Сергей Ермолинский - Синее море

С а б у н о в (бурчит) . Люди… Чужую-то беду на бобах разводят.

Л ю б а (продолжает читать) . «Знаю я, что вы, Любовь Никитична, строгая, слов нежных говорить не позволяете. А сейчас — попросили бы — не сказал. Какие уж тут слова, когда могилы кругом, по могилам хожу и одна ненависть в моем сердце». (Подняла голову.) Одни могилы видит. Одна ненависть в сердце. Нет, не понимает. Ожесточился. Не понимает человек.

С а б у н о в (сокрушенно) . Э!.. Да…

Л ю б а (читает) . «А вам я счастья желаю, Любовь Никитична. Мирный день не за горами и для вас совсем близко. Пишу, чтобы знали, что не забыл и никогда не забуду. А вы забудьте, прошу вас от всего сердца. Солдат я. Дорога передо мной лежит длинная и надолго еще тяжелая. Не с чего вам такую тяжесть даже и в мыслях носить. Лишняя это тяжесть для вашей светлой жизни…» (Задумалась.)

Сабунов смотрит на нее, нахохлившись, не опуская глаз.

Лишняя тяжесть? О чем говорит? Не понимает! Не понимает человек! Как же так? (Смотря на Сабунова.) Разве я могу не ехать?

Сабунов молчит.

Кто же другой роднее ему теперь, чем я? И ему, и дочке. Кто же другой сердце им отогреет? У него руки золотые. Не только себе, он людям нужен — счастливый, а не с одной ненавистью! Мирный день не за горами! А кто же его будет строить? Как же могу не ехать? Отвечайте.

Н а с т е н ь к а (бросается Любе на шею) . Люба! Любонька!

С а б у н о в (закричал, чтобы не растрогаться) . Подслушиваешь все! Сядь! Перед дорогой посидеть надо, помолчать. (Пауза.) Бог знает, может, и не увидимся никогда… Ведь это — где? У самого синего моря, бог знает где. (Настеньке.) Смотри за ней, распустеха! За внуком моим смотри! Ты мне за них ответишь, спрошу!

Н а с т е н ь к а. Я отвечу. Я обещаю.

С а б у н о в. Подите, подите-ка сюда, обе.

Они опустились возле него.

Стар я стал, дочки, стар. Глядите, левое плечо мое уже поднимается кверху, под правой лопаткой чувствую стреляние и всего себя с телом принимаю за телегу, которую должен влачить. А душа не утерпевает, не смиряется душа, продолжает взмываться, как конь. Но теперь я спокоен. И умру спокоен. Не я, так ты, Люба, взлетишь этим конем! Взлетишь!

Появляются с о с е д к а и Г а л и н а В а с и л ь е в н а, потом Е л и з а в е т а и А л е к с е й.

С о с е д к а. Куда кульки-то ложить? Это тебе, на дорогу, от наших всех, станционных.

Г а л и н а В а с и л ь е в н а. Проводы вам такие готовятся! Сейчас придут, с цветами придут!

Л ю б а (смущенно) . Как на праздник провожаете…

С а б у н о в. А как же? (Алексею.) Что уставился, будто в первый раз отца родного увидел? Проводить ее надобно от всего сердца, чтобы дорога у нее была легкой, чтобы жизнь у нее получилась счастливая.

Темно. Гул самолетов.

Гул самолетов. Возникают неясные очертания косогора, травы, кустарника. Приникнув к земле, лежат люди. На косогоре появляется А н д р е й Н и к о л а е в и ч, тот самый, который приезжал к Любе во второй картине.

А н д р е й Н и к о л а е в и ч. Граждане пассажиры! Никакой паники! Нам ничего не угрожает. Поезд наш мирный, гражданский. Он это видит.

Первый разрыв бомбы.

Спокойствие, граждане! Спокойствие! (Скрывается за косогором.)

Второй разрыв бомбы. Где-то далеко вспыхнуло небо. И все оно уже исчерчено трассирующими пулями, осветительными парашютами, лопающимися, как мыльные пузыри.

