей своих отцов и, конечно, матерей, ибо не будем забывать, что женщины внесли весомый вклад в культуру, о котором почему-то всегда забывают. Однако, кто прививает людям правила, как и какую вкушать пищу или как правильно подтирать задницу, что тоже является искусством, которое, правда, редко уважают, но я опять отвлекаюсь, хотя это могло бы быть очень важной темой, но ведь и женщины, и именно они, все время страдают от упадка нравов, ибо Бог пожелал наказывать их в любом месте и во все времена.

Но мы как раз говорили о мастере Кʹунге, и его мы никогда не забудем, это я должен был пообещать ему, когда мой старый добрый друг Смерть слишком рано призвал его к себе, ибо не хочу умолчать, что иногда мне доставляет большую радость возможность сопровождать некоторых людей на их жизненном пути и иногда давать им советы, которым они могут следовать или нет, за это я уже не отвечаю. Мастер Кʹунг использовал их наилучшим образом, несмотря на то, что люди смогли оценить его, когда он давно превратился в прах, но я уже об этом рассказывал и поэтому обращусь к другим примерам, которых у меня великое множество.

Я был так счастлив, когда люди приступили, наконец, к овладению Землей, когда они научились обрабатывать металл, составлять для этого нужные пропорции и придавать ему затем формы, пригодные к использованию. А какие прекрасные вещи смогли они производить: они делали из металла кровати и не спали больше на грязной земле, а сладострастие достигло новых вершин, они делали оружие более красивое и еще более смертоносное, чем прежде, и вожделение с новой силой наполнило людей, по меньшей мере, мужчин, но также и женщин [180], которые даже отрезали себе грудь, чтобы лучше натягивать лук, и это доставляло мне еще больше радости, ибо я не делаю различий между людьми, лишь бы они исполняли то, что является их задачей. Сегодня же женщины каются в своих грехах и набивают себе груди так, что они лопаются, и это вроде бы нравится некоторым мужчинам, но не мне, ибо совершенство мира измеряется не величиной грудей.

Однако в те времена люди выполняли свой долг, старательно и прилежно занимались исследованиями и приобретали опыт, они изобрели ткацкий станок и получили достаточное количество одежды, чтобы скрыть свою наготу, но не настолько, чтобы это повредило сладострастию, а скорее даже подстегнуло его, и я хочу похвалить жителей Крита за то, что они позволили своим женщинам обращать обнаженные груди к небу, воздавая тем самым должное мне. Люди усмирили стихии и поставили их себе на службу, заставили воду крутить мельницы, они даже вскипятили воду и стали с помощью пара поднимать вверх баллоны и открывать двери храма, а имена героев, не хочу их замалчивать, были Герон Александрийский [181]и Филон Византийский [182], но они уже давно позабыты.

Архит Тарентский [183]изобрел винт, Архимед [184]придумал полиспаст, а другие греки переговаривались с помощью азбуки факелов, чтобы и в отдалении чувствовать близость друг к другу, и все это было задолго до того, как Иисус распространялся о недостатках в моем мире, указывая на них всегда с удовольствием. Многое свершилось с тех пор, как Господь изгнал людей из Рая, и постепенно люди своим тяжелым и суровым трудом, не без моей, конечно, помощи, создали вполне приемлемое бытие, в котором они стали чувствовать себя довольно уютно; возможно, именно это обстоятельство стало подлинной причиной вмешательства Бога в дела моего мира. Здесь я должен с сожалением отметить, что народ Авраама до сих пор пока почти не участвовал в улучшении мира, хотя, по идее, это должен быть избранный народ, от которого действительно можно было ожидать большего.

Ну, да ладно, не хочу жаловаться: другие народы, по меньшей мере, не оставляли своих усилий [185], они строили дома, где было тепло и чисто и ничто не оскорбляло эстетических чувств, они нашли путь к искусствам, и, наконец, им удалось создать автоматический театр, так что все люди могли наслаждаться им одновременно, и они создали спортивные площадки и парки, где можно было отдыхать и набираться новых сил с тем, чтобы и дальше работать над улучшением мира. Они занялись совершенствованием культуры и придумали массу инструментов, необходимых для повышения комфортности и уюта — мебель, столовые приборы, и овладели тем чудесным искусством, позволяющим из различных растений и животных приготавливать изумительные кушанья, что меня особенно радует, когда я время от времени пребываю в обществе людей в человеческом облике, так как мне опротивело, что мне всегда подавали одни и те же волокнистые кушанья, истекающие жиром. Люди построили дороги, они построили корабли, которые были лучше, чем тот сосновый ящик, который мне пришлось сколотить впопыхах, когда грозила страшная беда Великого Потопа, и они обогнули Землю, они встречались, но не понимали друг друга, так как я смешал их языки, они сначала воевали, потом стали торговать, поскольку это обходилось дешевле, и вновь вели войну, если торговля в какой-то момент себя не оправдывала.