Андреас Шлипер - Трактат Сатаны. История Дьявола, рассказанная им самим

Философ Ганс Блуменберг (1920–1996) в своей вышедшей а 1986 г. книге «Время жизни и время мира» обращает внимание на соотношение напряжения, как это можно видеть и на примере Дьявола, который «знает, что не много ему остается времени!» (Ио. 12:12), поскольку он не сможет завершить свое дело за время жизни. Блуменберг приводит в этой связи пример Гитлера, о котором он пишет, что «стремление вынудить конвергенцию времени жизни с мировым временем было последним из его чудовищных злодеяний», когда тот попытался синхронизировать свой крах с крахом всего того, что было им создано.

Современная биология открывает все новые связи между функциями жизни и космическими влияниями; сюда относятся, например, суточные (zirkadiane) ритмы, т. е. определенные временные закономерности в зависимости от Солнца и Луны. Было установлено, что Земля в своем развитии неоднократно подвергалась воздействию дозы радиоактивных излучений из Космоса, достаточно мощной, чтобы если и не уничтожить, то повредить все существовавшие в тот момент формы жизни. В таком же смысле на нашу судьбу повлияли звезды и будут и дальше оказывать свое воздействие.

Экономические и культурные контакты между богачами Запада и Востока носили довольно долго спорадический характер, оставались случайными и ограничивались краткими фазами истории: проникновение Александре Великого до западных областей Индии или прорыв гуннов в Центральную Европу. Хотя во многих местностях Восточной Азии были найдены римские монеты, с VII в. после экспансии исламистской гемисферы контакты, стали более редкими, если даже они и существовали ранее. С другой стороны, в Китае было решено перед лицом угрозы со стороны варваров прекратить начавшуюся между 1405 и 1433 гг. в период династии Мин морскую экспансию в Юго-Восточную Азию, Индию и даже Восточную Африку, а затем не возобновлять ее. В смысле контрафактной истории было бы интересно поиграть мыслями о том, как бы развивалась в дальнейшем история, если бы португальцы в своих походах на Индию столкнулись с соединениями китайского флота.

В своем рассуждении о том, что вызов следует сначала воспринять, прежде чем принять его, Дьявол ссылается на английского историка Арнольда Тойнби (1889–1975), который не только определяет ход истории как постоянное чередование вызова (challenge) и ответа (response), но и подчеркивает особое значение психологического состояния. Тойнби пишет в своей вышедшей в 1946 г. книге «Исследование истории»: «Неизвестной величиной является реакция «творческого меньшинства» на испытание, если таковое действительно наступает. Эти психологические моменты, которые по своей сущности не поддаются взвешиванию и измерению, а потому должны быть заранее научно оценены, суть истинные силы, которые действительно решают исход, когда происходит столкновение».

Для высоких религий представляется типичным то, что они предлагают своим верующим надежду на спасение, т. е. требуют от них тем самым не только послушания и почтения к трансцендентным существам, усиливая страх людей в этом мире. Этот страх распространяется, в свою очередь, на две области: с одной стороны, это страх перед контингенцией, т. е. страх перед непредвиденным и случайным, что сводит к нулю самые изощренные планы людей, а с другой — страх перед условиями, в которых окажется человек после пребывания в этом мире, т. е. страх перед ответственностью за поступки, которая останется и после смерти, в сочетании с возможностью не слишком сурового и длительного наказания. Ранние успехи христианства вполне можно отнести к тому, что оно дало бесправным и бессильным массам чувство собственной силы и, тем самым, шанс конструктивно относиться к страху перед власть имущими в этом мире. По отношению к варварам этот метод уменьшения страха или, по крайней мере, его сублимации срабатывал, рисуя особо яркими красками отношения между поступками в этом мире и наградой либо наказанием в потустороннем, что также способствовало регулированию силы правителей. Даже в таких случаях наглядно видно, что восприятие определяет поведение людей в большей степени, чем реальность, тем более, что религия (христианство) больше полагается на веру, чем на знания.

Мани жил в 216–276 гг., преимущественно на территории Парфянской империи, и создал из зороастризма, христианства и гностики самостоятельную религию, которая, несмотря на некоторые успехи в Западной Европе, нашла себе сторонников главным образом в Персии и Центральной Азии (вплоть до Китая). Сам Мани умер мученической смертью, труп его подвергся осквернению, что сознательно преподносится как аналогия с распятием Христа.

Имя Мохаммед означает «прославляемый». Такое имя давалось и ранее арабскому основателю религии Абу Касыму Абд Алла (570–632).

Война за насаждение и распространение религии ценится в исламе чрезвычайно высоко и повсеместно подчеркивается в Коране как особый долг верующих. Так, например, в Суре 9:5 значится: «А когда кончатся месяцы запретные, то избивайте многобожников, где их найдете, захватывайте их, осаждайте, устраивайте засаду против них во всяком скрытом месте!» Милость и прощение даются, если они обратились и выполняли молитву и давали очищение, т. е. перешли в ислам. Тем же, кто берет меч и отправляется на войну, тем воздастся за их усилия: «Пусть же сражаются на пути Аллаха те, которые покупают за ближайшую жизнь будущую! И если кто сражается на пути Аллаха и будет убит или победит, Мы дадим ему великую награду» (Сура 4:75; в принятом в России переводе — 4:76. — Прим. пер. ). В высказываниях пророка, в хадисах, приводится аналогичная аргументация: «Бог помогает тому, кто сражается на пути Аллаха […] Если будет он убит, то попадет в рай» или «Убитому в битве за путь Аллаха прощаются все грехи».

Хотя любая пропаганда предпочитает утверждать обратное, религии (или мировоззрения) чаще всего являются не только результатом божественного вдохновения, но возникают в историческом окружении весьма конкретных рамочных условий. Для описания таких процессов наиболее удобным представляется понятие «силовое поле», заимствованное у физики, так как эффективные взаимосвязи между отдельными частями общей системы не всегда видны непосредственно и, прежде всего, не являются простыми и определенными. Было бы слишком просто соотнести возникновение ислама с ухудшением климатических условий в Южной Аравии в конце VI в., хотя это повысило в обществе готовность (awarenes) заняться новой религией, если таковая будет предложена.