Драмы и комедии

Б р о н я (смотрит на шляпу) . Я ж ее как будто повесила.

Г у д о в и ч. Это ты, должно быть, собиралась повесить.

Б р о н я пожимает плечами, снова вешает шляпу на вешалку и выходит.

(Снова несет шляпу на окно.) Конспирация так конспирация.

Он еще не дошел до окна, как входит Б р о н я.

Б р о н я. К вам пришли, Павел Андреевич.

Г у д о в и ч. А-а… Проси, проси. (Застегивает пиджак, поправляет галстук.)

Входит Ю л я.

Ю л я. Добрый вечер. (На мгновение задерживается в дверях.)

Г у д о в и ч. Добрый вечер, Юленька.

Идут друг другу навстречу.

Ю л я. Дорогой Павел Андреевич! Как я рада! (Протягивает ему обе руки.)

Г у д о в и ч (взволнованно) . Я тоже рад, Юленька. Увидел вас на площади и обрадовался. (Все еще держит ее руки.) Только я заметил, что вы там не хотели со мной разговаривать. Спасибо, что зашли навестить старика. (Глядит ей в лицо.) Такая же ясная, как и была. Словно луч из прошлого. Как славно, как хорошо мы жили.

Пауза.

Раздевайтесь. (Помогает ей раздеться.)

Юля разматывает платок, снимает ватник, остается в скромном поношенном платье. Они совсем забыли о Броне, которая наблюдает за ними со стороны, как чужая.

Ю л я. Слышала я о вашем горе, Павел Андреевич.

Г у д о в и ч. Горе, Юленька, большое горе. И не у одного меня.

Ю л я. Как увидела я вас на холоде, без шапки и песню эту услышала, у меня прямо сердце защемило. Забыла всякую осторожность и подтянула вам.

Г у д о в и ч. Очень кстати подтянули.

Ю л я. А потом пошла и немножко поплакала.

Г у д о в и ч. А вот это уж некстати. Как же вы живете, Юленька? Где бываете, в каком обществе вращатесь?

Ю л я (взглянув на Броню) . Везде, Павел Андреевич. Где я только не бываю!

Г у д о в и ч. Простите, я забыл вас познакомить. Это племянница моей покойной жены, хозяйка, строгий опекун, лучший друг. При ней можете говорить смело, как при мне.

Б р о н я. Иногда и друг может быть лишним.

Г у д о в и ч. Это — моя бывшая ученица и добрая приятельница Юля Муравицкая.

Броня и Юля пожимают друг другу руки.

Бронечка, может быть, ты раздобудешь еще стаканчик чаю?

Б р о н я выходит.

Садитесь, Юленька, расскажите мне что-нибудь.

Ю л я (садится) . Расскажу. Я к вам пришла не с пустыми руками.

Г у д о в и ч. Ну-ну, я слушаю.

Ю л я. Прежде всего привет вам от ваших искренних друзей, которых вы даже не знаете, но которые хорошо знают и любят вас.

Г у д о в и ч. Благодарю. От кого же это?

Ю л я. Не могу вам перечислить — их много… Одного из них вы знаете. Шлет вам низкий поклон бывший сосед… рыболов, который язей ловил.

Г у д о в и ч. Антон Иванович?

Ю л я. Максименя. Ждет вас к себе в гости.

Г у д о в и ч. Зайду, обязательно зайду. Где же он живот?

Ю л я. А живет он… против лиха на пригорочке.

Г у д о в и ч. Ну, это, как видно, далековато. Где лихо — это я знаю, а вот где пригорочек… Без вас я туда не попаду.

Входит Б р о н я. Ей неприятно, что Гудович так увлечен разговором с Юлей. Недружелюбно взглянув на Юлю, она ставит перед ней чай. Юля благодарит кивком головы. Б р о н я выходит. На кухне гремит ведрами, собираясь по воду.

Ю л я. Это вам одна загадка. А теперь вторая: угадайте, от кого вам письмо?

Г у д о в и ч. Подождите, подумаю.

Ю л я. От замечательного человека, вашего друга и товарища по работе.

