Андреас Шлипер - Трактат Сатаны. История Дьявола, рассказанная им самим

«Философ на утесе» — метафора, которую использовал римский философ Лукреций, чтобы показать отношение философа к действительности. Философ в таком положении является сторонним наблюдателем мировых событий, и это становится для него возможным, так как он не является ни их инициатором, ни управляющим ими. Изюминкой метафоры Лукреция является то, что философ воспринимает наблюдаемое, т. е. мореплавание, как противоестественное явление и поэтому может воспринимать кораблекрушение без каких-либо переживаний.

Согласно Каббале, Добро и Зло не разграничиваются резко друг от друга, а взаимодействуют как части Божественного Творения. В этом смысле и во Зле светится искра Божественного света.

Представление о том, что возможно существование совершенного Дьявола, наверное, может показаться весьма привлекательным самому Дьяволу, но оно противоречит основополагающим принципам как иудейской, так и христианской и исламской религий. Правда, только в том случае, если под этим подозревают, что принцип Зла мог бы обладать равной силой, как и принцип Добра, однако такое просто невозможно в монотеистической религии, поскольку тем самым должен быть узаконен второй, негативный бог. Хотя Дьявол в вышеуказанных религиях достаточно силен, чтобы совращать людей или подвергать опасности их душу и тело, но все-таки слишком слаб, чтобы успешно соперничать с Богом. Во всяком случае, Дьявол всего лишь создание Бога, которое восстало против Него, и за это было низвергнуто с небес. Если же допустить существование Дьявола, который обладает той же силой, что и добрый Бог, тогда возникает дуалистическая религия типа зороастризма, где Ахура-Мазда и Ахриман в равной силе противостоят друг другу, и для исхода этой борьбы необходим человек.

Вопрос о том, существует ли т. н. запасник, например, технических идей, обладает высочайшей политической и социальной релевантностью. Если принять наличие именно такого запаса, то человек в любом случае свободен в поиске вопросов, которые он хотел бы поставить перед техникой, но не в поиске ответов, поскольку они все равно являются не чем иным, как составными частями этого запаса. Таким образом, изобретатель становится обретающим техническое решение, что приводит к выводу о том, что бессмысленно пытаться воздействовать на техническое развитие с помощью политических, культурных или общественных мер. Техническое развитие перестает быть свободным и становится ограниченным и фиксированным благодаря тому запасу, заранее заданному порядку технических идей. Техническому развитию присущ тем самым высокий уровень собственной динамики, и человек не может от нее освободиться, и вынужден приноравливаться к ней, ускоряя или задерживая степень своей научной активности. Для формирования техники принятие существования мира технических идей имело (и имеет) определенные последствия: это дало толчок к возникновению инженерно-научного понимания, которое опирается не на категории Добра и Зла в качестве выражения возможностей выбора решения и моральной ответственности, а мыслит в категориях «правильно» и «фальшиво». Тем самым делаются попытки выразить, что техника и инженерные науки не могут быть оценены с точки зрения морали и на базе «ценностей» и «интересов». Такой взгляд на технику подразумевает, что ее ценность, по словам немецкого философа Фридриха Дессауэра (середина XX столетия), «вытекает из существа самой техники и заключена в идеальном «бытии» технических предметов».

Действительно, предположения и результаты теории относительности, которая занимается движениями в макросфере, с одной стороны, и квантовой механики, которая касается микросферы субатомного пространства, с другой, все еще не приведены в соответствие друг с другом. Общая единая теория до сих пор отсутствует, несмотря на многочисленные попытки создать ее формулировку, успеха в этом пока не достиг и Стивен Хоукинс.

Здесь Дьявол ссылается на т. н. теорию хаоса, согласно которой небольшие маргинальные изменения в микромире не всегда подчиняются или уравновешиваются законом больших чисел, а в некоторых случаях вызывают изменения в макросфере и тем самым изменяют системные структуры в целом. В качестве примера для подтверждения этой теории высказывается мысль, что один только взмах крыла бабочки в Пекине может изменить погоду в Нью-Йорке, причем ударение ставится на слове «может», поскольку переход из микросферы в макросферу ни в коем случае не является неизбежным. Вполне возможно, взмах крыла бабочки вообще останется без последствий, причем никогда нельзя быть в этом уверенным, ибо теория хаоса, раз уж так угодно, доказывает регулярность случайности.

Согласно некоторым положениям еврейской Каббалы, совокупность сефирот (мн. число от «сефира»; понятие происходит от слова «safar», «считать») является эманацией Божественного духа, вписанными в ладонь Его правой руки. В этих сефиротах разворачивается творческая сила Бога, раскрывается сам Бог. Существует десять сефирот, в которых охвачены бесконечно многие аспекты Божественного и имена, которые может принять Бог; вместе они формируют единый универсум Бога, мир единого целого - alma de-yihuda. В одной из книг Каббалы, Сохаре, существует множество спекуляций на тему: десять сефирот являются наиболее часто встречающимися именами Бога. Одновременно они суть десять обличий Бога, различные Его ипостаси, и, таким образом, обозначают их как внутренний, сокровенный, мистический лик Бога. Они являются десятью ступенями, по которым Бог из своего внутреннего мира спускается, чтобы явить Откровение в своем Творении, а также облачением божественности и лучами, которые она испускает. Сефироты соединены специфическим образом, при этом на долю сефиры Тифирет (Красота) выпадает особая задача — выступать посредницей между силой (din) и любовью (hesed) Бога.

«И сказано было ей, чтобы не делала вреда траве земной, и никакой зелени, и никакому дереву, а только одним людям, которые не имеют печати Божией на челах своих» (Апок. 9:4).

Отметив, что предпосылкой для развития культуры, техники и искусства является наличие необходимого времени и досуга, Дьявол ссылается на марксистскую экономическую теорию, согласно которой сначала должен возникнуть общественный прибавочный продукт, другими словами, определенный избыток продовольствия, прежде чем общество охотников и собирателей сможет приступить к развитию науки, техники или искусства.

«Dyskalkulie» — неумение считать.