Артур Шницлер - Любовный хоровод [=Карусель]

Актриса. А что потом?

Граф. Потом… все развивается согласно природе вещей.

Актриса. Сядь-ка поближе ко мне. Еще ближе.

Граф (садясь на постель) . Должен сказать, от подушек… Это резеда?

Актриса. Здесь очень жарко, ты не находишь?

Граф наклоняется и целует ее в шею.

О, господин граф, это против всех ваших правил.

Граф. О чем ты? Нет у меня никаких правил.

Актриса привлекает его к себе.

И в самом деле жарко.

Актриса. Ты находишь? И так темно, как будто сейчас вечер… (Притягивает его к себе.) Сейчас вечер… ночь… закрой глаза, если тебе слишком светло. Иди ко мне!.. Иди…

Граф больше не сопротивляется.

Актриса. Ну, как теперь обстоит с настроением, господин позер?

Граф. Ты просто чертенок.

Актриса. Это еще что за лексикон?

Граф. Ну, тогда ангел.

Актриса. А в тебе пропадает актер. Правда! Ты знаешь женщин! А теперь отгадай, что я сделаю?

Граф. Что?

Актриса. Скажу тебе, что не хочу больше тебя видеть.

Граф. Почему же?

Актриса. Нет, ни за что! Для меня это слишком опасно! Ты способен свести женщину с ума. Теперь вот стоишь так, будто ничего не случилось.

Граф. Но что…

Актриса. Прошу припомнить, граф, что я только что была вашей любовницей.

Граф. Я этого никогда не забуду!

Актриса. А как насчет сегодняшнего вечера?

Граф. То есть?

Актриса. Ну, ты ведь хотел подождать меня после спектакля?

Граф. Да, отчего же — скажем, послезавтра?

Актриса. Что значит послезавтра? Речь шла о сегодня.

Граф. Сегодня это было бы вряд ли оправдано.

Актриса. Старичье!

Граф. Ты не так меня поняла. Я имел в виду… как бы это выразиться… более душу, чем прочее.

Актриса. Какое мне дело до твоей души?

Граф. От нее тоже много зависит, поверь мне. Я считаю сугубо неверным отделять одно от другого.

Актриса. Оставь меня в покое со своей философией. Когда она меня интересует, я читаю книги.

Граф. Из книг никогда ничему не научишься.

Актриса. Вот это верно! Поэтому дождешься меня сегодня вечером после театра. А уж с душой мы как-нибудь разберемся, негодяй!

Граф. Итак, если позволишь, я стану со своей каретой…

Актриса. Дожидаться меня ты будешь здесь, в моей квартире…

Граф. После театра…

Актриса. Разумеется.

Он пристегивает саблю.

Что это ты делаешь?

Граф. Я полагаю, мне пора. Для визита вежливости я и без того задерживался слишком долго.

Актриса. Только не рассчитывай сегодня вечером на визит вежливости.

Граф. Нет?

Актриса. Уж это положись на меня. А теперь поцелуй меня напоследок, маленький мой философ. Вот так, соблазнитель… вот так, сладость моя… вот так, душегуб… Казанова… (После нескольких страстных поцелуев внезапно отталкивает его.) Господин граф, я была польщена!

Граф. Целую ручки, фройляйн! (У дверей) . До свидания.

Актриса. Адью, Штайнамангер!

Часов шесть утра. Бедно обставленная комната с одним окном, грязно-желтые шторы опущены, зеленые занавески задернуты. Комод, на котором стоят несколько фотографий и лежит на редкость безвкусная дамская шляпка. За зеркалом торчат дешевые японские веера. На столе, покрытом красноватой клеенкой, стоит керосиновая лампа, которая едва горит, на ней бумажный желтый абажур, рядом кувшин с остатками пива и наполовину наполненный стакан. На полу рядом с кроватью валяются женские платья, будто скинутые впопыхах. На кровати, ровно дыша, спит Девка. На диване, вполне одетый, лежит Граф в драповом пальто, у изголовья, на папу, лежит его шляпа.

Граф (шевелится, протирает глаза, быстро приподнимается, сидит на диване, озираясь кругом) . Где это я… Как я сюда попал… Ах да, я ведь поехал с бабенкой к ней… (Вскакивает, смотрит на ее постель) . А вот и она возлежит… Чего только не бывает — в моем-то возрасте… Как же все было, понятия не имею… Принесли меня, что ли, наверх? Нет, я ведь помню… как вхожу в комнату… стало быть, я еще не спал… или уже проснулся… или эта комната просто мне что-то напоминает?.. Господи, конечно, я вчера ее видел… (Смотрит на часы) . Какое там вчера — несколько часов назад… Я ведь так и знал, что-нибудь в этом роде случится… Предчувствовал… Как только начал пить вчера, так и почувствовал, что… А что, собственно, случилось?.. Вроде ничего… Или все-таки?.. Боже правый, со мной уж лет десять ничего подобного… чтобы я наутро не помнил… Короче говоря, я был пьян. Хоть бы вспомнить, с какого момента… Как мы затолкались с Лулу под красный фонарь — это я помню точно… или нет?.. Мы вышли от Захера и уже по дороге… Да, помню, мы ехали с Лулу в моей карете… Ну, что я ломаю себе голову — не все ли равно. Вперед надо смотреть. (Встает, покачнув лампу.) О! (Смотрит на спящую) . Сон у нее здоровый. Я хоть и понятия ни о чем не имею, но оставлю ей денег на тумбочке — и привет… (Подойдя к ней, долго разглядывает ее) . А что, если не знать, кто она… (Продолжает разглядывать) . Я многих знавал, что даже во сне выглядели куда порочнее… Нет, право… Лулу опять сказал бы, что я ударяюсь в философию, но ведь это верно, что сон всех выравнивает — как и его сестра, смерть… Гм, хотелось бы мне знать, было ли что… Вряд ли, я бы вспомнил… Нет, нет, конечно… сразу повалился на этот диван — и ничего больше… Невероятно, насколько бабье в чем-то совершенно одинаково… Ну, надо идти. (Собираясь уходить) . Ах да. (Вынимает бумажник в поисках банкноты) .

Девка (просыпаясь) . Ну, кто тут… спозаранку? (Узнает его.) А, Буби, привет!

Граф. Доброе утро. Хорошо спала?

Девка (потягиваясь) . Поди-ка. Утренний поцелуйчик.

Граф (наклоняется к ней, потом спохватившись) . Я как раз собирался уходить…

Девка. Уходить?

Граф. В самом деле пора.

Девка. Так просто уйдешь и все?

Граф (почти смущенно) . Так просто…

Девка. Ну, привет, заходи как-нибудь в другой раз.

Граф. Всех тебе благ. Ручку не желаешь протянуть на прощание?

Девка высовывает руку из-под одеяла.

(Берет ее руку и машинально целует ее; заметив это, смеется) . Как принцессе. Впрочем, если только…

Девка. Чего ты так уставился на меня?

Граф. Когда видишь такую головку в такой позе… В момент пробуждения все выглядят так невинно… Право, вообразить можно было бы что угодно — если б не воняло так керосином…