Даниэль Браун - Корпоративное племя. Чему антрополог может научить топ-менеджера

Прекрасным подходом к разговорам у костра является глубокая демократия, метод, разработанный Мирной Льюис во время процесса примирения в постапартеидовской ЮАР. Целью комитетов по примирению было не наказать правителей режима апартеида, а покончить с системой угнетения, исцелить раны и проложить дорогу в новое будущее, в котором есть место для всех. Глубокая демократия демократична, потому что подчеркивает вескость и важность каждого голоса в разговоре и продвигает мнение, что самые мудрые решения принимаются, когда учитываются голоса и большинства, и меньшинства. Она глубокая, потому что это не просто поверхностный обмен идеями. Она дает выход эмоциям, прислушивается к интуиции, учитывает привязанности и выявляет проблемы, делая разговор более честным и конкретным. В Культурной академии мы активно пользуемся этим методом и обучаем ему других.

Глубокая демократия опирается на философию, гласящую, что, когда мы чувствуем себя бессильными и нам кажется, что нас не слышат, мы начинаем пользоваться всевозможными методами саботажа, чтобы выразить неудовлетворение или заставить пойти на диалог с нами. Мы отпускаем шутки в адрес менеджера в коридорах. Мы не приходим на собрания, потому что чувствуем, что наше мнение не учитывается. Мы физически присутствуем в организации, но мысленно и эмоционально находимся далеко. Методы саботажа не только невыгодны организации, но и пагубны для нее. Глубокая демократия предлагает бесценные инструменты для того, чтобы голос меньшинства был услышан в диалоге. Это уменьшает саботаж и превращает оздоровление культуры в процесс, в котором участвует каждый.

Оздоровление культуры может происходить с помощью пушек или костров, власти или любви, принуждения или заманивания, силы или диалога. Какую бы стратегию вы ни выбрали, последствия будут ощущаться еще долгие годы. Нельзя сказать, что какая-то конкретная – хорошая, лучше, самая лучшая. Тибетская стратегия, о которой говорилось выше, кажется холодной, жестокой и беспощадной, но иногда лидер или консультант должен действовать быстро. Если вы находитесь на грани банкротства, у вас нет времени для диалога или методов, которые работают медленно. Единственным средством остается сила и проявление власти. Если временный управляющий собирается действовать, вы должны быть готовы к саботажу, сопротивлению и страху и, как и на Тибете, вам понадобится система контроля для поддержания статус-кво. Стратегия диалога, принятая в Глубокой демократии, требует и времени, и внимания. На первых этапах оздоровление культуры через диалог может идти тяжело и медленно. Но, если вести его правильно, голос каждого окажется услышан, и в долгосрочной перспективе поддерживать здоровье культуры будет легче.

Иногда мы убеждаемся, что культура больна, не работает нужным образом или неэффективна. Тотем сломался. Когда подобное происходит, мы ищем способ исцелить организацию, снова сделать ее здоровой, починить тотем. Можно прибегнуть к Тибетской стратегии, то есть разрушить старую культуру с помощью власти и силы, уничтожить неработающие элементы и навязать новые убеждения и поведение. Или можно выбрать стратегию диалога. Культурные изменения происходят естественно и неизбежно. Их можно ускорить, разжигая общие костры, то есть создавая время и пространство для содержательных разговоров.

Какая стратегия окажется правильной, с применением пушек или костров, зависит от обстоятельств. Диалог занимает больше времени, чем принуждение. С другой стороны, принуждение скорее вызовет сопротивление и саботаж. Диалог, в котором слышен голос меньшинства, может поддерживать культуру изнутри. Если вы пользуетесь стратегией принуждения и силы, то понадобится система контроля.

Давайте отправимся…

…во внутренние районы Бразилии, в место, где распространена религия под названием кандомбле или йоруба. Вы находитесь на деревенской площади. Слышен нарастающий грохот барабанов. Красиво раскрашенные люди часами танцуют в круге. Среди них особенно энергично танцует жрица. Внезапно она впадает в транс. Ее глаза закатываются, а тело совершает странные движения. Из ее уст льется поток слов, которые она произносит искаженным голосом. Эти слова содержат важную информацию для верующих: предсказания, инструкции, решения споров и подношения, которых требуют духи. Наконец она в изнеможении падает на землю.

Кандомбле возникла во времена южноамериканского рабства. В этой религии сочетаются элементы католицизма и старых африканских верований. Призраки усопших предков играют в ней важную роль. Во время ритуалов живые люди могут общаться с призраками. Но не каждый обладает такой способностью. Только жрецы (часто женщины), прошедшие многолетнее обучение, разнообразные сложные обряды посвящения, способны распознать, кто из духов призывает их. Если непосвященный вступит в контакт с духами, он может серьезно пострадать. Например, им овладеет злой дух, и человек начнет совершать ужасные поступки. Не каждый дух имеет благие намерения.

Сообщения, поступающие от духов предков, часто бывают значительными. Они помогают разрешать конфликты, тянущиеся месяцами. Духи делятся своими суждениями, лечат болезни, подсказывают рецепты лекарств, дают советы по финансам или строительству и рекомендуют, как вести себя в обществе.

Как это работает? И почему подходит корпоративному миру? С эмической точки зрения последователей кандомбле, просто таков порядок вещей. Духи знают, что хорошо для людей, а жрецы способны общаться с ними. Однако, глядя на эту историю с этической точки зрения, мы видим хорошо организованный поток информации, эффективное планирование и цикл контроля.

Деятельность жрецов кандомбле не ограничивается ритуалами. Они постоянно живут в особом доме, куда члены общины приходят со своими проблемами: незаладившимся браком, болезнью, одиночеством, бедностью. Некоторые просят провести ритуал или дать зелье, чтобы вернуть любимого или поправить дела. Другие спрашивают, каким подношением задобрить духов, чтобы те обеспечили хороший урожай. В доме жреца пересекаются социальная и экономическая жизнь, и жрец собирает информацию обо всем, что происходит в общине. Эта информация преобразуется в советы, инструкции и наказания во время ритуала, когда жрец впадает в транс.