ПИОНЕР - Пионер, 1954 № 12

Трудом лишь может человек

добиться исполнения желаний.

То, что «судьбою» в мире называют, -

людские то деяния!

Много лет прожил ткач Сагарадатта. Богатства он так и не нажил. Но он был счастлив, потому что ковры, которые он ткал, были прекраснее золотых монет, которыми ему платили за них, и, любуясь своими коврами, он забывал, что беден. Слава о его искусстве пошла по всей стране, и даже после его смерти долго вспоминали в пароде, какие красивые и прочные ковры умел делать ткач из Махиларопьи.

Рассказ Рытхэу.

Рисунки Ф. Лемкуля.

Унпэнэр и десятилетний Йорэлё, сыновья Гэмалькота, выходят из яранги. Ещё совсем темно. На востоке робко пробивается утро, затмевая алым сиянием зари звёзды небосклона. Оцинкованная крыша школы тускло блестит от лунного света. Старший брат давно обещал взять Йорэлё на охоту. И вот Йорэлё наконец дождался. Мальчик смотрит на небо. Оно чисто. Над Дежневской горой ни единого облачка.

«Погода будет хорошая», - думает Йорэлё.

Братья возвращаются в ярангу, берут ружья, акын 1«вороньи лапы» 2, палку с металлическим наконечником - ею они будут прощупывать прочность льда. [ 1Акын - тонкий длинный ремень с чуркой на конце. 2«Вороньи лапы» - лыжи-снегоступы.]

Путь охотников лежит вдоль высокой гранитной стены, круто вздымающейся над Чукотским морем. Ветерок сдувает со скал выпавший за ночь снег, и он, шурша, сыплется на белоснежные камлейки 3. [ 3Камлейка - балахон из материи, вроде халата.] Алая полоска зари постепенно увеличивается, звёзды меркнут. Дойдя до скалы, одиноко торчащей над торосами, братья поворачивают в море. Теперь они пробираются через ропаки 4, обходят темноголубые айсберги. [ 4Ропаки - небольшие торосы.] Ноги разъезжаются в разные стороны, но Унпэнэр не падает, хотя упасть здесь совсем нетрудно. Недаром в прошлом году на состязаниях бегунов старик Мэмыль назвал его достойным потомком охотников.

Унпэнэр и Йорэлё достигают конца берегового припая. Дальше начинается движущийся лёд. Между припаем и движущимся льдом густая каша из мелко битого льда. Охотники надевают «вороньи лапы», легко пробегают по зыбкой поверхности и вступают на ровное ледяное поле, на котором чернеет разводье.

- Здесь, - говорит Унпэнэр брату.

Они останавливаются. Ждут тюленей.

Небо посветлело. Вершины сопок тронуты первыми лучами солнца. Кол-звезда - Полярная - исчезла, растаяв в светлом небе.

Зоркими глазами Унпэнэр замечает вынырнувшую нерпу и шепчет Йорэлё:

- Далеко…

Но вот нерпа приблизилась. Круглые чёрные глаза, кажется, смотрят прямо на охотников.

Унпэнэр, затаив дыхание, берёт голову нерпы на мушку.

- Тр-р-рах!…

Нерпа барахтается, ныряет и вдруг снова всплывает - уже мёртвая. Унпэнэр торопливо развязывает акын и бросает закидушку. Крючок зацепился, и нерпа вытащена на лёд.

Йорэлё обиженно смотрит на брата: - Почему ты не дал мне выстрелить?

- Успеешь ещё!

Охотники снова замирают. Лёгкий всплеск - у самого края разводья показывается вторая нерпа. Унпэнер подмигивает брату, Йорэлё прицеливается, стреляет. Промах! Йорэлё, чуть не плача, перезаряжает ружьё.

- Вон там есть второе разводье, - говорит Унпэнэр. - Ступай туда. Как только убьёшь нерпу, беги ко мне.

Сидя у своего разводья, Унпэнэр слышит выстрелы брата, но Йорэлё что-то не спешит к нему.

Скоро около Унпэнэра лежат три нерпы.

- Хватит! - Унпэнэр встаёт и, приплясывая, чтобы размяться, идёт за братом.

Йорэлё грустит: он не застрелил ни одной нерпы.

Дотащив добычу до припая, они присаживаются на торчащую из-под снега льдину отдохнуть.

Причудливо искрится на солнце крупнозернистый снег. Всё голубое. Словно чистое небо отражается в снегу. Кругом расстилается ледяная пустыня с грозными нагромождениями торосов.

Унпэнэр смотрит вдаль и думает: «Вот если бы я был большим художником, таким, как Левитан, рисовал бы нашу Чукотку».

Унпэнэр встаёт, поворачивается, чтобы идти к берегу, и на мгновение застывает…Всего в каких-нибудь десяти шагах из-за тороса выглядывает белый медведь! Зверь смотрит прямо на братьев. Чёрный блестящий нос чуть-чуть шевелится.

Унпэнэр сначала теряется: слишком уж неожиданна эта встреча. Он слегка толкает Йорэлё. Но тот уже заметил медведя и, не отрываясь, смотрит на него.

Унпэнэр осторожно вытаскивает из чехла ружьё. В голове мелькает: «Малокалиберной не убьёшь… Медведь весной не страшен. Он сыт… Что, если не стрелять, а попробовать уйти? Погонится он за нами или нет? Если погонится, выстрелю…»

Унпэнэр и Йорэлё оставляют нерп медведю: «Пусть берёт, лишь бы нас не тронул».

Но едва братья делают шаг - зверь прыгает в сторону. Ещё, ещё прыжок. Медведь останавливается и опять с любопытством смотрит на людей. Унпэнэр делает несколько шагов в сторону медведя. Йорэлё не отстаёт от брата. Медведь снова отскакивает на несколько шагов и опять останавливается.

- Так можно до самого стойбища гнать, - заплетающимся языком шепчет Йорэлё, - как щенок, скачет…

- А мы так и сделаем, - громко говорит Унпэнэр.

Человеческий голос словно подстёгивает медведя: он снова делает несколько прыжков по направлению к берегу. До берега теперь уже совсем близко. Они пробираются по узкой полоске между высокой ледяной стеной и движущимся льдом: медведь впереди, охотники следом за ним.

Зверь не понимает, какую ловушку готовят ему братья. Он больше не поворачивается к ним, ускоряет бег.

- Не уйдёшь! - кричит Унпэнэр.

И верно: стойбище уже совсем близко.

Медведь становится беспокойнее. Он мечется из стороны в сторону…

В стойбище заметили медведя. Около магазина собралась толпа. Старый охотник Мэмыль взобрался на лестницу, приставленную к стене, и смотрит в бинокль.

- Сзади люди бегут. Да это Унпэнэр! И Йорзлё с ним! Какомэй! 1- восклицает старик. [ 1Какомэй - возглас удивления.]

Охотники бегут за ружьями. Из крайней яранги выскакивает Гэмалькот и, на ходу натягивая кухлянку, мчится навстречу сыновьям.

Унпэнэр отбросил малахай на спину. Его мокрые волосы заиндевели. А Йорэлё, хоть и отстаёт от брата, тоже продолжает бежать.

Медведь делает отчаянную попытку уйти, бежит прямо к стойбищу, намереваясь проскочить к лагуне. Расстояние между ним и братьями быстро увеличивается.