Мария Мартова - Картинная галерея

Заря вечерняя погасла,
Настала ночь. И жизнь прекрасна.

Хотел бы я, чтоб было ясно,
Но здесь так мрачно и ужасно.

Скажите, что зовете вы
Здесь мрачным, сэр?

Да все, увы.
И непроглядна темнота,
И неприглядна пустота.
Меж стен, увешанных холстами,
Обречены мы жить веками
Без чувства теплого в сердцах,
Без блеска радости в глазах.
За ночью ночь, за годом год
Жизнь монотонная идет.
Ни перемен не видно в ней,
Ни свежих мыслей, ни идей.
Живем под маской отрешенья,
И даже блики отраженья
На бледных ликах не играют, —
Где лака нет, там звезды тают.

Зато без лаковых оков
Нам мир открыт.

Но мир каков?
Игра – ничто без игроков.
Тосклива жизнь в пустынном зале.

Друзья, но мы способны сами
Наполнить жизнью мрак дворца,
И он до самого конца
Раскроет нам свои владенья
По воле лишь воображенья.
Душевных сил нам ведом ток,
И пьем из них мы лучший сок.
Нам ни к чему на жизнь роптать.
Раз нет преград, не стоит спать.
И, сняв дневное бремя сна,
Зажжем огни. И ночь ясна
Предстанет нам во всех цветах
И в наших душах и умах
Разбудит лучшие порывы.
Нам жизнь дана, и все мы живы.
Есть жизнь, и есть стремленье жить
И счастьем в жизни дорожить.
Миг счастья краток, хрупок, нежен,
В руках своих его удержим,
Не упустив, как ни был мал.
Да будет ночь – наш звездный бал!
Все вместе силой колдовства
По всем законам естества
Мы чудеса творить готовы
И, сбросив крепкие оковы
Дневного тяжкого застоя,
Разбудим ночь, что, сна не стоя,
Сама наш дух разбередит
И в вихре счастья закружит.

Вы правы, ночь нам силы даст.
Какой разительный контраст!
Там, где течет неспешно день,
Всегда тоска, бесцельность, лень.
Там, где на смену ночь идет,
Кружится страсти хоровод.
И может вихрь увлечь и нас
В свой заводной игривый пляс.
Тогда и нам не устоять,
Потока чувств не избежать.

Да будет ночь, да сгинет скука!
Есть счастье в стенах Марисбрука.

Конечно, есть всегда и ныне,
И места нет здесь для уныний.

Поспорю с вами. Белый днем
Мы тоже, кажется, живем.

Но наше днем существованье
Не жизнь – одно лишь прозябанье
И наших душ, и наших тел.
Несладкий выпал нам удел.

Но чем же жизнь тогда дневная
Несносна вам, как участь злая?

Позвольте мне ответить вам,
Иной нам жребий в жизни дан.
Как люди, днем существовать
Мы не вольны, но жизнь познать
Могли бы, а со стороны
Изъяны лучше все видны
И наблюдения верны.
А вывод нам не в утешенье,
Приносит день лишь огорченье.
То, что земным созданьям ценно,
Для нас ничтожно. Ценность бренна,
Коль в ней скудны богатства духа,
Искусства нет и чувство глухо.
Зато снаружи бездна лоска,
Ведь видит глаз, что ярко, броско,
И ухо слышит то, что шумно,
Хотя бездарно и бездумно.
Посмотрим пристально на тех,
Кто ищет в экскурсах утех,
И ужаснемся их морали.
Что от искусства люди ждали?
Средь артефактов дорогих
Одна лишь мысль заботит их —
Кто как побрит, одет, обут,
Себя как сами подают,
И как их пышный внешний вид
Сторонний взгляд к себе манит.
Не чтя истории своей,
Свое лишь место ищут в ней,
Себя к портретам примеряют.
А что они в них понимают?

Конечно, с вами согласиться
Не так-то трудно. А годится
Их так чернить? Их нравы плохи,
Они плоды своей эпохи.
В сравненье с ними мы так малы,
Мертвы и наши идеалы.

А в них одно пристрастье живо —
К тому, что ярко и красиво.

А разве мы не так прелестны?
Ответьте, только будьте честны.
Ответит кто?

Отвечу я.
Так вот, позиция моя:
Все относительно, мой друг, —
И вы, и я, и мир вокруг.
Одна лишь ценность неизменна —
Искусство в вечности нетленно.
А что касается людей,
Чужих ценителей идей,
Для них простой визит в музей —
Возможность время провести,
Эмоций свежих обрести,
Иль посмотреть людей других,
Иль показать себя средь них.

О да, но только их показ
Коробит душу, мутит глаз.
Они по сути жертвы моды,
Притом не люди, а уроды.
И для нее себя в наряды
Они облечь любые рады.
Какие кольца, серьги, бусы!
Где чувство меры, стиля, вкуса?
А их цветные парики!
Такие только дураки
Носить способны. Колпаки
Им подошли бы, право, тоже.

Но это волосы их.

Боже!
Такой безумный колорит
Все краски мира устрашит.
Их блеск фальшивый, тон дешевый,
Фасон крикливый, хоть и новый.
Что за наряды, просто срам!
Буквально каждая из дам
В костюм мужской облачена
И без стыда носить должна.
А где же женственность и стать?
И как в нем можно танцевать?
Вот мы толкуем все о них,
А думал кто о нас самих?
И каково нам их терпеть,
На срам уродливый смотреть?

Но если б не было людей,
Как скучен был бы наш музей.
Не будет жизни, безусловно,
Где все недвижно, все безмолвно,
Где только призрачные тени
Картинно дремлют в рамках лени.
И сами мы на поводу
Идем за ней и на ходу
Готовы спать и день и ночь,
Гоня усилья воли прочь.
Ведь я права или не так?
Ну, кто из вас безделью враг?
Молчите? Вот и весь ответ —
Где отдых есть, там дела нет.
Тогда в бездействии сплошном
И жизнь живая станет сном,
И будет мир объят тоскою,
И мрачен станет. Я не скрою
К такому миру неприязни.
Его разрушить без боязни
Из вас, я верю, может каждый,
Кто духом стойкий и отважный.
Но чтобы чувства пробудить
И скуку сердца подавить,
Пускай при свете долгих дней
Дворец встречает шум людей.
Они как праздник, как отрада
И в схватке с грустью нам награда.
И благодарны будем ей,
Толпе насмешливой людей,
Что потешаются над нами.