Менандр - Античная комедия [сборник litres]

Гликерия нашла ли здесь родителей?

Увы!

Неужто до сих пор не найдены?
Не в добрый час, как видно, я пожаловал!
Когда бы знал, ноги бы не занес сюда.
Сестрой она Хрисидиной считалася,
Владеет всем имуществом. Насколько мне,
Приезжему, здесь тяжбы заводить легко
И выгодно, с чужих примеров знаю я.
Да вместе с тем, пожалуй, у нее уже
Какой-нибудь приятель и заступник есть.
Почти уже подростком ведь она от нас
Уехала. Легко прослыть пройдохою
И нищим, за наследством что гоняется!
И сам бы я ограбить не хотел ее.

Желанный гость! Критон! Да все такой же ты,
Как знали мы и раньше!

К ней веди меня,
Я прибыл повидать ее.

С готовностью.

Пойду-ка я за ними. Нет желания
Со стариком мне в это время встретиться.

Вдоволь доказал я, вдоволь дружбу всю мою к тебе,
Вдоволь для тебя рискнул я; перестань просить меня.
Счастье дочери любимой чуть не проиграл ведь я,
Угодить тебе стараясь.

Нет, теперь особенно
Я прошу и умоляю, чтобы и на деле ты
Доказал мне то, что было на словах обещано.

Рвение тебя доводит до несправедливости.
Добиваясь цели, вовсе не соразмеряешь ты
То, о чем меня ты просишь, с мерою услуг моих.
Если б ты об этом думал, то не предъявлял бы уж
Мне таких несправедливых притязаний.

Да каких?

Что тут за вопрос! Да ты же сам уговорил меня
Дочь свою за человека выдать очень юного,
Полного другой любви, ко браку и не склонного;
Выдать, стало быть, в неверный брак, на несогласия,
Чтоб ее страданьем, мукой сына твоего лечить.
Упросил. Пока возможно, шел тебе навстречу я,
Но теперь уж невозможно: ты превозмогай теперь.
Говорят, она гражданка здешняя: родился сын, —
Так оставь же нас в покое.

Но молю богами я!
Не склоняйся же им верить! Это им на выгоду,
Чтобы он как можно ниже опустился. Ими все
Ради брака выдумано было и подстроено.
Эту цель у них отнять – и сразу дело кончено.

Нет! Я видел, как служанку Дав бранил.

Да знаю я.

Искренне. Они не знали, что я тут поблизости.

Верю. Наперед сказал мне Дав, что так и сделают.
Я хотел, да почему-то позабыл сказать тебе.

Говорю я вам, бодрее будьте.

Вот и Дав тебе.

Он откуда?

Под защитой гостя и моей…

Чего?
Это что еще за штука?

Человек отличный он
И приехал очень кстати!

Негодяй! Кого он там
Хвалит?

Спасено все дело!

С ним заговорю-ка я.

Господи, как быть?

Приятель, здравствуй!

Симон! А, Хремет!
Дома все уже готово.

Славно позаботился!

Хочешь, приглашай.

Прекрасно. Лишь за этим стало все,
А теперь ответь: тебе тут что за дело?

Мне?

Ну да.

Мне?

Тебе.

Вошел туда я только что…

Как будто я
Спрашивал: давно ли там ты?

С сыном вместе…

Что? Памфил
Там? Вот мука! Эй, не сам ли, негодяй, сказал ты мне,
Будто нелады меж ними?

Да.

Так для чего ж он там?

С нею ссорится, конечно.

Нет, Хремет, совсем не то.
Возмутительное дело расскажу сейчас тебе.
Прибыл к ним старик какой-то наглый и пронырливый,
С виду ж человек почтенный и суровой честности,
И слова его внушают полное доверие.

Что ты нам подносишь?

Только то, что от него слыхал.

Именно?

Он достоверно знает, что Гликерия —
Здешняя афинская гражданка.

Эй, Дромон! Дромон!

В чем дело?

Эй, Дромон!

Постой!

Еще лишь слово и… Дромон!
Послушай же…

Что надобно?

Хватай его и в дом тащи.

Кого же?

Дава.

Но за что?

Хочу так. Повторяю же:
Хватай его!

Что сделал я?

Хватай!

Да если только я
В чем-нибудь солгал, убей хоть!

Ничего не слушаю!
Подбодрить тебя сумею!

Хоть и правда все?

А пусть!
Эй, руки, ноги закрути! Да слышишь, стереги его!
Постой же! Если буду жив, так покажу
Тебе я, как обманывать хозяина,
Ему ж – отца.

Чего ты так свирепствуешь?

Вот какова сыновняя любовь! Хремет!
Ко мне неужто не имеешь жалости?
Такую муку принимать приходится
Из-за такого сына! Эй, сюда, Памфил!
Иди, Памфил! Иль вовсе потерял ты стыд?

Кто звал меня? Пропал! Отец!

Что? Ах ты… ах…

Постой: скажи, в чем дело, лучше, чем бранить.

Как будто слишком что-нибудь обидное
Ему сказать возможно! По твоим словам
Гликерия – гражданка?

Говорят, что так.

Ах, говорят! Вот наглость непомерная!
О том, что говорит он, разве думает?
И разве тяготится тем, что сделано?
И краски на лице не показалося!
Таким быть бесхарактерным! К великому
Позору с ней связался, нарушая тем
Закон, обычай граждан и отцовское
Желание!

О, я несчастный!

Только лишь
Теперь ты наконец, Памфил, почувствовал?
Давным-давно, когда решил ты страсть свою
Осуществить во что бы то ни стало, —
В тот самый день ты заслужил поистине
Название несчастного! Да что же я?
Из-за чего терзать себя и мучиться?
Что старость волновать его безумием?
И мне к чему казниться за его грехи?
Пусть ей владеет, с ней живет, со мною же
Пускай простится! На здоровье!