Александр Рудазов - Паргоронские байки. Том 2

Следующим утром император Чеболдай проснулся от птичьего щебета. Накрытый легким паутинным пледом, он позволил себе еще немного понежиться в постели, послушать пение этих сальванских пташек. Над головой был так хорошо знакомый бревенчатый потолок, из окна веяло летним ветерком, а с веранды доносился запах жареного мяса и оладьев.

- ...ну что там, боров проснулся?.. – вдруг расслышал император приглушенный голос.

- ...запомни уже – боров раньше обеда не просыпается, - ответил ему другой, еще тише.

При этих словах у императора выделилась слюна. О каком борове там говорят? Неужто приготовили своему императору сюрприз – зажаренного целиком кабанчика?! О, это очень мило с их стороны, он непременно сделает вид, что удивлен!

- Дорогие слуги, мы проснулись и желаем завтракать! – подал голос император.

Снаружи донеслось приглушенные ойканье и шушуканье. Вместо того, чтобы поспешить к владыке с теплым полотенцем, благовониями и легким завтраком, челядь куда-то разбежалась и появилась только через несколько минут.

Все это время император ждал, делая слабые попытки хотя бы приподняться на подушках. И в конце концов у него это даже получилось, так что на явившихся слуг он глянул с некоторым самодовольством.

Он все еще не окончательно утратил форму.

Покрывало с него сползло. Для другого человека это создало бы неловкость, учитывая то, что в Грандпайре спят голышом. Но император – не обычный смертный, и стыдиться ему нечего.

Тем более, что жировые наслоения скрывали все, что обычно не принято показывать.

Пока одни слуги протирали Чеболдая теплой водой и ароматными маслами, а другие переменяли блюдо за блюдом на специальных подносах, поприветствовать владыку явился канцлер. Опустившись на колени, он дождался позволения встать, похвалил приятный цвет лица императора и почтительно выслушал рассказ о том, что ему сегодня приснилось.

- Странный сон мы сегодня видели, дорогой канцлер, - поделился император, вкушая спелые помидоры. – Было нам послано богами видение о том, что ты, а также наши коннетабль и казначей работают в цирке. И там вам троим поручили приглядывать за огромным таким слоном!..

- Надо же! – невольно восхитился канцлер. – Какой интересный сон, ваше величество!

Кто-то из слуг почему-то закашлялся и убежал.

- Вы пытались заставлять слона делать фокусы, но тот был очень уж велик и упрям, и тогда вы стали колоть его в уши и ноги! – продолжил император. – А потом слон вдруг поднял хвост и навалил на вас троих огромную такую кучу! Мы так рассмеялись, что даже проснулись раньше обычного!

У канцлера чуть заметно забегали глаза. Император имел свой обычный простодушный и доброжелательный вид, а по подбородку стекала сладкая жижица. Ему как раз подали вымоченные в вине персики с медом.

- Очень интересный сон, ваше величество, - повторил канцлер. – Смешной такой.

- И не говори. А когда мы проснулись, то услышали, как слуги говорят о каком-то борове. Что они имели в виду, дорогой канцлер?

- Не знаю, ваше величество... – развел руками канцлер, внутренне однако чуть похолодев. – Да и какая разница, о чем там толкуют слуги?

- Ну знаешь ли, дорогой канцлер, нельзя так-то уж говорить, - важно надулся император. – Надо все-таки интересоваться жизнью наших подданных. Знать, чем живут, о чем толкуют, чего хотят... вот что на уме у тебя, дорогой канцлер? Напомни, какой титул ты носишь.

- Никакого, ваше величество. Я простой шевалье, у меня нет никакого титула.

- Ах да, верно...

- При этом я служу при дворе с ранней юности.

- Мы знаем, дорогой канцлер.

- Я всегда был предан вашему величеству и вашим славным предкам.

- Мы знаем, дорогой канцлер.

- Я стал канцлером еще при вашем покойном батюшке и исполняю эти обязанности больше двадцати лет.

- И верно. Подойди сюда, дорогой канцлер, мы желаем наградить тебя за долгую беспорочную службу.

Внутри канцлера на миг вспыхнула надежда. Но когда он склонился к необъятной императорской особе, та лишь слегка коснулась губами его щек.

- Мы награждаем тебя этими двумя поцелуями, - важно произнес император. – Продолжай служить империи так же преданно, как и раньше.

У канцлера чуть заметно дрогнула нижняя губа. И если до этого он еще колебался, то теперь принял окончательное решение.

- Вы очень щедры, ваше величество, - сухо произнес канцлер.

Вернувшись в свои покои, он с минуту стоял неподвижно, хрустя костлявыми пальцами. А потом резко пнул стул – да с такой силой, что тот отлетел в окно. Посыпались осколки, у стула отвалилась ножка. Схватив ее, канцлер принялся дубасить все, что видел – и не успокоился, пока и ножка тоже не сломалась.

После этого он сел на софу, обхватил голову, немного подумал... и набрал номер на дальнозеркале.

- Я сегодня не вернусь в столицу, - сказал канцлер. – Возникли кое-какие срочные дела.

Император даже не заметил, что канцлер не отбыл, как было запланировано. Его гораздо сильнее занимал другой вопрос – что же такое делают с тем несчастным боровом, что он все еще не подан к столу? Маринуют, что ли?

Право же, ланч уже прошел. И обед тоже. И полдник. И вечерний чай. Неужто будет только на ужин?

Император почувствовал легкое разочарование. Как в раннем детстве, когда он спрашивал, когда наступит день рождения, а ему отвечали, что через луну. А он спрашивал, долго ли это – луна? И ему отвечали, что луна – это совсем недолго. Но маленький Чеболдай думал, что совсем недолго – это завтра или послезавтра. Но когда день рождения не наступал ни завтра, ни послезавтра, он чувствовал себя обманутым и расстраивался.

Возможно, он просто что-то не так понял. Возможно, ему послышалось.

Но на следующий день император о кабане уже не вспоминал. Он просто отдыхал от государственных забот – купался в пруду, нежился под искусственным водопадом, играл с канцлером в шахматы... тот отчего-то до сих пор не покинул летнюю резиденцию. Видимо, соблазнился здешними красотами и обществом своего любимого императора.

И на третий день канцлер тоже все еще не отбыл. Император всегда был только рад его компании, но не мог понять, отчего тот изменил своим планам. Все-таки кто-то же должен оставаться в столице за главного, пока император отдыхает.

- Мы озадачены тем, что ты все еще здесь, дорогой канцлер, - сказал Чеболдай, пока слуги повязывали ему салфетку размером со скатерть. – Что тебя в этот раз так задержало?

- Некоторые неразрешенные проблемы, - любезно ответил канцлер. – Но сегодня, если все пройдет гладко, мы с вами наконец расстанемся, ваше величество.

- О, классическая туманная формулировка перед претворением в жизнь злодейского умысла, - одобрительно произнес Бельзедор. – В точности по «Теории Зла».