Роберт Макки - Диалог: Искусство слова для писателей, сценаристов и драматургов

Литература и другие повествовательные искусства воздействуют на участки мозга, которые расшифровывают слова. Похожей расшифровкой и занимаются мастера слова, выбирая по-настоящему трудоемкую технику. Чтобы достичь совершенства, создать проникновенное, оригинальное повествование, писатель обрекает себя на каторжный труд, на длительные раскопки подсознательного в поисках живого, сильного, укорененного в образе языка.

Диалог, основанный на ощущениях, резонирует с внутренней жизнью говорящего. Точный, живой, образный язык подводит читателя/публику к подтексту героя, к его потаенным чувствам и мыслям. Поэтому, когда такие герои совершают словесные действия, стремясь к исполнению своих желаний, они становятся прозрачными, и мы можем читать их, как открытую книгу. Но когда герой говорит канцелярским языком доклада — то есть слишком буквально, многосложно и общими фразами, такой язык делает историю плоской и сводит к минимуму внутреннюю жизнь сцены. Чем менее ясными становятся герои, тем быстрее мы теряем интерес. Итак, даже если герой на самом деле скучнейший, его диалог должен выражать его безжизненную душу с живейшим отвращением.

Стили речи, свойственные герою, определяются главными членами предложения — подлежащим и сказуемым. Подлежащее (то, о ком или о чем говорится в предложении) и сказуемое (то, что говорится о подлежащем) создают реплику диалога, которая помогает выразить два основных измерения словесного портрета: знания и личность.

Хотя существует множество разных способов, которыми словесный портрет можно представить в диалоге, знания, которыми обладает герой, как правило, отражаются в названиях, существительных и глаголах, тогда как личность героя выражена в определениях, дающих окраску существительным и глаголам.

Знание.Если герой выражается неопределенно — допустим, говорит «большой гвоздь», — мы ощущаем, что он очень мало знаком с плотницким делом. Родовые существительные выдают незнание. Но если вещь обозначена точно: «хвостовик», «кровельный гвоздь», «костыль», «гвоздь с плоской шляпкой», «гвоздь с конической шляпкой», мы сразу понимаем, что перед нами мастер.

То же верно в отношении глаголов. Перформативные глаголы (в противоположность модальным) варьируют от родовых до видовых. Если герой вспоминает, как некто «медленно передвигается по комнате», мы воспринимаем такое воспоминание как скучное. Родовые глаголы также подразумевают незнание предмета. Но если диалог заостряется, и герой говорит о человеке, что он «похаживал», «кружил», «переминался с ноги на ногу, «волочил ноги», любой из этих глаголов позволяет составить точный мгновенный портрет не только того, о ком идет речь, но и говорящего. Выбор точного слова для описания любой ситуации — признак развитого интеллекта.

Личность.Побочные продукты жизненного опыта героя — его убеждения, воззрения, индивидуальность — в основном выражаются через всякого рода определения.

Во-первых, это прилагательные. Два героя смотрят на праздничный фейерверк. Один называет его «большим», другой — «грандиозным». Сразу видно — перед нами две очень разные личности.

Во-вторых, это наречия и сравнительные конструкции. Два героя смотрят на проезжающий мимо мотоцикл. Один скажет, что он «несется как бешеный», другой — что «едет быстро». То же самое — мы видим принципиально разных людей.

В-третьих, это залог глагола. Перформативные глаголы имеют широкий спектр форм. В активных конструкциях сказуемое обозначает действие, которое выполняет подлежащее. В пассивных предложениях все наоборот: подлежащее является объектом действия. Поэтому тот, кто склонен к употреблению предложений вроде «Семья планировала свадьбу» (актив), и тот, кто предпочтет сказать «Свадьба планировалась семьей» (пассив), испытывают совершенно разные чувства по отношению к жизнеустройству и обладают разными темпераментами.

В-четвертых, модальность. Модальные глаголы, выражающие отношение говорящего к реальности/нереальности высказываемого ( мог, можешь, может быть, мог бы, обязан, должен, будет, следует, нужно ), связаны с перформативными глаголами и добавляют последним такие смыслы, как возможность, вероятность, обязательность действия, разрешение на действие и т. п. Модальные фразы передают:

1. Ощущение героем самого себя и мира вокруг.

2. Его чувства в связи с его местом в обществе и переплетением различных взаимоотношений.

3. Его взгляды на прошлое, настоящее и будущее.

4. Его отношение к тому, что возможно, что разрешено и что необходимо.

Если один человек говорит: «Семья могла бы и спланировать свадьбу», а другой — «Все свадьбы должны планироваться с участием всех членов семьи», нам понятно, что это совершенно разные люди.

Существительные и глаголы выражают интеллектуальную жизнь героя и объем знаний, которыми он владеет. Определения (прилагательные, наречия, залог, модальности) выражают его эмоциональную жизнь и черты личности.

Чтобы продумать, как выражает себя личность вашего героя, спросите себя: «Как смотрит на жизнь мой герой? Пассивно? Активно? Как он определяет субъекты и объекты действия и особенно глаголы?» Перед тем как пальцы застучат по клавиатуре, переспросите себя: «Какие слова, предложения и образы сделают диалог свойственным именно этому герою? Что в психологии, жизненном опыте, образовании моего героя отразит объем его знаний (применяемые им существительные и глаголы) и только ему присущие черты личности (определения и модальности)?»

Чтобы найти ответ на эти вопросы, учтите: вся совокупность событий отпущенной вашему герою жизни, спит он или бодрствует, весь его разум, сознательное и бессознательное впитали в себя огромный и свойственный только этому герою объем культуры: сплав языка, семьи, общества, искусства, спорта, религии и т. п.

Год за годом события жизни вашего героя причиняли ему боль, вознаграждали радостями, влияли на него бесчисленными способами. В таком безбрежном море привычного и нового у героя неизбежно меняются физическое состояние и психологические установки: привлекательный/неприметный, здоровый/болезненный, напористый/застенчивый, с высоким/низким интеллектом и т. д. Возникает специфическая смесь заложенных качеств и жизненного опыта, которая делает каждого героя непохожим на всех остальных и дает ему собственный голос.

Далее я разбираю четыре примера; обратите внимание, что обнаружили их авторы, углубившись в психологию своих персонажей: популярную культуру. В трагедии «Юлий Цезарь» Шекспир упоминает о Колоссе Родосском — самой известной и уж точно самой большой бронзовой статуе времен античности, а это, в свою очередь, означает, что много ездившие Кассий и Брут наверняка не раз в восхищении проплывали под ней. В книгу «Вне поля зрения» (экранизирована Стивеном Содербергом в 1998 г.) ее автор Элмор Леонард искусно вплетает образы из кинофильма «Трех дней Кондора» — хита времен Уотергейтского скандала. Его герои в чувствительном подростковом возрасте скорее всего смотрели этот фильм.