Егор Канкрин - Теория государственного кредита

Людовик XVI часто говорил: «Тюрго и я, мы единственные во всей Франции любим народ». Эти трогательные слова молодого монарха полностью соответствуют свидетельству Малерба о том, что чувствовал Тюрго, распоряжаясь финансами. Тюрго и я, писал он, мы были юридически хорошо подкованы и высоко ценили добродетель. Кто и в чем мог упрекнуть таких министров? Но наше правление было плохим, так как мы знали людей лишь по книгам и не имели четкого представления и достаточного опыта в государственных делах. Так, помимо своей воли, мы внесли свой разрушительный вклад в то, что случилось.

По поводу этих разнообразных званий один из придворных сказал как-то Людовику XVI: Всякий раз когда Ваше Величество изволит выставить на продажу новую должность по божьему велению рождается очередной круглый дурак, чтобы ее занять.

Тому, кто разбирается в системе государственного кредита, может показаться по меньшей мере странным, что министр, явивший столь глубокие знания и прозорливость в вопросах управления финансами, не разбирался, или не хотел разбираться в кредите. Примеры подобного досадного противоречия, увы, не единичны. Мало ли мы знаем генералов, отличившихся благодаря своим заслугам и твердости, равно как и своими знаниями отдельных дисциплин военного дела, и при этом абсолютно не разбирающихся в основах стратегии! Причину тому следует искать в особенностях устройства нашего внутреннего мира. Часто бывает, что люди в силу естественных причин способны воспринять все детали того или иного предмета, преодолеть все мельчайшие преграды, изучить все чрезвычайные обстоятельства, но не способны за ними разглядеть и понять основные принципы, будь то стратегия или кредитное дело.

Возможно здесь имеется в виду Шарль Луи барон де Монтескье, сын известного философа ( прим. переводчика ).

Однажды, просматривая ежемесячную роспись, он нашел подозрительной строку с суммой 2 млн. франков. Оказалось, что поставщик услуг ошибся и 2 млн. были тут же взысканы. Другой раз в росписи затрат парижского гарнизона он нашел 60 000 фр. расходов на содержание войскового соединения, которое никогда в Париже не размещалось. И он опять оказался прав. Расследование показало, что это соединение никогда не было расквартировано в Париже и деньги пришлось вернуть.

Наполеон не только понимал как собирать большие налоги, не причиняя вреда народу, как запасать сокровища для чрезвычайных случаев, но и то, как выгодно расходовать собранные средства для увеличения национального богатства. За время своего правления он истратил: на строительство мостов 30 млн. фр., каналов – 50 млн. фр., на осушение болот 14 млн. фр., на строительство и ремонт дорог 277 млн. фр., на строительство и обеспечение безопасности портов 100 млн. фр.. Работы по украшению и благоустройству Парижа стоили 100 млн. фр., Версаля – 90 млн. фр. бриллиантов было куплено на 60 млн. фр.

Мишель Годен, в последствии ставший герцогом Гаэтским, пользовавшийся безграничным доверием Наполеона, в части налогообложения разбирался столь же превосходно, как и сам Император, и что касается кредита, был так же предубежден. Он вступил в должность в 1800 г., а покинул свой пост в 1814. Он был единственным из наполеоновских министров, кто на протяжении всего его правления оставался на своем посту. Когда он в 1816 г. был приглашен в тайный совет для разработки плана привлечения средств для улучшения положения Франции, он представил проект насильственного размещения займов, и показал тем самым свое недоверие к кредиту ровно, как и незнание его основополагающих принципов. К слову сказать, при Наполеоне возникла целая школа противников кредита. Барон Фэн к примеру, писатель которому в прочих вещах не откажешь в проницательности, в одном из своих произведений говорит следующее: «Если потребности правительства растут, это еще не значит, что надо прибегать к кредиту к разорительным займам, к новым налогам. Государственную казну надо держать подальше от менял и спекулянтов. Бывает достаточно повысить тарифы…» и т.д.. Такого мнения о столь важном предмете придерживалась большая часть окружения Наполеона. По их мнению увеличение тарифа не являлось новым налогом, использование кредита означало для них расшатывание государства, а размещение займа для них не что иное как выбрасывание денег на ветер. Здесь мы во всем видим последствия воспитательной работы Наполеона над своими подчиненными.

Бесподобная палата (франц.)