Эдвард Радзинский - Дочь Ленина. Взгляд на историю…

ФЕКИН. Я где-то это видел.

РЕЖИССЕР. И я тоже! Талант… Он всегда возьмет свое… И чужое – тоже!

У всех – перерыв на обед.

ФЕКИН. (Режиссеру.) Поспешите в Комнату отдыха! Вы же знаете: Несравненная ждать не умеет.

Павильон № 2. Юпитеры потушены. Павильон почти опустел. Остались только Блондинка, джазисты и «целующаяся пара».

Девушка ест сосиски из целлофанового пакета. Парень, искоса наблюдая за ней, что-то рисует на листе бумаги.

ТРУБАЧ. Углубились в работу. (Раздавая листочки.) Это – листочки для импровизации. Начали учить импровизацию наизусть.

Трио «углубляется» в листочки.

ДЕВУШКА. (протягивая Парню сосиску.). Баварская!

ПАРЕНЬ. Спасибо. Но в час ночи я почему-то привык спать, а не есть.

ДЕВУШКА. А у меня, знаете, всегда аппетит, как у Ноздрева. А вы сейчас меня рисуете? (Ест.)

ПАРЕНЬ. – Нам бы познакомиться надо. Мы ведь с вами в некотором роде – «безумно целовались». У меня губы болят с непривычки.

ДЕВУШКА. У меня, хотите сказать, закаленные. Как кого увижу, так и целуюсь?

ПАРЕНЬ. Ладно… ладно (представляясь). Художник Петя Подрабатываю на ночных съемках…

ДЕВУШКА. А я – Аня. (Проглотила кусок.) Сосисочки как не бывало. (Напевая.) «Тира-рира, полюбила я жокея…»

ПЕТЯ. И как же вы очутились, Аня, на ночной съемке грешных поцелуйчиков?

АНЯ. (Засмеялась.) У моей бабушки наступает очень круглая дата… Я ей фартучек для кухни купила в подарок. Итальянский. Похвально? А потом вышла из магазина, разворачиваю фартучек, а он на улице совсем другого цвета. Бегу обратно: «Девушка, перемените!» А она: «У нас возврата нет!». Тогда я ее очень попросила, а она как заорет. И мне вдруг стало жутко. Представляете, у меня, последние деньги, я так прошу, а она орет! И тут я разревелась, бросила фартук на прилавок и убежала. Пусть ей будет плохо.

ПЕТЯ. Ей будет хорошо. Ей будет все лучше и лучше с каждым днем.

АНЯ. Неправда. Ей будет плохо, когда дойдет до нее. А если не дойдет, будет еще хуже! В жизни все сбалансировано: она сделала зло. И ей будет зло.

ПЕТЯ. Честно? Не заметил.

АНЯ. Не успели. Успеете еще. Но какой же день рождения без подарка? И тут мне подвернулось это дело. Вообще здесь довольно интересно из познавательных соображений. Может быть все-таки съедите мою сосисочку «за маму, за папу»?

ТРУБАЧ. Начали импровизацию! «Рожденные в СССР. Поэт Коля Глазков».

ТРИО (хором).

ГИТАРА. И по-гречески!

ТРИО. А-а-а!

Комната отдыха.

Входит Суперзвезда под тонной киношного грима и в платье Полины Виардо Суперзвезда по-прежнему молода и хороша.

СУПЕРЗВЕЗДА. Спасибо, не забываешь.

РЕЖИССЕР. Это ты оказала нам честь. Как съемки «Тургенева»?

СУПЕРЗВЕЗДА. Играть Полину Виардо приятнее, чем твою жену.

РЕЖИССЕР. Еще раз спасибо. И как они не бояться? И о Достоевском и о Тургеневе запросто снимают. Они с ними запанибрата!

СУПЕРЗВЕЗДА. Этот молодой режиссер меня достал! Он все время спрашивает: «Я не понимаю? Неужели «этот тип» (так он Тургенева кличет) столько лет любил одну бабу?!» Я смотрю на него и думаю: «Где уж тебе понять! Ты 5 минут любить не сможешь». Как и ты, впрочем.

