Журнал «Пионер» - Пионер, 1939 № 12 Декабрь

- Наконец-то, соблаговолили пожаловать! Владимир у них целыми днями пропадает, а они даже носа не покажут…

Мы переглянулись с глупым видом. Я начал было:

- Как?… А разве?…

Но Галка ущипнула меня. Окончательно ничего не понимая, я замолчал.

- Что же он у вас там делает? - спросила вовкина мама.

Галина, размахивая руками, понесла какую-то чепуху:

- Да-а… вообще… Вы же знаете… у нас там очень интересно… Игренные выгры… То есть, я говорю, военные игры и все такое, вообще…

Бовина мама как-то странно на нас посмотрела и предложила нам земляники с сахаром, но мы поблагодарили ее и ушли.

Возвращаясь в лагерь, мы долго шли молча. Наконец, Галка сказала:

- Факт. Вовка говорит родным, что он уходит в лагерь, а сам идет работать над своим изобретением.

Не успела она это сказать, как в конце просеки, по которой мы шли, показался Андрюша. Он быстро семенил навстречу нам. Губы его были оттопырены еще сильней чем обычно, а большие глаза широко открыты. Он подошел к нам и сказал отрывисто:

- Вышел вам навстречу: получил письмо от Грушина.

Я взял у Андрюши помятый конверт. Мы сели на краю дороги, свесили ноги в канаву и стали читать:

«Андрюшка!

Я пишу тебе, Сережке и Галке как своим близким друзьям. Пятнадцатого числа, в полночь, решается моя судьба: я испытываю свое изобретение, на которое истратил все свое состояние и ради которого остался «а второй год. Мне нужна ваша помощь, и если вы мне друзья, вы мне не откажете. Возьмите свои броненосцы и ровно в полночь пятнадцатого числа приезжайте на то место, где мы с вами столкнулись. Пароль «Архимед». Если вы мне друзья, вы это сделаете. Если вы кому-нибудь проболтаетесь, это будет подлость с нашей стороны.

Грушин».

Прочтя письмо, мы долго молчали. Потом Андрюша, уставившись на пенек, торчавший на противоположной стороне канавы, проговорил:

- А вдруг опять ракетный двигатель?

Это Андрюша вспомнил историю с моделью ракетного автомобиля. Когда мы навешали Вовку в больнице, он нам объяснил, что взрыв произошел из-за ошибки в конструкции, и обещал перепроектировать автомобиль.

Долго мы сидели под ветками сосны у придорожной канавы, шевелили зажатыми в зубах травинками, как тараканы усами, и думали, как быть. Удрать из лагеря ночью - за такое дело можно вылететь из отряда. Разболтать вовкину тайну - большая подлость. Мы вспомнили, как Вовка говорил, что его изобретение имеет оборонное значение. Значит, может произойти несчастный случай, и Вовку нельзя оставить одного.

За лесом заиграл горн: это в лагере звали к обеду. Мы поднялись с земли.

- Так как же? - спросил Андрюша. Галка отряхивала соринки, приставшие к юбке. Вдруг она покраснела и ни с того, ни с сего разозлилась:

- Вот дурак!… Ну какой же он дурак!…

Андрюша задумчиво проговорил: - Почему ты знаешь?… Всех изобретателей считали дураками, а потом оказывалось, что они гении.

И Андрюша посмотрел на Галку своими телячьими глазами. Видно было, что ему очень хотелось помогать Вовке. Я тоже был не прочь. Я занимался в литературном кружке, и наш руководитель говорил, что если хочешь быть писателем, то нужно накапливать биографию.

- Ну? - спросил я Галку. Галка набросилась на меня:

- Ну, ну! Вот если засыплемся сегодня ночью, так уж… так уж я невиновата.

Вообще у Галки странная психология: когда мы пускаемся в какое-нибудь путешествие, она сначала ругает нас дураками, а потом идет с нами.

Мы с большим нетерпением дождались десяти часов вечера, когда лагерь укладывался спать. Потом ждали еще полчаса, пока лагерь уснет. Наконец, мы осторожно выползли из кроватей и, выбравшись из дома, встретились у реки, где причаленный к пристани из двух досок стоял наш флот.

Галина и Андрей сели на «Марата», я занял «Аврору». Метров сто мы шли на шестах, боясь, что колеса наделают много шума, потом пустили в ход машины.

Медленно, осторожно пробирались наши суда по темной извилистой речке. Над берегами нависли ивы, и по их верхушкам осторожно шагала следом за нами луна. Плыли мы очень долго. Я уже думал было, что мы в потемках проехали место встречи, как вдруг тихий голос в кустах на берегу произнес:

- Архимед.

Мы застопорили машины и стали смотреть на берег. Ничего не видно: темно.

- Архимед, - прошептал Вовка в кустах.

Мы стали причаливать. О борта лодок зашуршали листья кувшинок, плавающие у берега.

Кусты зашевелились. Появился Вовка. Мы высадились на берег, привязав лоДки к небольшому пеньку.

На Вовке были надеты бумазейная куртка, такие же штаны, заправленные в гетры, и большая теплая кепка.

- Спасибо, что пришли, - сказал он. - Пойдемте.

- Вовка! Что ты такое еще выдумал? - зашипела Галка.

- Пойдемте, - повторил Вовка.

Он повел нас по темному дну оврага узкой тропинкой среди огромных зарослей какого-то растения. Скоро мы узнали, что это просто крапива. Галка так ляскнула, что в деревне за рекой залаяли собаки.

Спотыкаясь, подымая руки, чтобы не задеть за крапиву, мы дошли до черного полуразвалившегося сарая. Тут Грушин остановился.

- Что ты там еще выдумал, Вовка? - снова зашипела Галина н стала боязливо осматриваться кругом.

Вовка помолчал немного, потом ответил:

- Подводную лодку нового типа.

Мы обрадовались и переглянулись между собой. Испытывать модель подводной лодки - это вам не ракетный двигатель!

- Вы мне нужны для того, чтобы завинтить меня в люк.

- Ку… куда завинтить? - прошептала Галка.

Она подавилась слюной.

- В люк, - спокойно ответил Вовка. Галка тяжело дышала. Я чувствовал, что сейчас выйдет неприятность. К Галине подошел Андрюша. Губы у него были оттопырены, а глаза широко открыты. Он тихонько проговорил:

- Назвалась груздем - полезай в кузов.

Галка ничего не ответила.

Отчаянно заскрипела большая дверь, и мы вошли в сарай. В темноте пахло масляной краской.

Вовка зажег свечу.

Все помещение было завалено всякой ерундой. Валялись кучей инструменты и старые журналы: «Всемирный следопыт», «Мир приключений», «Вокруг света». В углу стоял примус без ножек, около него - паяльник. Два здоровенных паука подтягивались к потолку, испуганные светом.

А у стены на особых подставках стояла подводная лодка Вовки Грушина. Она напоминала небольшую байдарку. Около носа на ней возвышалась труба метра в три вышиной и сантиметра четыре в диаметре. Вся лодка была выкрашена в зеленый цвет, а с боков красными буквами было написано: «Архимед».

Вовка объяснил нам ее устройство: