Олег Фролов - Хроники Тиа-ра: битва за Огненный остров

Идти на Площадь во время Халку-мару я не захотел по ряду причин. Кроме того, делать там мне попросту нечего. Как и для любого наездника, моя роль на днях собраний – роль праздного свидетеля. Не самая завидная и почетная.

Мое место – рядом с птицей. Мне нравится быть здесь, особенно в те солнечные шаги, когда все площадки и проходы становятся совершенно безлюдными. Мне нравится слушать отдаленный шум, неизбежно производимый тысячами людей, собранных на ограниченном пространстве, – негромкий гул, который мягко смешивается с беззвучностью того места, где нахожусь я сам.

Птица Бхад-ра в небе – не больше ногтя. Но формы ее видны хорошо, легко различимы острые и тонкие крылья, узкий корпус, изящный, изогнутый вперед нос. Она описывает над островом круг за кругом неспешно, по ясной и простой траектории. На нее приятно смотреть, ею даже можно любоваться. Но только не в качестве оружия, конечно. В качестве оружия смотреть на нее можно было только с жалостью.

Храмовые птицы все-таки появляются – как всегда, не сразу, скрываясь в закатном свете. Традиционная уже тройка, призванная вселять ужас и смятение. Тональность толпы стала тревожной, я слышал это даже здесь.

Бхад-ра поднялся выше, и две машины сразу же пошли за ним. Очевидно, с некоторой опаской, не зная, чего ожидать от нового противника. Один из храмовников сохранял дистанцию позади, а второй – заложил широкую дугу, стараясь зайти сбоку.

Кажется, находясь там, в небе, я был бы спокойнее. Следить за событиями с земли тяжело и нервно.

Задрав голову и наблюдая за маневрами летающих машин, которые выглядели отсюда совершенно невинно и напоминали брачные игры жуков, я не сразу обратил внимание на новый запах. Терпкий, тяжелый – узнаваемый с детства смрад травяных факелов. Когда-то их использовали для ритуальных церемоний как очищающий дым. Со временем эта традиция сошла на нет, но запах запомнился. Его трудно забыть.

– Кому это пришло в голову жечь факел сейчас? – проворчал я себе под нос, но в ту же самую секунду увидел, как снижается в мою сторону третья птица. Пока что далеко, на расстоянии минуты полета, но двигалась она совершенно точно не к Площади, а прямо ко мне – к тому месту, где стоит Ши-те. Я увидел и тут же понял: густой, плотный дым, источаемый особыми травами, где-то рядом. И появился этот огонь здесь вовсе не случайно.

Ковыляя так быстро, как только могу, ищу источник дыма. Стены ближайших ум скрывают его, путаюсь в лабиринте ближайших проходов и арок. Очередной неосторожный шаг – и я взвыл от боли. Острой, как вонзившийся в ногу нож, и ослепительной, как вспышка.

Травяной факел лежал в пустой кладовой умме около площадки. Узкая, но высокая постройка похожа на трубу, из проема которой вверх поднимался характерный бурый дым. Трудно придумать что-то более ясное и эффективное для указания цели.

Кашляя от удушающего смрада, хватаю палку с намотанным на нее травяным шаром, выскакиваю в проход и бросаю в сторону, противоположную площадке. Бросок получился хорошим: прочертив в воздухе дымный след, факел падает довольно далеко – в паре десятков шагов, где-то между уммами. Увлекаемый сквозняками, дым ползет между постройками, рассеиваясь, теряя плотность и осязаемость.

Спустя полминуты храмовый наездник проносится на небольшой высоте в стороне от площадки, не в состоянии рассмотреть свою мишень. Без ясного ориентира увидеть Ши-те на земле не так уж просто. Особенно, если она стоит со сложенными крыльями и накрыта тканевым чехлом. Телескопическая стойка рядом с ней скорее отвлекает внимание, чем привлекает его. С воздуха все это похоже на что угодно, кроме механической птицы.

Через время Камо-те пролетает еще дальше от площадки, после чего набирает высоту и уходит вверх.

Он не нашел то, что искал. Но предатель – рядом. Иначе кто бы зажег этот факел?.. Дышу тяжело и пытаюсь держать в поле зрения все ближайшие арки одновременно.

Отсюда не видно, стреляют ли храмовники по Бхад-ра. Вероятно, стреляют, но он еще жив. И даже увел противников довольно далеко от Площади. Тем временем на ней самой уже почти пусто – увидев Камо-те в небе, люди укрылись в ближайших уммах и проходах, спрятались за каменными тумбами для выступлений, прижались к стенам, укрывающим от стрел.

Третий храмовник, безуспешно пытавшийся атаковать Ши-те на земле, выстрелил наугад два или три раза, не целясь ни в кого конкретно. При каждой такой попытке стрела ударяла в камень с оглушительным скрежетом, и от ближайшего укрытия в стороны бросались тени, фигуры, силуэты мужчин и женщин. Раздавались крики, но крики ужаса, а не боли. Уже вскоре храмовник повернул к закату. Туда же сразу отправились преследователи Бхад-ра. Солнце садилось, а им еще предстояло вернуться домой.

Рядом со мной, тяжело дыша, пробежал какой-то мужчина. Чуть позже стайка перепуганных женщин проследовала в свой умм-кан. Площадка перестала быть людной и, кажется, бояться больше нечего. Пока нечего. Если предатель и рядом, то уже никак себя не проявит. По гладкой стене уммы я сполз на плиты прохода и только сейчас почувствовал, как промок на спине хартунг, не смотря на вечерний холод.

А Бхад-ра… Вернулся. Взлетал чужаком, а приземлился своим. Пусть наездником, пусть беглецом со своего родного острова, но достойным делить с людьми Огненного острова их воду, пищу и общество.

И он, пожалуй, действительно этого достоин.

19. Неожиданная месть – месть вдвойне

С самого начала я пытался ее отбросить и просто забыть. Честно пытался. Но стоило этой мысли только возникнуть, как унять ее стало невозможно. Я невольно думал об этом, смаковал подробности и планировал свои действия, хоть и не верил сначала в то, что это возможно.

Понимая, что не могу избавиться от навязчивой идеи один, я решил рассказать о ней Тот-ра. Просто ради того, чтобы услышать его грубоватую, прямую критику и навсегда забыть о рискованном замысле. Никто не подходил для такого разговора лучше. Мику-ра наверняка бы одобрил дерзкий план. А Кир-ра, например, вообще не стал бы давать каких-либо оценок.

К моему большому удивлению Тот-ра молча выслушал мою идею, криво улыбнулся и сказал:

– Ты есть такой же. Как я когда-то.

Я не знал точно, что значит это сравнение, но совершенно отчетливо понял, что главный механик не считает план сумасшедшим. Более того, он его поддерживает! Теперь защитить меня от самого себя стало уже невозможно: сила выпущена наружу. И я решил сделать то, что задумал. Решил совершенно определенно.

Едва дождавшись рассвета, я оделся, тщательно перетянув каждую складку хартунга ремнем, съел небольшой корнеплод и выпил несколько глотков воды – ровно столько, сколько нужно, чтобы не чувствовать голод и жажду ближайшие два-три солнечных шага. По дороге к умме, где обитал Кир-ра, я прислушивался к своим ощущениям в ноге и с немалым удовлетворением отметил, что боли почти нет. И ничто не помешает мне реализовать мой замысел.