Егор Канкрин - Теория государственного кредита

В каждой из известных нам историй народов была своя эпоха процветания. Иногда это процветание было результатом мудрой политики их правительства, но чаще причиной всему являлось удачное стечение обстоятельств. Поэтому следует отличать естественное процветание от искусственно созданного. Случайное естественное процветание происходит от стечения непредвиденных, на первый взгляд, даже незначительных обстоятельств, независимо от нашей воли и устремлений. Влияние последних иной раз может быть настолько велико, что им под силу смести любые преграды в виде народного суеверия и правительственного невежества. Например, восхождение диктатора, благодаря удачному стечению обстоятельств, и последующая необходимость прибегнуть к чрезвычайным мерам, чтобы отстоять его независимость и положение – что само по себе большое несчастье; возникновение тесных связей с более развитым народом; открытие нового континента сбившимся с курса судном; возникшая в ответ на спрос иностранных покупателей торговля; наконец, недооцененное современниками изобретение, например, возникшая однажды в Голландии технология засола селедки – все это может обернуться для нации основанием для нерукотворного успеха. Подобное основание может долгое время не быть очевидным, и, тем не менее, являться истинной причиной бурного культурного развития и успеха. Когда действие такого нового обстоятельства проявляется повсеместно среди всего народонаселения, общество пронизывает некая небывалая сила, которая дает начало новой жизни. На что бы ни была направлена эта новая деятельность, будь-то военные предприятия или мирные занятия, такие как торговля, искусства и наука, она всегда вознаграждается успехом без особых усилий, и перед молодой нацией вдруг отворяются двери к богатству, славе и могуществу. Наступает счастливое время, когда все легко меняется и все становится лучше.

Но к несчастью для народа и правительства, подобное бурное время прогресса и славы не всегда одновременно является и временем осторожности и мудрости. Чем хуже мы готовы к успеху, тем хуже мы умеем пожать его плоды. Все эти блистательные эпохи уже несут в себе зерна будущих катастроф. На волне случайного успеха, подобно тому как неудачи отдельных людей остаются без внимания, нераспознанными, остаются неудачи и ошибки правительства, что влечет за собой еще большие ошибки и провалы. Так, правительство в эти периоды обычно начинает без разбору и меры повышать налоги, облагая народ тяжелым бременем, без системы и расчета заключает займы. Все хитросплетения внешней и внутренней политики есть не что иное как порождение честолюбивых намерений. Нация должна твердо занять ту ступень, на которую ее подняла волна успеха. Ее величие должно найти свои проявления; влияние на другие державы должно быть непоколебимым и собственное положение должно оставаться прежним. При подобных обстоятельствах часто случается, что одно предприятие следует за другим, одна уступка за другой, и, пока успех сопутствует, уравновешивая ошибки и просчеты в политическом и финансовом управлении, все предприятия кажутся выгодными для ослепленного переменчивым блеском и славой народа и правительства.

Но однажды наступает час, когда фортуна перестает верховодить, и перед нами начинает разыгрываться совсем иная пьеса. За годы расточительства источник богатства успел истощиться. Повсеместное воодушевление сменяется всеобщим недовольством. Вчерашние расходы пытаются прикрыть при помощи новых налогов. Народ платит плохо, а скоро и вовсе прекращает платить; силы у всех на пределе. Напрасно правительство будет пытаться прибегнуть к одностороннему регулированию и чрезвычайным мерам. Как те, так и другие окажутся бесполезными при истощении сил государства – им суждено разбиться о полное обнищание подданных. В минуту когда благоприятные обстоятельства отступают, здание народного величия, воздвигнутое самим же народом, грозит обрушиться, и правительство, с присущей ему необдуманностью и неосторожностью, рискует стать жертвой своей беспечности. Следуя устоявшейся логике событий, если на нацию, лишившуюся остатка средств, обрушивается несчастье, она должна либо исчезнуть с лица земли, как исчезли многие древние народы, либо впасть в политическую беспомощность, как, например, Испания, либо возродиться через революцию, как это случилось с Англией и Францией. Такова судьба случайного успеха там, где одна лишь удача вписывает в историю тот или иной народ. 9

Процветание державы, основанное на расчете и силе ума, имеет иной характер и иные последствия. Единственным и незаменимым условием этого процветания является уровень культуры в обществе. В одном этом слове, при всем многообразии его значений, заключается вся разница между случайным успехом и достигнутым путем проб и ошибок спланированным процветанием, а, так же, непосредственно судьба народа и его правительства.

Настоящая культура в ее истинном понимании начинается лишь в новое время. Какой бы высокой ступени в своем развитии не достигли древние народы, мы все же не можем назвать их просвещенными. Их просвещенность была однобока и ограничена множеством суеверий. Характерной же чертой нашего просвещения являются разносторонность и постоянное самосовершенствование. В древнем мире просвещение зависело целиком от законного уложения, законы же, как правило, издавал один человек – повелитель. У каждого полиса был свой мудрец, который выдавал свои взгляды за непреложную истину, издавал законы и силой заставлял своих соплеменников им подчиняться. Каждый из них пытался навязать всему народу, не смотря на его разнородность, свое виденье, придать ему свою форму, не оглядываясь ни на бег времени, ни на перемену обстоятельств и образа мыслей людей. Они вмешивались в дела домохозяйства вместо того, чтобы заняться учреждением политических институтов; они отняли у религии право искоренять пороки и, вместо этого, избрали путь наказания преступников – т.е. пороки в их непосредственном воплощении; они не отличали выдающихся людей от людей толпы и требовали и от тех и от других такой степени нравственности и добродетели, что обладай ими люди, никому бы не понадобились ни сами законы, ни книги об этих законах, написанные мудрецами-законотворцами. Все эти псевдомудрецы искали славу и величие для своего Отечества вовсе не там, где следовало, и, по неведенью, пренебрегали верным средством для их достижения. Риторика, искусства и, в первую очередь, богатство были истинными предметами их вожделения, а, вместо расчета и грамотности, их союзниками становились каверзность и бесконечные жалобы о падении нравов в народе. Что из этого вышло? Народы, выросшие в ненависти к подлинному источнику их процветания, и, волею законотворцев, интеллектуально и физически разносторонне ограниченные, стали относиться предвзято как к торговле, так и к искусству. Будучи обреченными на постоянную бедность, они совершали путь из варварства в недопросвещение не понимая источника счастья, все время находившегося у них же в руках, и не зная как побороть несчастья, на них обрушивающиеся. 10