Сборник - Новая венгерская драматургия

Кто существует от людей в отрыве,
Тот плохо отзывается о людях.
У Хенрика нет чувственной подпитки
В семье… Он разуверился в любви,
Он одинок и оттого язвит.

Пожалуйста, общественное место,
Где может отдохнуть он посредине
Необратимого паденья в бездну…
Его приют. Его семья. Бедняга.

Румынский гастарбайтер, ты приехал,
Чтобы столицу с боем покорить
И нас перекроить на новый лад,
Ну, исправляй нас, делай нас другими;
А если не получится, ты будешь
В порыве гнева мстить нам, нечестивым?..
По кирпичу растащишь Будапешт?

Опомнись, что с тобой? Ты помешалась?
Ты говоришь немыслимую чушь,
Кошмарные бестактности… Стыдись.

Меня ты оскорбляешь; думал, съела?
Где ты рожден?

В Калотасенткирай.

О Господи, я не подозревала.
Я там была, отличное местечко.
А я из Сегеда, представь себе,
Приехала столицу покорять.
Приезжим надо быть активней местных…
Я не сказала ничего дурного.

Короче, Хенрик, ты ведь от обиды
В себе самонадеянность лелеешь?
Ты злой из мести? Или от вина?

Питаешься несчастьями чужими?

Как это грубо. Попросту вульгарно.
Как может быть настолько закоснелой
Культурная и зрелая певица?
Но Дёзё, ты? Мне это только снится?
Не все ли вам равно, кто где родился?

Что, испугался, паспорт отберем?..
Ступай назад к своим горам карпатским,
Здесь я тебя однажды придушу,
Катись к своим босоркам и вампирам,
Тебе ли поучать столицу, быдло.

Я попрошу.

Попросишь, я не дам.

Ты с кем-то путаешь меня, Дельфина.
Ты перешла все грани. Стыдно слушать.

Ты не заметил? Ореолом желчь
Вокруг тебя витает: ты считаешь,
Что поучать других твой высший долг,
Священная задача. На спектакле
Ты морщишься от колик в пузыре
И хочешь улизнуть. Ты мало ешь,
А если да, то сразу же от шлаков
Тебя освобождает организм,
Тогда ты испражняешься словами,
Пожизненный бесцельный арт-обстрел.

И для меня весь этот славный Эрдейэ
Такие же координаты, как
Любые на земле: Уэльс, Аляска,
Чукотка, Касабланка, Крым, Прованс,
Утерян, не утерян: что страдать.
Скучаешь по нему, тебя там ждут.

На это я не знаю что ответить.

Старик, в столице не ведут себя
Как на базаре в городке районном.
Это White Box, приличный ресторан.

Представь себе, как будто на процессе
Есть пять подозреваемых, допустим,
Ты, Дёзё, Кальман, Кристиан и я.
Кто более других под подозреньем,
Ломброзо кто играет? Ни один.

А кто из нас преступник? Ни один.

И кто из нас сомнительней других
Себя ведет? Пожалуй, ни один.
И на кого же мы повесим дело?

Не знаю, мне совсем не интересно.

Кто скрытный вид имеет, кто любого
На мысли нехорошие наводит?..
Быть может, ни один из нас? Но ведь
Преступник элемент асоциальный
И маргинальный. Хенрик, это ты!

Мне все равно, откуда ты приехал.
Я лишь сказал, что ты тоску наводишь.
И в общем, что ты нового узнал,
Покинув сельщину, где жил мальчишкой?
Что жизнь твоя бесцельна? Угадал.

Тебя уже поцеловала смерть.

Какой позор.

Ты про себя сказал.

Я высказала мнение, не больше,
Я искренне сказала все как есть.
Не нравится, ступай назад в деревню.

Не нра-вит-ся, сту-пай на-зад в де-рев-ню.

Так ты серьезно?! Боже, стыд и срам…
Сейчас же извиняйся перед ним.

От этого он городским не станет.

Как я устал, опять одно и то же.

А я молился, сохрани ей жизнь,
Я Господа просил… Когда в соборе
Миланском вместе мы с тобой стояли…

И я молилась… Но не за тебя.
Я ничего обычно не прошу.
И даже, например, здоровья близким.
Я с Господом по жизни не торгуюсь,
Добром добро восполнить не пытаюсь.
Молитва точно сделка: что я дам,
Когда ты сделаешь мне то и это? ( задумчиво )
И кстати, ты ведь реформатской церкви…

В делах духовных это безразлично.

Ты мрачный кальвинист, примерный мальчик.
А это евхаристия, не так ли?..
Сегодня евхаристия в White Box.

Мне что-нибудь еще вам принести?

Еще бокал сухого каберне.

Довольно, Жужи.

Мне вишневый сок.

Твои закрыты чакры? Что же, действуй,
Ты демонов из головы изгонишь
И грязь энергетическую смоешь:
Представь свой Идеал из Прошлой жизни.
Хирург отважный. Дерзкий травматолог,
Ты каждый день подвержен искушеньям,
Но им не уступаешь, даже в мыслях.
Вот видишь! Все прошло, ты будешь прежним.