Андреас Шлипер - Трактат Сатаны. История Дьявола, рассказанная им самим

Дьявол ссылается сначала на Готфрида Вильгельма Лейбница и его «Теодицею», затем на Иоганна Фихте и его замечания к работе «О назначении человека» и, наконец, на Людвига Фейербаха и его указаниям «Сущности христианства».

Философ и обществовед Карл Шмитт видит собственно политический аспект в том, что проводятся различия между понятиями «друг» и «враг», при этом такое разделение производится не на основе моральных или этнических различий, а по принципу: враг — это чужой, который «в сосуществовании представляет собой несовместимый и чуждый элемент, который в экстремальном случае может вызвать конфликт» («К понятию о политическом», 1932), В задачу политики входит разрешение таких конфликтов, а не уничтожение врага. Такая дефиниция Шмитта часто 'подвергалась критике, при этом сам он постоянно подчеркивал, что политический аспект ни в коем случае нельзя смешивать с религиозным или моральным аспектами, ибо это придаст конфликтам особо интенсивный античеловеческий характер, «поскольку они, выходя за рамки политики, одновременно низводят врага в моральных и других категориях на низшую ступень и превращают его в нечеловеческое страшилище, от которого не только нужно защищаться, но которое следует однозначно уничтожить, т. е. это уже не враг, которого следует всего лишь водворить в его границы». Такого рода враги ставятся не просто hors la loi (вне закона), a hors de l′humanité (вне человечности). В этой связи Шмитт обращает внимание на высказывания Кромвеля, который называет испанцев «the natural enemy, the providential enemy», а не просто «the accidental enemy». Дьявол использует понятия именно в этом смысле.

Теологические изыскания показали, что зороастризм, который первым установил четкое различие между добрым (Ахурамазда) и злым (Ахриман) богами, имеет своим истоком постоянные и повторяющиеся в зависимости от времени года конфликты между земледельцами и номадами в Северном Иране.

Здесь Дьявол ссылается на чтимого им Платона и его высказывания в диалоге «Теэтет» («Учение о познании»).

Само понятие имеет название «historia magistra vitae» (история — учительница жизни), которое подразумевает, что, изучая историю, можно извлечь уроки для частной и общественной жизни.

Во многих культурах, равно как и в других сферах, были разработаны особые правила и искусство убийства, которые с годами совершенствовались. В Японии такая техника возникла в рамках дзен-буддизма (бусидо — путь воина) и была соответствующим образом обогащена философией. В 1824 г. английский поэт Томас Куинси (1785–1859) сочинил эссе «On murder, considered as one of the Fine Arts», в котором он рассматривает убийство как феномен искусства,«оценивать который следует при помощи разнообразных критериев формы и хорошего вкуса.

В 1915–1918 гг. во время османского господства погибли свыше миллиона армян, часть их была жестоко уничтожена армией, часть изгнана в Сирийскую и Иракскую пустыни, где большинство скончались от голода и лишений.

То, что боги трансцендентны, т. е. обитают за пределами человеческого понимания, изначально относится к их важнейшим свойствам. Только в более современных религиях боги, а также Бог становятся имманентными, т. е. находятся в этом мире и, главное, имеют свое продолжение в самóм человеке. То же самое относится и к противникам Бога, в том числе к Дьяволу, который, однако, должен проникнуть (так, во всяком случае, трактует христианская религия) в человека извне, т. е. он не присущ человеку от рождения (как Божественная душа), поэтому его можно изгнать из человека, не нанеся последнему вреда. Социолог Никлас Люманн («Религия общества», 2000) применяет это самое различие между имманентностью (т. е. тем, что происходит внутри мира) и трансцендентностью (которую он обозначает как «имеющий большую значимость потаённый мир»), чтобы идентифицировать частную систему — Религию — из общей системы — Общество. При этом для религиозного мышления важно то, что для трансцендентных процессов признается возможность re-entry в процессы, совершающиеся внутри мира; пограничная линия может быть перейдена, по крайней мере, в одностороннем порядке, причем это приобретает особое значение, если принять, что для трансцендентности отнюдь не безразлично, что совершается в имманентности. Другими словами, религия в таком случае приобретала бы функцию отвлечения человека от ответственности за происходящие внутри мира процессы, при этом потенциал опасности общества выносился бы вовне. В своей критике этого Дьявол опирается на Люманна.

Здесь Дьявол применяет термин «психонавт» по аналогии с аргонавтами из греческой мифологии, которые под предводительством Ясона отправились на поиски Золотого руна.

Когда в этой связи речь идет о пропасти, или Бездне, то это может быть увязано исключительно с мыслительными категориями Фридриха Ницше, согласно которому поведение человека мотивируется скверными или животными инстинктами. Добро, по Ницше, придумано для того, чтобы уберечь человека от этого запретного знания и нейтрализовать, по меньшей мере, эти инстинкты. В философии, К. Г. Юнга, постулировавшего свойственное всему человечеству коллективное бессознательное, часто применяется образ зондирования океанских глубин, ибо ядро человеческой души следует искать далеко от поверхности, в глубинах, откуда вулканический жар выносит анаэробные жизненные формы и протоорганические существа. Зигмунд Фрейд, напротив, предпочитал понятие «археология», с помощью которой можно высвободить скрытые слои сознания. Метафора Бездны как предначального места, источника Бытия, используется довольно часто; во второй книге Джона Мильтона «Потерянный Рай» написано: «Внезапно открылся пред их взором Бездны таинственный вид; мрачный океан простерся бесконечно без края и конца <���…> где древняя Ночь господством делится своим с Хаосом».

Предполагается, что каждую секунду нашими органами чувств принимается минимум 10 млн. бит информации (80% - визуально, через зрительное восприятие цвета и форм). Из этого гигантского бессознательного раздражителя только 20–40 бит воспринимаются сознательно(0,00003). Другими словами, в результате редукции и уплотнения (читай: через восприятие) это количество информации уменьшается и тем самым приготавливается для обработки. Это, в свою очередь, становится возможным благодаря тому, что в ходе процесса предварительного восприятия образуются инвариации восприятия, т. е. происходит научение. В ходе научения происходит образование структур (в так наз. лимбовой системе мозга), и тем самым осуществляется упорядочивание в обработке информации. Говоря языком кибернетики, мы ограничиваем вариантность, т. е. многообразие информации, путем создания повторов и инвариантов и должны считаться при этом с неопределенностями.