РЕЖИССЕР. И за это тоже спасибо. Может, все-таки начнем репетицию? (Читает текст сценария.) «Комната отдыха. К режиссеру Нечаеву во время перерыва в съемке пришла Жена. Она, видно, только что вошла. Накладывает еду из принесенных с собой судков».

СУПЕРЗВЕЗДА. Только вопрос: для этого секс-символа, который играет тебя тогда я теперь не очень стара?

РЕЖИССЕР. Милая, ты так хороша. Он состарится, я умру, а ты все будешь «ягодка опять». Итак, (Читает сценарий) «Нечаев молча, почти машинально ест».

Суперзвезда читает текст сценария.

ЖЕНА. Ты чувствуешь, что ты сейчас ешь? Ты съел сейчас половину моего дня.

НЕЧАЕВ. Действительно, глупо носить обед из дома.

ЖЕНА: Да, умнее, если бы ты питался в творческом буфете. А потом неделю ходил с больным желудком, а я целый день варила тебе бульон. Отчего люди так противно едят? И вообще… Эти тарелки! Боже мой, кто придумал эту еду?

Нечаев поднял голову, молча смотрит на нее, потом, стараясь не торопиться, снова ест.

НЕЧАЕВ. (После паузы.) Что-то произошло?

ЖЕНА. Сейчас встретила на улице нашу математичку Софу. Она шла в коротеньком девичьем платьице. «Здравствуйте, Софочка». А Софочке уже к полтиннику, и все над ней смеются. А мне страшно на нее смотреть. Она тридцать лет в одной школе: пионервожатая Софочка, потом молоденькая учительница Софочка, теперь директор Софочка И так все тридцать лет, и все в одной школе, и все: «Софочка» Она не заметила, как прошло время. И вот так же пройдет моя жизнь: обеды, ужины, зарплата… Смешно! Раньше ко мне часто приставали на улицах, и я сердилась. А сейчас никто не пристает»…

СУПЕРЗВЕЗДА. Здесь лучше сказать « почти никто не пристает… И скоро я буду сердиться от этого» (Продолжает читать тест сценария.)

ЖЕНА. Господи, как скучно от этих разговоров!

НЕЧАЕВ. Я просил тебя поехать в дом отдыха на время съемок!

ЖЕНА. Дура, что не поехала! Торчать в свой отпуск в городе, с обедами! Что ты молчишь?

НЕЧАЕВ. Думаю.

ЖЕНА. О чем же?! О чем?!

НЕЧАЕВ. О том, что после этого разговора мне придется идти снимать.

ЖЕНА. Творить, вашу мать! Интересно, как ты можешь снимать о любви, если ты абсолютно не знаешь, что это такое? По-моему, тебе пора влюбиться в девицу из массовки. Только влюбиться, а не просто трахнуть, как ты привык!. Впрочем, не сможешь., не сумеешь… Как мне все это надоело! Устала! Что делать! Я устала от «великого творчества». Дайте серости. Я устала!

НЕЧАЕВ. Тише… Тише… Ты была удивительно восторженная когда-то. Только в девушках есть эта восторженность. Есть принцессы среди девушек, но нет королевы среди женщин. Это такая пословица.

ЖЕНА. Прости, виновата. Хотела обычной человеческой жизни. Чтобы мужик возвращался хотя бы к ночи. Чтобы не я руководила домом, а чтобы мной руководили и чтобы мне говорили… хотя бы раз в год… как меня любят, потому что я красивая! Я – красивая женщина! Почему ты опять молчишь.

НЕЧАЕВ. Мне скучно с тобой ссориться. Когда-то у нас были великолепные ссоры. Насмерть. Такие ссоры бывают только у влюбленных.

ЖЕНА. Ты прав, у нас все было. Ну ладно.

НЕЧАЕВ. Что ладно?

ЖЕНА. Я уезжаю на юг ночным поездом…

Жена не двигается, ожидая, когда он начнет ее уговаривать. Но он молчит.

ЖЕНА. До свиданья!

НЕЧАЕВ. До свиданья!

ЖЕНА. Чистое белье сложу в шкаф… До свиданья.

НЕЧАЕВ. До свиданья!

ОПЕРАТОР. Здесь от среднего до крупного!

Жена поворачивается, медленно идет к двери, толкает дверь, но дверь не открывается. Она толкает ее снова, тот же результат.