ПИОНЕР - Пионер, 1954 № 12

Следующая волна снова швыряла кладку, ивовое кольцо с лёгким скрипом скользило по стволу, верёвка натягивалась, как струна, но, когда волна проносилась, плотик попрежнему покачивался близ островка на неспокойной воде.

Седой уже давно внимательно наблюдал за кладкой. Наконец он поплыл, вынырнул около плотика, принюхался, отыскал вход в кладку и забрался внутрь.

Под тяжестью Седого плотик глубже осел в воду и покачивался на верёвке, точно корабль, бросивший якорь, чтобы противостоять шторму.

Плот попрежнему швыряло из стороны в сторону, а Седой, не обращая внимания на то, что творилось кругом, не отвлекаясь, прогрызал себе ход в середину кладки. Там, в середине, он выгрыз удобное и вместительное гнездо, устлал его древесной стружкой и, не отдыхая, начал вести ещё один, почти отвесный ход так, чтобы можно было выбираться из дому, ныряя под воду.

Наступила ночь, когда Седой закончил подводный ход. Вода не прибывала, успокоилась и, посеребрённая луной, застыла между недвижными стволами деревьев.

Всё кругом отдыхало, дремало, только пара зайцев на берегу попрежнему сидела под берёзкой, непонимающими глазами вглядываясь в затопленный лес.

Седой подплыл к берегу, отломил передними лапами ком глины и отправился обратно.

Боковой ход больше уже был не нужен, и Седой заделывал его старательно, укладывая ветки так, чтобы они переплелись между собой, и замазывая просветы мокрой глиной. Всё тише, темнее и спокойнее становилось в гнезде в середине кладки.

Только теперь, когда пловучий домик был готов к путешествию, бобр лёг отдохнуть.

Плотик покачивался на тихой волне. Выхухоль забрался на край его и, наловив бурых дубовых листьев, выложил своё гнездо у самой воды, а потом из таких же дубовых листьев построил крышу. Водяная крыса с водорослями в зубах поднялась на плотик, чуть повыше жилища выхухоли, и тоже начала устраивать своё гнездо.

На корабле был теперь не только капитан, но и команда.

Под утро Седой ещё раз выплыл из своего домика.

Вода стала еле заметно спадать. Паводок не залил верхней норы, и за сыновей можно было не тревожиться. Пройдёт половодье, они переселятся обратно в главную нору, починят и заделают плотину, а потом обзаведутся семьями. Озеро не останется без хозяина, а ему надо искать новое место. Сыновья подрастают, и всем на озере будет тесно.

Седой перегрыз ивовое кольцо, догнал плотик, медленно поплывший по течению, и забрался в своё гнездо. Он отправился в далёкие края, где придётся строить новые плотины, норы, подземные ходы. Что ж, работы он никогда не боялся, и неведомые края не пугали его.

Когда на рассвете Трошин на маленькой лодочке подплыл к островку, то сразу заметил перегрызенное ивовое кольцо. Вглядевшись дальнозоркими глазами охотника, он различил далеко между деревьев плотик с бурокрасным от дубовых листьев гнездом выхухоли и повыше сплетённым из светлозелёных водорослей жилищем водяной крысы.

У островка из воды вынырнули и сразу скрылись головы сыновей Седого - одного, потом другого. Теперь Трошин уже не сомневался, кто ещё, кроме выхухоли и водяной крысы, покачивался там, на крепком пловучем кораблике. На секунду вспомнилось всё, что он пережил вместе с Седым за эти годы, стало тоскливо, и больно сжалось сердце. Трошин оттолкнулся от островка и, загребая воду редкими сильными ударами вёсел, поплыл вслед за Седым.

Минут через десять он догнал плотик и, положив вёсла на дно лодки, долго плыл по тихой воде рядом с ним. Потом затабанил и сидел неподвижно, пока плотик не скрылся из глаз.

«Что ж, если Седой решил искать новые места, пусть плывёт. Он умный старик и знает, что делать», - думал Трошин.

Всё это было так. И всё-таки, когда плотик с крошечными красными и светлозелёными пятнышками совсем скрылся, Трошин долго ещё, до боли в глазах, вглядывался вдаль, и лес казался ему осиротевшим.

Муса Джангазиев

Рисунки В. Цельмера

Пять суток с неба сыпал снег,

Сегодня перестал он.

Одеты в белый, чистый мех

Поля, деревья, скалы.

Глубокий снег лежит кругом,

Дороги нет в помине.

Мы высоко в горах живём,

А школа - там, в долине.

С горы по скату напрямик

До школы вдвое ближе…

Но слишком круто!

План возник -

И я хватаю лыжи.

С горы, как птица, я лечу,

Чуть не наткнулся на арчу.

До самой съехал школы.

И на крыльце я раньше всех.

Стою, отряхиваю снег

И жду ребят, весёлый.

Вершины горные в снегах.

Он тает еле-еле…

Ты был когда-нибудь в горах,

В ореховом ущелье?

Туда поедем мы верхом.

Держись! Опасны скаты.

Мы под орехом отдохнём,

Большой он, в три обхвата.

Прекрасна ранняя весна,

Когда травинки колки.

Жуки проснулись ото сна,

Вернулись перепёлки.

И с каждым часом всё звончей

Журчит по камешкам ручей, -

Он с птицами в союзе.

Такой здесь щебет, звон и гам,

Как будто всё ущелье нам

Играет на комузе 1.

[ 1Народный киргизский инструмент.]

Бежит зайчонок…

Впопыхах

Присел на ближней кочке.

А на ореховых ветвях

Листвою брызжут почки.

Здесь в мае расцветёт урюк.

На ветках птичьи гнёзда.

И маки красные вокруг,

Как огненные звёзды.

В густом ореховом лесу

Ты встретишь рыжую лису,

Нору найдёшь барсучью.

Вдруг зафырчит сердито ёж,

Когда к нему ты подойдёшь,

И спрячется под сучья.

А в вышине архар ревёт,