Юлиу Эдлис - Жажда над ручьем

В и й о н (нерешительно) . Вы велите мне говорить как поэту с поэтом, ваше величество?

К о р о л ь Р е н е. В пределах приличия, само собой разумеется.

В и й о н. Я бедный человек, сир… Я всегда был беден, всегда голоден… Мне трудно понять поэзию, зовущую жить под открытым небом, под зелеными кущами, — это же холодно, сир! Особенно зимой! Или в дождь, в непогоду. Я предпочитаю пусть худую, но все-таки крышу над головой.

Г о н т ь е (возмущен) . Так грубо, так низменно судить о поэзии, сударь!..

В и й о н. Я знаю, что такое голод — его не насытишь лесными ягодами, для этого мне нужен кусок говядины, сир! Я не утолю своей жажды из буколического источника — мне нужна кружка крепкого вина. Меня не спасет от мороза и сырости веночек из полевых цветов — мне нужен теплый плащ, прочные башмаки, вязаная фуфайка. Я живой человек, сир, и поэзия моя тоже живая — ей тоже холодно, одиноко, зябко, голодно…

Гонтье возмущенно пожал плечами.

К о р о л ь Р е н е. Из чего же слагаются ваши стихи? Из чего они рождаются?..

Г о н т ь е (убежденно) . Стихи рождаются из тихого веяния ветерка и шелеста трав! Из шепота ручья и журчания свирели! Из изящества вымысла!

В и й о н (без вызова) . Из света и грязи, сир… из солнца и навозной кучи, из мечты и утрат, из зловония боен и нежности женского тела… Они рождаются изо всего, сир. Они неприхотливы.

В комнату неслышно вошла Девушка, которой никогда не было.

К о р о л ь Р е н е (увидел ее) . Я велел никого не впускать! Кто это, Гонтье?!

Г о н т ь е. Это — горничная, ваше величество. Она пришла, вероятно, застелить постель. (Ей.) Уйди! — потом!

В и й о н (улыбнулся ей; Гонтье) . Оставьте ее, мэтр, она нам не помеха. Оставьте ее.

К о р о л ь Р е н е (подошел к нему; настойчиво и с любопытством) . Послушайте, мэтр… Извините, но по долгу короля… ну, сами понимаете — полиция, сыск, секретная служба, донесения…

В и й о н (развел руками) . Я слабый человек, ваше величество! — я игрушка в руках моей судьбы, а она никогда не баловала меня… Но с этим покончено, сир! Навсегда! Я завязал!

К о р о л ь Р е н е (не понял) . Что — завязали?..

В и й о н. Ну, это такая идиома — завязал, значит, покончил, исправился, встал на истинный путь.

Г о н т ь е (воздел руки к небу) . О великий и могучий французский язык!..

К о р о л ь Р е н е. Благодарю вас, Гонтье, я вас больше не задерживаю.

Г о н т ь е (попятился задом к двери; на ходу — Вийону) . Поэзия вам этого не простит! Она убьет вас забвением! (Ушел.)

К о р о л ь Р е н е. Он милый старикан, талантливый поэт, послушный, преданный… хоть и несколько глуповат, вы не находите?

В и й о н (усмехнулся) . Он — ваш поэт, сир, и глупость его тоже принадлежит вам.

К о р о л ь Р е н е. Так я вот о чем: по моим сведениям, вы не только состоите в «Раковине»…

В и й о н (испугался) . Ваше величество!..

К о р о л ь Р е н е (отмахнулся) . Пустое!.. Оказывается, вы не только говорите на тайном воровском языке…

В и й о н. Никогда!..

К о р о л ь Р е н е (настойчиво) . …но будто даже сочиняете на нем стихи!

В и й о н. Ваше величество! Провалиться мне на этом месте!..

К о р о л ь Р е н е. Если вы провалитесь — кто же в этом случае получит ваши шесть экю золотом?..

В и й о н (не решаясь) . Воля ваша, сир… Но только эти стихи надо петь хором… если вы позволите, сир, то мои друзья…

К о р о л ь Р е н е. Конечно же, сударь! — считайте, что они у вас в кармане, ваши шесть экю!

Отовсюду — из дверей, из окон, из-за полога кровати, из-за ширм и колонн — в комнату проникает х о р б р о д я г и в о р о в во главе с П а л а ч о м.

Девушка, которой никогда не было, уселась у ног Вийона, глядя на него с улыбкой.

Вийон подал знак рукой.

П а л а ч.

Х о р.

К о р о л ь Р е н е (изумлен) . Разрази меня бог, если я хоть слово понял!..

П а л а ч.

Х о р.

К о р о л ь Р е н е. Непостижимо! — непонятно, но до чего же, бог мой, увлекательно!.. (Хору, с несколько растерянной величественностью.) Благодарю вас, господа… Я вами доволен. Идите.

Хор, поклонившись королю, уходит тем же путем, что и пришел.

П а л а ч (уходит последним) . Мы что? — мы люди простые, мы и за спасибо можем…

Пауза.

К о р о л ь Р е н е. Н-да… эта поэзия явно не… не буколическая. Правда, я не все…

В и й о н. Естественно, ваше величество, тут без помощи толкового словаря не обойтись. Ну, самое необходимое хотя бы… Алтарь, к примеру, — виселица, хомут — петля, повесить — сунуть дышло в хомут, захомутать…

К о р о л ь Р е н е (как зачарованный) . Захомутать…

В и й о н (увлекся) . А вот тот, кто вешает, то есть палач, — тут масса синонимов: работяга, мясник, винодел, красный марьяжный поп — в том смысле, что он венчает с петлей.

К о р о л ь Р е н е. Красный марьяжный поп… как, однако же, пластично!

В и й о н. А уж петля — это и шнурок, и удавка, и хомут, и пеньковые брыжи…

К о р о л ь Р е н е (восхищенно) . Брыжи! — великолепно!..

В и й о н. Вы просто на лету все схватываете, ваше величество.

К о р о л ь Р е н е (затверживая на память) . Алтарь, удавка, хомут, пеньковые брыжи… вы мне непременно все запишите, Вийон, не то я забуду! Ох и поговорю же я завтра с мэтром Гонтье! — как бы беднягу удар не хватил!

В и й о н (смеется) . А то и вовсе перекинется!..

К о р о л ь Р е н е. Не понял?..

В и й о н (уточняет) . То есть — умер. Перекинулся. Или сыграл в ящик. Или дал дуба. Или отдал концы. Или откинул копыта — тут множество вариантов.

Пауза.

К о р о л ь Р е н е (в нерешительности) . Вы хотели бы остаться при моем дворе, мэтр Вийон?..

В и й о н. Благодарю вас, сир!

К о р о л ь Р е н е (поморщился) . Боюсь, это не так просто… с вашим прошлым, с вашим, извините, лексиконом… Поймет ли меня двор?.. Вот разве что вы согласились бы…

В и й о н (поспешно) . Я согласен, ваше величество!

К о р о л ь Р е н е. …на должность конюха, или форейтора… или младшего камер-лакея…

В и й о н (опешил) . Лакея?!

К о р о л ь Р е н е. …или переписчика набело моих стихов… Кстати, у вас хороший почерк?