Александр Воин - Новая ментальность

В любом случае Христианство нацелено на развитие человека в сторону «образа и подобия Божия», а либерализм – в сторону возвращения его в состояние животного и хуже.

22.12.02

Был продемонстрирован вчера по телеку в фильме «Детектив в короткой юбке» (примерно). Смысл такой: и извращенцы и нормальные люди – все люди и нечего им ссориться. Пусть каждый живет, как ему нравиться и никто никому не мешает. Уси, туси, пуси.

– Ложь это. В кино, тем более бездарном, как вчера, можно скрестить хоть коня с трактором, но в жизни так не получается, не может норма уживаться с извращением. Почему не может, я объяснял уже не раз, но поясню еще раз на примере этого фильма. Что тут чему противопоставляется для последующего примирения? Тут противопоставление с примирением делается не между нормой и отклонением, а между двумя отклонениями от нормы, отклонениями в разные стороны. Ведь те, которые в этом фильме поданы за нормальных, это – толстокожие обыватели. Противостояние между их миром и миром новоментальных условно. На самом деле они нуждаются друг в друге. Извращенцы оправдывают себя скукой обывательского мира. Извращенцам и прочей новоментальной накипи обыватель нужен, чтоб чувствовать себя личностями, каковыми они на самом деле не являются. Эпатируя обывателя, они ловят свой кайф. Не зря же извращенцы этого фильма хотели трахаться на виду у героев – обывателей этого фильма. Аналогично и обывателям нужны извращенцы и прочая новоментальная накипь, скажем, сексуально скандальные шоу-дивы вроде Мадонны. Чтоб было о чем поговорить. Потому что обыватель не в состоянии сделать свою жизнь интересной иначе, у него нет нормальных увлечений: наукой, искусством и т. п. А поговорить, позлословить о всякой дряни – это способ безболезненно подергать себя за нервные окончания и польстить себе: вот я, конечно, простой человек, но не такой как эти. Кого по-настоящему не любят и те и другие – это подлинно нормальных, с душой и с принципами и особенно, если еще и незаурядных, признанных гениев. «Мазнуть Рафаэля слюной» – это кайф и для тех и для других. Тогда они ощущают, что они не такие уж маленькие. А разве сам этот кайф – не извращение нормальной человеческой натуры? Вот вам и основа для сближения обывателя и извращенца.

Только не надо путать обывателя с простым человеком, не блещущим особыми талантами и непродвинутому по иерархической лестнице. Кстати, среди продвинутых экономически и властно полно обывателей. Простой человек, уважающий то, что заслуживает уважения, – не обыватель. Обыватель – это тот, кто все, что выше его старается принизить до своего уровня и ниже. Иначе ему спокойно не спится.

9.12.03

Она скончалась от болезни, именуемой «новая ментальность», коей заражена была при родах. Достаточно вспомнить тот омерзительный сабантуй, который устроили эти демокрадиты в ночь первых выборов в Думу, когда еще неизвестны были окончательные результаты, но они уже знали, что победят. Буржуазия Франции и Америки совершила свои революции и пришла к власти под лозунгом: «Свобода, равенство и братство». О каком братстве могла идти речь у этих, когда в стране миллионы в буквальном смысле умирали от голода, а они на этом сабантуе нагло демонстрировали накраденное богатство и соревновались перед камерами телевидения в сексуальной раскрепощенности? Братство они заменили на блядство. Да, современные западные демократии тоже перешли от братства к блядству, но когда они зарождались, они были не такими. И они успели пустить корни и заматереть, прежде чем заболели этой болезнью. Потому и продолжают еще тянуть, хоть и кашляют и хиреют.

О том, чего стоила эта русская демократия можно судить по тому, что такие люди как Солженицын, которые боролись против тоталитаризма, когда эти еще верно служили советской власти, нося в кармане партбилет, этих демократов за своих родственников не признали. И Сахаров, доживи он, не признал бы.

Парадокс состоит в том, что успешно заразив весь народ «новой ментальностью», к демократии они его не приучили.

17.7.04

Сегодня по радио услышал окончание беседы какой-то журналистки с каким-то современным оракулом – политологом, психологом, психоаналитиком, социологом, сексологом или еще кем-то в этом роде. О проституции. О ее запрете. Расклад ролей понятен.

Он

– Запрет ничего не дает, все равно будет проституция.

Она

– Но ведь и киллеры существуют, несмотря на запрет убийства. Может разрешим убийства?

Он взвивается в восторге от того, что поймал ее на домашнюю заготовку

– О! Это совершенно некорректное сравнение. Убийство – это насилие, а здесь по соглашению сторон.

И она, польщенная, что удостоилась беседовать с таким тонким и глубоким собеседником, млеет.

– Да, да, да.

А между тем ее сравнение было совершенно корректным. Речь то ведь шла не о насилии или не насилии, а о том, что запрет не может полностью уничтожить проституцию. Именно это был его аргумент в пользу не запрещения проституции. И этот аргумент полностью разрушается сравнением проституции с убийством и воровством, запрет которых тоже не устраняет их полностью.

Но вместо того, чтобы признать это, он передергивает с помощью типично софистического приема и вместо битого аргумента подставляет новый, что, мол, проституцию не следует запрещать, поскольку она – не насилие. Т.к. ее пример был против первого его аргумента, то против второго он не действует, но она не замечает подстановки и сдается. Но второй его аргумент точно также не стоит выеденного яйца, как и первый, и опровергается точно так же, только другим примером. Распространение наркотиков тоже не есть насилие, не хочешь – не покупай, но оно запрещено. Может разрешим?

Вообще вся эта публика, вроде оппонента журналистки, специально упражняется в софистике. Изобрели коммуникативную философию, суть которой к выработке этой техники и сводится, психологии вроде бихевиоризма, нарабатывающие психотехники с той же целью и т. д. Устраивают всякие курсы, семинары и клубы, где совершенствуются в этом искусстве. Один такой я посещал. Он назывался молодежный философский клуб. Когда я увидел, что они не очень-то преданны истине, и упрекнул их в этом, они мне прямым текстом сказали, что не истина их цель, а научиться побеждать в споре для успешной карьеры.

Софисты, как известно, предали смерти Сократа за его преданность истине. Современные их собратья ушли недалеко от них. А бурное распространение софистики, как одной из компонент манипулирования общественным мнением, обусловлено, не в последнюю очередь, непризнанием, до сих пор, разработанного мной единого метода обоснования.