Коллектив авторов - Плавучий мост. Журнал поэзии. №2/2016

Родилась в г. Каменске-Уральском в 1975 году. Живу там же. Работаю участковым фельдшером. Очень люблю читать, в соседней библиотеке перечитала все книги.

Стихи пишу с 2011 года. Люблю лес, сад и людей – хороших. Писать начала в 2011 году. Печаталась в журналах «Наш современник», «День и Ночь», «Москва», «Наша молодежь», «Хомо Легенс», в газете «Графоман» города Вельска.

В основном – публикации не в реале, а в Интернете. Литературный псевдоним – venik.

Когда было принято решение о публикации подборки Веры Кузьминой в этом номере журнала, я написал ей письмо с просьбой дополнить биографический текст, предваряющий подборку стихов, именно: «тем же слогом, с той же непосредственностью и ясностью взгляда на жизнь. Напишите о том, о чём не говорили в стихах. Свяжите это как-то со своим творчеством. Напишите то, что сами считаете нужным и возможным написать в прозе о себе. Как живёте, как выживаете. Без ёрничанья, без пренебрежительного тона в оценке собственной персоны. Надеюсь, это хоть как-то поможет читателю понять – откуда в ваших стихах столько из той жизни, которую большинство из нас старается не замечать». Вскоре я получил от Веры ответ, который с её согласия и публикую:

«Привет, Виталий. Вы меня здорово озадачили, если честно. Мне нечего сказать о себе кроме того, что я очень привязана к тому месту, где живу. Мой прапрадед был мастеровой и пьяница, моя прапрабабка рожала детей, пекла хлеб на продажу и рано умерла. Мой прадед был разнорабочий и пьяница, его задавила лошадь – переехала ему ногу. Перед смертью он обматерил фельдшера, потому что фельдшер был «ученая сволочь» и к тому же поляк – поэтому прадед отказался лечиться, потребовал стопку, закурил трубку и умер. Он оставил прабабку Анну Терентьевну с пятью детьми – были и еще, но умерли. Из-за детей прабабка все время была голодной. Любимого ее сына, красивого Степу, убили в первые дни войны. Второй сын, дядька Коля, за убийство попал в лагерь, строил Беломорканал, а когда пришел обратно, был лучшим литейщиком на вагранке и страшным пьяницей. Старшая дочь, Маня, жила в прислугах, прижила ребенка – девочку – от хозяина и ушла от него, когда девочка умерла. Поступила в домработницы к двум братьям-офицерам в Свердловск. В тридцать седьмом году их в одну ночь обоих забрали – тогда она, не будь дура, схватила свой паспорт и убежала домой – пешком. Потом она путалась с ворами. Средняя дочь, Татьяна, моя бабка, ухитрялась находить себе мужиков всегда, но замуж так никогда и не вышла. Младшая, Нинка, вышла замуж за эвакуированного хохла и одна из всех жила более-менее зажиточно.

Когда моя прабабка умерла, у нее остался один халат, одна юбка и два платка. И три рубля денег. Но хоронила ее вся Вороньжа – гроб несли на руках, сменяя друг друга, а до кладбища – семь километров. Я – это они. В той земле, на которой я живу – их кровь. Это очень бедная, очень плохая земля, но другой мне не надо. Не думаю, что вам было интересно это читать, Виталий. Так же неинтересно будет и другим – и еще читать про то, как я бегаю по вызовам, ухаживаю за старой мамкой, варю своему Петровичу гречневую кашу и копаюсь в огороде. Поэтому оставьте предисловие или уж не пишите вообще ничего.

С уважением к вашему делу и вам –

С учётом междустрочий – это роман страниц на 400. В междустрочьях – стихи Веры Кузьминой. Горькие, но и прекрасные, как сама жизнь.

В этом теле – минимум три души, и у каждой больше семи путей. Первой прямо в руки плывут ерши: хороша уха для её детей. Ей с работы мужа-губана ждать, греть ведёрный чайник – с вареньем пей, и горбатых ландышей-жеребят запрягать в тележку неспешных дней. На святую Пасху рядиться в шёлк, красоваться – в ушках блестит рыжьё. Если вдруг заявится серый волк – за белёной печкой лежит ружьё.