Г у д о в и ч. Здесь у меня таких нет. Все мои друзья и товарищи по работе там, на свободной земле. Один я остался здесь, как подбитый журавль.

Ю л я (вынимает из кармана письмо, показывает конверт, прикрывая обратный адрес) . Узнаете, чей это почерк?

В дверях появляется г о л о в а М а р ф ы П е т р о в н ы. Она внимательно прислушивается.

Г у д о в и ч. Погодите, погодите. Я этот почерк где-то видел. Этот почерк напоминает мне… напоминает мне почерк нашей дорогой Александры Потаповны, нашей народной артистки. Но ведь этого же быть не может. Она ведь там…

Ю л я (отдает ему письмо) . Прочитайте обратный адрес.

Г у д о в и ч (читает) . «Москва, Пушечная девять, ЦДРИ, Александре Потаповне Гаевской». Юленька, скажите, я не сплю? Как же это? Откуда? Где вы взяли это письмо?

Ю л я. С неба свалилось. И прямо мне в руки.

Г у д о в и ч (показывает пальцем вверх) . С неба? Так, так, понимаю. Только с неба оно и могло свалиться. (Разрывает конверт, читает.) «Дорогой Павел Андреевич! Горячий привет вам с Большой земли от ваших друзей. Не думайте, что мы о вас забыли. Мы все вас помним и любим по-прежнему. Принимаются меры, чтобы вы были с нами. Приезжайте, мы вас встретим с распростертыми объятиями. Ваш талант снова расправит свои могучие крылья, скованные фашистской неволей. А пока это осуществится, просим, не откладывая, прислать нам клавир вашей «Счастливой доли». Театр приступает к работе, и мы хотели бы открыть сезон вашей оперой. Желаю вам мужества, здоровья и счастливого пути. До скорой встречи в Москве. Ваша Алеся». Погодите, погодите. Дайте опомниться. (Взволнованный, ходит по комнате.)

М а р ф а П е т р о в н а исчезает.

Москва!.. Неужели это возможно? И какие меры? Кто их принимает?

Ю л я. Центральный Комитет и наше правительство. Насчет вас давно был запрос — где находится, что делает.

Г у д о в и ч. Помнят! В такое время! Об одном человеке хлопочут. Если бы еще, скажем, генерал был, а музыка — разве до нее теперь?

Ю л я. Считают, что и музыкой можно бить врага.

Г у д о в и ч. Они просят, чтобы я сразу клавир прислал. А как же я его пошлю?

Ю л я. Дайте мне.

Г у д о в и ч. Вам?

Ю л я. Не беспокойтесь, дойдет по назначению.

Г у д о в и ч. Так вот вы кто!

Ю л я. Почтальон, только и всего.

Г у д о в и ч (открывает ящик стола) . Да, но он у меня в таком виде… На клочках, карандашом… Тут никто ничего не разберет. Да и не окончен еще. Мне нужно не меньше месяца, чтобы привести все это в порядок. Я аккуратно, меленько перепишу в одну тетрадку, чтоб меньше места занимало.

Ю л я. А сами вы разве не собираетесь?

Г у д о в и ч. Я рад бы, но как? Каким образом?

Ю л я. Таким же образом, каким у нас оказался доктор Данилович.

Г у д о в и ч. А с ним что? Я его неделю назад видел в городе.

Ю л я. А теперь он там.

Г у д о в и ч. Значит, и я могу?

Ю л я. Конечно, можете. У меня есть на этот счет предложение.

Г у д о в и ч. У вас?

Ю л я. Да. …Не мое, конечно. Мне поручили привести вас в партизанский отряд.

Г у д о в и ч. Вы оттуда?

Ю л я. Да. Послали к вам меня, потому что кому-нибудь другому вы могли бы и не поверить.

Г у д о в и ч. Вот так Юленька!

Ю л я. Вы и мне не верите?

Г у д о в и ч. Да что вы, что вы! Я себе, своим ушам не верю. Старик Гудович — партизан. Немножко не вяжется. Это такие люди!.. Я их видел сегодня на улице. И женщина там была. Может быть, такой же почтальон, как вы. Только не дай бог увидеть вас в таком положении.