У с а т ы й с о л д а т. Приметил я, он еще за нами днем следил.

С о л д а т с ч а й н и к о м. Не за нами. Он к мосту прорывается.

У с а т ы й с о л д а т. Туда его не допустят. Турнули его оттуда.

С о л д а т с ч а й н и к о м. Вот он по злобе на нас и бросается. У, гад! (Смеется.) Я вот за чайник опасаюсь.

У с а т ы й с о л д а т. Дело серьезное.

С о л д а т с ч а й н и к о м. Горе. Это факт. Не соврать — с третьим чайником воюю. Первый под Батайском разбомбило, второй — в Брянских лесах. А этот — как бы уж и вовсе не на фронте, а когда домой еду!

У с а т ы й с о л д а т. Кипяток-то в нем остался?

С о л д а т с ч а й н и к о м. А как же! Вот.

У с а т ы й с о л д а т. Ну, тогда разбомбит. Обязательно разбомбит. Он за твоим чайником аккурат и охотится.

С о л д а т с к о с т ы л е м. Помолчите вы, балабоны!

С внезапной силою обрушивается грохот налетевших самолетов. Визг, крики женщин, плач.

Н а с т е н ь к а. Люба, мне страшно!

Л ю б а. Ты еще начни! (Встает.) Женщины, тихо! Соблюдать порядок! Ничего страшного. Тут начальник правильно сказал — покружится, увидит, что мирный поезд, и улетит. (Наклоняется к одной из женщин.) Подложи своему что-нибудь под животик, распустеха! Сыро, простудится. (К другой женщине.) А ты что смотришь? Твой-то, гляди, голышом совсем! Возьми на руки! (К третьей.) Сколько твоему? Я еще в вагоне заметила — от горшка два вершка, а смышленый какой…

По мере того как она говорит, стихает плач, женщины успокаиваются. Затихло все — как перед грозой.

(Своему Вите.) Не бойся, милый, золотенький, родной…

Д е т с к и й г о л о с о к. А я не боюсь. Я ушком лег. Тут — трава. Слышишь? Слышишь? Там какие-то мошки шуршат…

Несколько страшных взрывов потрясают воцарившуюся тишину. Сразу все небо в огне. На фоне этого неба снова вырастает фигура А н д р е я Н и к о л а е в и ч а.

А н д р е й Н и к о л а е в и ч. Граждане, которые коммунисты, первый черед ваш. Организовывайте противопожарную оборону. В наш состав зажигалка попала.

С о л д а т с ч а й н и к о м. А тут все коммунисты — чи с билетом, чи без билета.

А н д р е й Н и к о л а е в и ч. Раненые, инвалиды, женщины с детьми остаются на местах!

С о л д а т с ч а й н и к о м. Милый! Все мы тут раненые, а инвалидов нету! (Встает.)

А н д р е й Н и к о л а е в и ч. Которые не инвалиды — за мной!

Один за другим поднимаются люди в шинелях и идут за Андреем Николаевичем.

Л ю б а. Настя, где ты? Собирайся!

Н а с т е н ь к а. Я ногу выдернуть не могу.

Л ю б а. Живей, живей давай!

С о л д а т с к о с т ы л е м. А ты с дитем куда лезешь?

Л ю б а. А мы что, безрукие? Мы не раненые даже. За дитем поглядите. Настя!

Н а с т е н ь к а. Тут я. Готова.

Л ю б а. Пошли.

Люба и Настенька уходят.

Ж е н с к и й г о л о с. Господи, спаси и помилуй, да что же это?

С о л д а т с к о с т ы л е м. Нервы у тебя, я погляжу! Видала бабу? Вот эта баба. Надо и мне подсобить. (Привстает на костылях.) За пацаном ее гляди, сопли ему вытри… (Идет по косогору и спускается вниз, скрываясь за ним.)

Взрыв. Где-то очень близко. Страшный крик женщины.

Т е м н о

Вагон. Идет поезд. Ночь. В соседнем купе негромко поют мужские голоса.

У с а т ы й с о л д а т. Женщину из соседнего вагона убило.