Журнал «Знание-сила» - Знание-сила, 1997 № 08 (842)

И ведь действительно экономичное жилье, заранее рассчитанное на то, что рано или поздно оно перейдет в собственность — и под ответственность — жильцов; они привыкают к этому. Это мои 60 метров крыши, я могу их чинить. Мы стояк сами не можем починить, он общий на девять - семнадцать этажей; а в таком доме — можно. Делали это умные люди, много лет ругались и спорили, утвердили, двенадцать лет это действует. Социологи всего мира изучают опыт. На самом деле — классический английский дом, всего-навсего переведенный в категорию муниципального жилища. Лучшего способа совместного проживания в городе не существует.

И. П.:— Ну небоскребы Нью-Йорка тоже никто сносить не собирается...

В. Г.:— Там живет не самая бедная публика. Кстати, мелочь: там всегда только один подъезд — его удобно охранять. У нас категорию безопасности вообще никто не рассматривал в жилом строительстве, и мы получили самое опасное жилье.

Вот теперь, когда прошло время и пятиэтажки свое отслужили, мы можем сказать, что лучшее в районах хрущоб. Что худшее — все знают. А что лучшее? Сама их пятиэтажность. Деревья выросли — равны домам по величине. Все огрехи скрыты. Обжито, обустроено, тропки проложены...

Новые высотки на их месте — опять лоббизм строительного комплекса. -Экономия места? Но семнадцатиэтажные дома надо ставить шире, чтобы со всех сторон было какое-то пространство, и такая расстановка съест значительную часть якобы выигранной площади. Насосные станции надо менять. Электростанции надо менять. И трубы к ним надо менять. А ведь делают вид, что мы на старом, на том же самом, — вранье, это невозможно. Так что мы теряем все преимущества пятиэтажности и получаем очень дорогое низкокомфортное жилье.

И. П.:— Почему на этом месте не построить пятиэтажки, только лучше спланированные?

В. Г.:- А кто это будет делать? Конкурирующая фирма? Их почти нет, они все почти вымерли. Чисто московская ситуация. Нигде в стране больше домостроительный комплекс никто не поддерживает. Кто лег — тот лег. Кто строит — тот строит. Строить жилье того же уровня комфорта в два-три раза дешевле.

В Калиниграде я получил настоящую задачу; я ждал этого мига и не верил, что до него доживу. Реальный застройщик, бывший директор ремстрой- треста, все знающий, все проходивший. Строит коммерческое жилье. Денег у него нет, он может собрать их с будущих владельцев. Для чего должен «Продать проект». И он формулирует задачу: поднимите мне стоимость недвижимости. Не сделайте мне красиво, а поднимите стоимость. В условиях острой конкуренции, в которой он живет, просто так он цену поднять не может, он должен поднять комфорт. Речь идет не о сотнях — накинуть бы долларов двадцать за метр. И начинается у нас с ним замечательный разговор: ему надо переосмыслить понятие комфорта и потом объяснить клиенту, что тот за небольшую переплату получает нечто действительно лучшее из всего возможного.

И. П.:— А можно предотвратить распад жилых массивов вот так, целыми кусками, когда одновременно летит все — и трубы, и электричество, и стены? Картина-то жутковатая получается...

В. Г.:— Противодействовать этому начнут только тогда, когда поймут, что происходит, и людей охватит конструктивное отчаянье. Во всем мире так происходит, именно и только так. Ничего изобретать не надо. Что было в каком-нибудь Манчестере или Бруклине, теперь будет у нас. И везде выход обнаруживался, когда энергичная часть людей в отчаяньи начинала действовать: лоббировать какие-то решения, делать что-то сами. Хотя у нас, конечно, сам тип застройки отнюдь не способствует каким-то формам самоорганизации и самодеятельности: сообщество из двухсот семидесяти пяти квартировладельцев — вещь почти невозможная...

Я вот перевел книжку, которую по идее у нас должны бы расхватать, но по причине полного равнодушия наших соотечественников ко всему миру не расхватывают. Что им, в самом деле, «Город в Америке»? Но там подзаголовок: «Жители и власть». Книга описывает 25 лет опыта в решении абсолютно тех же самых проблем.

Китай-город. Проект воссоздания застройки северной стороны Никольской улицы

И. П.:— Какой Москва будет, по-вашему, еще через двадцать лет?

В. Г.:— Я бы рискнул такой вот картинкой, несколько странной. Вполне цивильный, по-западному выглядящий центр города, не только деловое сити, а в широком смысле. Нормальный городской центр, причесанный, ухоженный, все будет в порядке. Не вижу никаких противопоказаний.

Резкий перепад между секторами жилого массива. Двадцать лет назад мне не могло прийти в голову, что начнется расслоение города по естественным критериям кошелька. Мы очень быстро пошли в этом направлении, и уже ясно выделились районы, которым суждено стать трущобами в ближайшем будущем. С экологической точки зрения это могут быть неплохие места, но по социальному составу. Здесь нет необходимой концентрации людей, способных подхватить наше безумно дорогое жилое хозяйство из слабеющих рук городских властей, поддержать его. Такие люди стекаются в другие точки.

Еще через двадцать лет такие провальные зоны будут не пятнышками, как сейчас, а пятнами. Они, вроде Марьиной Рощи нашего детства, будут иметь железную репутацию, сами себя будут воспроизводить. И будут относительно благополучные, огороженные — не буквально, а во многих смыслах — зоны, причем география их во многом будет случайной, лишь частично мотивированной исторически, экологически, символически. Здесь — достаточно крепкие и очень разные кондаминиумные образования. Я уверен, что появятся монопольные держатели недвижимости и многие вернутся от собственности к новой аренде квартир — чтобы забот не иметь.

И наконец, как раз к этому времени возникнут, наверное, очажки противостояния распаду, самовосстановления в прежних спальных районах. Еще только очажки. Хотя скорость всего так велика и сдвиг поколенный столь стремительный, что наверняка это будет быстрее происходить, чем сегодня кажется. По нарастающей.

Острая нужда в бедном муниципальном жилье в Москве, очевидно, уменьшится: население стареет, рождаемость падает. Это в какой-то степени может смягчить травму. У муниципалитета все-таки будут какие-то средства, чтобы поддержать жилье на минимуме, и я мечтаю о том, что найдутся некоторые средства поддержать очаги самовосстановления.

Предложение по перекрытию Старого Гостиного двора. Интерьер